Ты моя жена. Настоящая
Шрифт:
Ведет ладони выше, большими пальцами скользя по внутренней стороне бедра. Тонкая ткань летних брюк не может защитить меня от жара его рук. А потом он вдруг кладет голову мне на ноги. И его дыхание обжигает. Он дышит прямо мне на кожу.
И опять уже знакомое чувство зарождается внутри.
— Я так скучал, Василиса, — шепчет он мне в ноги. — Так переживал. Я поседел из-за тебя.
Поднимает голову и смотрит на меня. И я как под гипнозом. Похоже, сказывается то напряжение, которое я только что испытала. Стресс,
Все позади? Или нет? Новый раунд?
Дрожащими руками закрываю лицо. Как будто хочу спрятаться. Скрыться от всего и ото всех.
И чувствую лишь, как слезы тонкими горячими дорожками стекают по щекам.
Реву.
Наконец, могу выпустить все, что так долго держала в себе.
Потому что боялась. Боялась расслабиться. И вот сейчас, когда я понимаю, что все позади, что ничего страшного не произойдет, мне становится легко… и тяжело одновременно. Сердце как будто замирает. Я совсем не слышу его. Только слезы. Только их я чувствую.
И еще руки. Сильные горячие руки.
— Ну, тихо-тихо, маленькая моя, — его дыхание совсем близко.
Он отводит мои руки от лица и касается губами моих щек. Поцелуями стирает мои слезы.
— Не надо, — шепчу я.
Но он не слушает. Встает сам и подхватывает меня на руки. И несет.
Я опять закрываю лицо руками. Я опустошена. Это как будто не я. И мне как будто все равно, что сейчас со мной происходит.
Главное — что ничего плохого не случится. Ничего того, что я уже нарисовала себе. Я уверена в этом. Не знаю, почему, но уверена.
Когда моя спина касается чего-то мягкого, убираю руки с лица и оглядываюсь. Я на кровати. Большой, просто огромной.
— Испугалась? — теплые руки берут мое лицо и я встречаюсь со взглядом знакомых глаз.
— Да, — почти шепчу. — Очень.
Моргаю и опять слезы катятся по щекам.
— Ну, не плачь, маленькая, не надо, — он садится к спинке кровати и притягивает меня к себе. — Я же обещал, что не дам тебя в обиду.
Мне в спину отдают удары его сердца. Так сильно, что кажется, они ударяют прямо по мне.
Руки обвивают мою талию и прижимают сильнее. Потом одна рука убирает мои волосы набок и меня обжигают губы.
— Василиса, — шепчет он мне в шею. — Девочка моя.
Руки идут выше. Касаются груди. Но едва ощутимо. Так легко, что я думаю, что мне лишь кажется это прикосновение.
Поцелуи покрывают шею и я откидываю голову назад.
— Напугалась, девочка моя, — шепот так успокаивает, что я не сразу понимаю, что сижу уже без блузки.
Лишь когда уверенные пальцы касаются моего живота, я пытаюсь выпрямиться. Убрать руки.
Слышу в спину смешок.
— Тихо-тихо. Я лишь хочу немного успокоить тебя. Расслабить. Зайка.
Рукой поворачивает мою голову и впивается в губы.
И я тону в этом поцелуе. Не чувствую своего тела. И лишь вскрикиваю от того, что сжимают соски. Теперь я и без лифа!
И тогда я пытаюсь отодвинуться. Упираюсь руками ему в ноги. Но он крепко удерживает меня.
— Тшшш, — шепчет, одной рукой обхватывая мои руки, а второй оттягивая резинку брюк.
И я дергаюсь, когда пальцы проникают под брюки. Он скользит ими по кружевной ткани. Вверх-вниз. То едва касаясь, а то надавливая сильнее. Так, что ткань врезается в меня.
Я громко выдыхаю и прикусываю губу.
— Успокойся, — шепчет он, продолжая водить пальцами. — Все хорошо. Я с тобой. А сейчас будет еще лучше. Помнишь мои ласки?
Прикусывает мочку уха и чуть отводит трусики в сторону.
Я стону, когда пальцы касаются теперь уже нежной кожи. И опять тихий смешок в ухо.
— Помнишь.
И я уже не противлюсь тому, что происходит сейчас здесь. У меня нет ни моральных, ни физических сил. Наверное, мне даже нужно это. Поэтому отпускаю себя и откидываюсь на него, закрыв глаза.
— Сладкая моя, — последнее, что я слышу.
Глава 11. Давид
Руки чувствуют знакомое тепло. Носом втягиваю знакомый запах.
Мне так хочется прижать ее к себе. Сдавить со всей силы, стиснуть.
Она еще брыкается какое-то время, но потом и ее отпускает. Тело становится податливым, мягким. Таким родным.
Я касаюсь ее губ. Сладких, влажных губ. И не могу оторваться. Хочу слышать ее стоны и всхлипы, но и отпустить эти теплые, нежные губы не могу.
— Сладкая моя, — шепчу ей в губы и, прикусив, чуть оттягиваю губу.
Оослабляю хватку, чувствуя, что она уже не сопротивляется, а пальцы уже вовсю ласкают ее нежные складочки. Забираясь все глубже. Вспоминая ее. Такая маленькая. Такая нежная. И такая сладкая.
Чуть отстраняю ее и стягиваю брюки. Быстро снимаю с себя майку.
— Давид, — чуть слышно стонет она.
— Тшшш, — опять прижимаю к себе и сразу же возвращаю пальцы в трусики. — Дай я поласкаю тебя, зайка. Успокою тебя. Маленькая моя. Столько всего произошло. Но все будет хорошо.
Каждое произнесенное слово я сопровождаю все более настойчивыми ласками. Вижу, как откликается ее тело. Двигается навстречу моим пальцам.
Я просовываю в нее сначала один палец и вокруг него сразу же все сжимается. Отвыкла, девочка. Зато как там, наверное, узко опять. Черт.
Рукой еще плотнее прижимаю ее к себе. Так, чтобы в попу упирался возбужденный член, скованный пока одеждой.
Так уже лучше. Я делаю пару несильных движений бедрами. Просто чтобы унять немного возбуждение. Трусь об ее попку, чуть глубже проталкивая в нее палец.