Ты самая любимая (сборник)
Шрифт:
— Какой «поужинаем»?! — возмутилась она. — Где тут метро?
— Уже закрыто…
— Как закрыто? Который час? — Она взглянула на часы. — Боже мой!
Кибицкий усмехнулся:
— Ты спала шесть часов. За это время мы всю Москву объехали.
Надя обмякла, сказала в отчаянии:
— Но мне в общежитие… У меня утром экзамен…
— Отвезут тебя в общежитие. А экзамен не сдают на голодный желудок. Пошли к Табакову.
— К какому еще Табакову?!
— В «Антонио». — Он кивнул на здание с
Надя не поверила — у Табакова ресторан?
— Вы врете.
Кибицкий усмехнулся, по-пацански зацепил ногтем большого пальца свой зуб:
— Гад буду!
Под самым потолком по наклонному желобу катился трехпудовый шар и падал с неотвратимостью рока…
Под ним, в трехэтажном «Антонио», дым стоял коромыслом, на сцене зажигала певица, а в зале было полным-полно банкиров и бизнесменов с девушками не то из эскорт-сервиса, не то из модельных агентств. Министры, знаменитости, телеперсоны, фотографы со вспышками.
Кибицкий, держа Надю за руку, уверенно шел сквозь толпу в глубину зала, говоря на ходу:
— Антон, сын Табакова, тут один из хозяев. Но я не соврал — Олег Павлович тоже здесь…
— Ой, какие люди! Здравствуйте, Павел Антоныч! — сказала какая-то полуоголенная дама с тонной косметики на лице, знакомом по телеэкрану.
— Привет, дорогая! У вас тут с размахом!
— А то ж! Юбилей! — ответила она и окинула Надю кинжальным взглядом. — Ты тоже с размахом…
Пара фотографов тут же ослепили их вспышками фотокамер.
Идя за Кибицким, Надя на ходу ошарашенно оглядывалась на узнаваемые лица знаменитостей. А он все тащил ее сквозь толпу:
— Идем, идем… — И на ходу отвечал на пожатия рук и приветствия знаменитостей: — Привет… Рад видеть…
— О, ты мне нужен! — сказал один из них. — В субботу берем чартер, летим в Барселону на футбол. Наши играют с Испанией. Ты летишь?
— Я не летаю.
— Почему? — изумился знаменитый.
— Высоты боюсь.
— Блин! — огорчился знаменитый. — Я думал, ты чартер оплатишь.
Надя на ходу спросила:
— Откуда вы всех знаете?
— Это мои клиенты, — ответил он через плечо и остановился перед длинным шведским столом.
Как писал когда-то Виктор Шкловский, на столе еды было столько, сколько съесть нельзя. Во всяком случае, Надя такое видела впервые. Блюда с овощными, мясными и рыбными салатами стояли меж высоких ваз с заморскими фруктами и противнями с запеченными осетрами, копчеными угрями и молочными поросятами.
— Та-ак… — недовольно протянул Кибицкий. — А устрицы уже съели, вот публика! — И Наде: — Ты себе набирай вот в тарелку. — И ушел к бармену: — Сережа!
— Виски? — спросил бармен.
— Со льдом…
С бокалом виски Кибицкий вернулся к Наде и наклонился к ее уху, чтобы перекричать шум:
— Что ты пьешь?
— Я не пью.
Кибицкий посмотрел на ее тарелку. Там — скромненько — лежала какая-то морская мелочь и ложка салата. Он возмутился:
— Да что ты?! Дай сюда!
Отнял тарелку и положил все подряд — большие куски запеченного осетра, креветки, крабовый салат и прочие морские деликатесы.
— Не надо! — крикнула Надя через шум. — Я не голодная…
— Еще бы! Если я сплю шесть часов, я встаю абсолютно сытый! Идем! Нужно место найти…
Надя озадаченно последовала за ним, так и не поняв — это он над ней издевается или просто шутит.
Администратор ресторана преградил им путь:
— Павел Антонович, я же вам столик держу!
— Правда? Спасибо!
Через минуту, сидя за столиком, Надя уже уплетала за обе щеки, Кибицкий, сидя напротив, смотрел на нее с улыбкой. Кто-то из знаменитых, проходя, положил ему руку на плечо:
— Паша, ты сбросил ГКО?
— И не собираюсь!
— Но имей в виду — французы уже сбежали с нашего рынка!
— Так это ж французы! — И Кибицкий подмигнул Наде: — Они от нас всегда драпали!
— И немцы ушли!
— А немцы тем более!
— А если серьезно? — спросил знаменитый.
— Я вчера был у Дубинина, — ответил Кибицкий. — Он сказал, что будет держать рубль за счет золотого запаса. А золота у нас!..
Тут еще одна теледива хмельно наклонилась к Кибицкому, соблазнительно открывая перед ним полную перспективу своего глубокого декольте.
— Пал Антоныч, вы знаете, как я вас люблю?!
— Еще нет…
— Безумно! — призналась теледива и сказала еще интимнее, с грудным придыханием: — И поэтому — между нами: рубль не грохнется? Я могу спать спокойно?
— Смотря с кем. Кто у тебя сейчас?
— Фу, какой вы противный! — И теледива подняла глаза на Надю: — Девушка, бросьте его!
Администратор принес Наде высокий бокал яблочного сока, а Кибицкому розетку с жюльеном.
— Павел Антонович, там Борис Немцов спрашивает, нельзя ли вас отвлечь на минутку.
— Боюсь, что нет. Я с дамой.
— Да вы идите, чего там! — сказала Надя.
— Ты разрешаешь?
— Угу, — ответила она с полным ртом.
— Спасибо. Тогда я сейчас…
Кибицкий ушел и действительно вскоре вернулся, пробираясь через толпу. Вырвавшись из очередных объятий каких-то полузнаменитых красоток и отпивая из своего бокала, подошел к столику. Надя сидела над опустевшей тарелкой, старательно вытирала ее хлебом…
Кибицкий, уже хмельной, сел рядом.
Проходивший мимо мужчина несильно хлопнул его по плечу, Кибицкий удержал его за руку, усадил за свой стол.