Ты моя жена. Настоящая

Пиратова Лана

— Прошу.

Я стою и внимательно смотрю в эти синие улыбающиеся глаза.

— В чем подвох? — спрашиваю.

— О чем ты, Василиса?

— Все как-то странно… Что ты задумал?

Давид усмехается.

— Не могу я собственную жену пригласить посмотреть кино? Что странного? Вот кино, — показывает на экран. — Вот люди, — теперь машет в сторону остальных зрителей. — Все невинно, Василиса.

Еще раз пристально смотрю на него и сажусь на плед.

— Ладно.

— Сейчас, — Давид отходит и возвращается

с какой-то сумкой. Садится рядом, совсем близко. — Давай, Василиса, отметим наше примирение, — говорит, доставая из сумки вино и бокалы. Корзинку с фруктами.

— Ты за рулем, Давид, — напоминаю ему.

— Вино безалкогольное. Не переживай.

Подает мне бокал.

— Так вот. За примирение!

— Не помню такого события в своей жизни, — замечаю я. — Поэтому просто выпью за твое здоровье. Чтобы голова не болела.

— Ну, я не возражаю, — усмехается он. Чокается со мной и внимательно следит, как я отпиваю.

— Ты туда ничего не подсыпал? — смотрю на него с подозрением. На вкус, вроде, ничего не ощущается. Но мало ли!

— Ты сейчас сильно обидела меня, Василиса, — Давид ставит бокал и отворачивается от меня.

И мне становится неловко. Вроде как, зря обвинила человека.

— Ну, хорошо, — говорю я. — Прости.

— Ладно, проехали, — опять поворачивается ко мне.

— Ой, там кино началось, — пальцем тычу в сторону экрана.

Я внимательно слежу за тем, что происходит на экране. Фильм и правда интересный. И не замечаю, как начинает холодать, а я, как была в майке и шортах, так и приехала на поле.

— Замерзла? — спрашивает Давид.

Присаживается ближе, прижимает меня спиной к своей груди и обнимает. Становится теплее. И уютнее, что ли. Я даже не пытаюсь вырваться из его объятий.

— Хочешь, в машину пойдем? — шепчет мне Давид на ухо. И у меня мурашки бегут по телу. И я точно знаю, что не от холода.

От касания его губ.

Но все равно мотаю головой.

— Тогда так сделаем, — отпускает меня и снимает с себя легкую куртку. Набрасывает ее на меня спереди. Опять прижимает к себе. Обнимает руками под курткой.

И вот теперь я сижу и уже не так внимательно смотрю на экран. Я сосредоточилась на других ощущениях. Не на зрительных.

— Зайка, тебе нравится фильм? — шепчет Давид и носом проходится по моему уху.

Киваю. И замираю. Потому что его рука подхватывает кромку моей майки и чуть приподнимает ее. И вот уже его горячие пальцы проводят мне по животу.

Я кладу свою руку на его.

— Тшшш, зайка, — шепчет Давид. — Тшшш. Я же ничего не сделаю тебе. Дай мне только чуть-чуть вспомнить тебя. Я так скучал.

Он водит пальцами по моей коже.

Мой взгляд прикован к экрану, но я уже давно потеряла суть происходящего там.

— А ты, зайка? Ты скучала по мне? хоть чуть-чуть?

— Нет, — выдаю я. И это, в принципе, правда.

Слышу легкую усмешку. Пальцы идут выше. Кончиком одного он проводит по кромке лифчика.

— Хочешь, я докажу тебе, что ты врешь? — говорит Давид.

— Врешь из нас двоих ты, Давид, — отвечаю я. — И я устала от этой лжи. Пусти меня!

Пытаюсь встать, но Давид и не думает отпускать меня.

— Ну, тихо, зайка, тихо. Давай поговорим, — произносит с усмешкой, лишь крепче обхватывая меня руками. — И перестань дергать попой на моем члене, а то не сдержусь.

Мне и правда уже давно в попу упирается его бугор в штанах.

— Я ведь был верен тебе все это время, — шепчет он мне на ухо. — Я же заслужил награду?

Пальцами проникает под резинку шорт.

— Ты думаешь, я тебе поверю? — убираю его руку.

— А зачем мне врать? Это правда. Не хочу никого, кроме тебя.

Убирает свои руки с моего тела и поворачивает мое лицо к себе.

— Зай, поехали домой? — губами касается моих губ.

— А фильм? — улыбаюсь я.

— Я тебе диск куплю. Нет. Лучше сеанс устрою персональный в кинозале центра. Только для тебя. Поехали?

Пытается меня поцеловать, но я уворачиваюсь и его губы попадают мне на щеку. Давид усмехается. Поправляет на мне куртку и опять обнимает.

— Зай, ты же жена мне. Помнишь? Есть такое понятие как «супружеский долг». Я хочу получить его.

— Может, со своей новой жены его получишь? — убираю его руки с себя, сбрасываю куртку и отодвигаюсь.

Давид ухмыляется, откидывает с себя куртку и ложится на спину на плед. Руки за голову.

— Ну-ка, расскажи мне о моей новой жене.

— Я кино смотрю! — демонстративно отворачиваюсь к экрану.

И тут Давид хватает меня за руку и дергает на себя. Я оказываюсь на нем. Он кладет руки мне на ягодицы и сжимает их. Двигает меня чуть наверх и вот уже мне между ног упирается кое-что твердое. Давид резко толкается бедрами, фиксируя мою попку.

— Не нужен мне никто, кроме тебя, — произносит теперь уже серьезно, глядя прямо в глаза. — Сколько раз еще сказать?

— А что толку говорить? — не сдаюсь я. — Я же другое вижу.

— Что?! — уже злее говорит он и пальцами впивается мне в ягодицы. До боли. — Что ты видишь?!

— Амину, например. Твою будущую жену.

Давид морщится и отворачивается.

— Глупая ты еще.

— Возможно. Но не дура. Вот женишься на Амине и ей будешь долг отдавать. Или брать. Дай мне встать, — упираюсь руками ему в грудь. — Давид!

— Не пущу я тебя никуда, — приподнимаясь, цедит он мне почти в губы. — Амина мне никто. Откуда ты знаешь про нее, не спрашиваю. Догадываюсь. Кому ты будешь верить? Мне, своему мужу, или мудаку какому-то?

— Никому, — спокойно произношу я. — Никому не буду верить, Давид. Вы все обманываете меня.