Ты теперь моя
Шрифт:
Хвала Богу, Саульский хоть и оглядывает меня с ног до головы, никак не комментирует мою ночную одежду.
— Бодя уснул?
— Да.
— Ты можешь положить его в кроватку.
Кажется, ему не хочется выпускать его из рук. Мне хорошо знакомо это ощущение, поэтому я понимающе улыбаюсь.
— Ты же говорила, что он спит рядом с тобой.
— Да… Но это потом. Уже ночью, если плачет, забираю к себе.
Уложив малыша, мы накрываем его тоненьким одеяльцем и ненадолго замираем над кроваткой.
— Он
— Да.
— Давай… Хм… Давай я застираю, пока ты здесь… Можешь снять рубашку… — почему-то я крайне сильно смущаюсь от своего предложения.
А уж когда Саульский расстегивает пуговицы и выдергивает полы из брюк, у меня кожа загорается. Мазнув взглядом по его обнаженному рельефному телу, стремительно отворачиваюсь к окну и жду.
— Готово.
Не глядя, принимаю протянутую Ромой рубашку. И буквально сбегаю с ней в ванную.
Я не стану как маньячка нюхать ее. Нет! Это ненормально!
Быстро подношу к лицу и вдыхаю, ощущая, как по телу проносится суматошное племя мурашек-переселенцев. Они снова вернулись, сволочи!
Господи… Ну что за идиотизм?
Я точно схожу с ума!
Взяв себя в руки, аккуратно застирываю пятно. Стараюсь не мочить слишком большой участок ткани, однако вода, конечно, расползается.
Тщательно отжав, накидываю рубашку на плечики и оставляю на змеевике.
— Пока подсохнет, можем попить чай.
Половина двенадцатого ночи. Предложение — нелепее не придумаешь. Но я никак не могу избавиться от волнения. Даже на кухне все из рук валиться.
— Ты какой будешь? Чай…
— Давай кофе.
— Так поздно?
— Раньше мы пили. Так поздно.
Зачем он это вспомнил??? Я уже и так едва сознание от волнения не теряю. Сильнее смутиться попросту невозможно!
— Хм… да. Но сейчас мне нельзя кофе. Только утром немного себе позволяю. Иначе уснуть не могу.
— Я так и так нескоро спать пойду.
— Куда-то едешь еще?
Да, меня это волнует. Очень волнует! Сейчас смотрю на Саульского, не скрывая своего интереса.
— Нет. Сразу домой. Просто проблемы со сном.
Прижимаю к груди ладонь, отмечая, как там горячо и тесно становится.
— Ясно.
— Расскажи… Как ты жила в Японии?
— Очень просто. Мама, хм, положила на мой счет огромные деньги, но я не хотела светиться. Поэтому мы жили в скромной квартирке. Когда я говорю «скромной», это значит, гораздо скромнее этой, — поясняю, пока ставлю на стол чашки. — Ходили на рынок за продуктами. Передвигались по городу в автобусе. Было… необычно и интересно.
Когда я заканчиваю свой короткий рассказ, между нами повисает пауза. Чувствую его взгляд на себе будто физически и снова начинаю смущаться.
— А ты? Как жил? — пытаюсь заполнить тишину.
— Так же, как и всегда.
— Макар говорит, что ты один сейчас живешь.
— Один.
— Почему? Это ведь небезопасно.
— Мне все равно.
А вот это меня пугает. Я же теперь спать спокойно не смогу, буду переживать. Хотя я и без того, с тех пор как мы встретились, покой потеряла.
— А если мы с Богданом переедем к тебе?
Саульский резко вскидывает взгляд.
— Тогда охрана вернется, — твердым тоном сообщает он. — Сейчас в принципе тихо. Порядок навели. Но лучше не рисковать.
— Понятно.
— Ты просто так спросила?
По глазам вижу, он ждет того самого знака. Но я еще не готова.
— Рома… — скрывая безумное желание прикоснуться к его горячей груди и крепким рукам, тепло и силу которых я, кажется, чувствую сейчас физически, отвожу взгляд в сторону. — Вообще-то я хотела тебя попросить…
— О чем?
— Не знаю, как Тоне на глаза показаться. Макар раздобыл адрес. Но боюсь, что у нее сердце не выдержит. Не хочу ехать одна. Может, у тебя бы получилось поехать со мной. Выбери день, в который тебе удобно…
— Конечно. На выходных я полностью свободен. Можем съездить.
— Супер, — выдыхаю и улыбаюсь. — Если Момо к тому времени не поправится, попрошу кого-то из девчонок присмотреть за Богданчиком.
Глава 53
Я, кажется, по-прежнему боюсь.
Боюсь, что все забудется и не повторится.
Юля
Договариваемся с Саульским, что он первым наведается к Антонине и морально подготовит ее к встрече. Все-таки новость действительно тяжелая. Не каждый день узнаешь, что человек, которого ты похоронил, воскрес из мертвых. Да, это не фильм ужасов, это моя жизнь. А у няни возраст, и сердце слабое.
Рома звонит в субботу ближе к обеду.
— Все сделал. Антонина в курсе. Хочет немедленно с тобой увидеться.
— Прям сию секунду я не могу, — начинаю волноваться. — Бодя спит. Нужно дождаться, пока проснется, чтобы покормить. Да и Рита за это время как раз успеет добраться.
— Хорошо, — сипловато протягивает Саульский. — Во сколько за тобой заехать?
— Давай через полтора часа.
— Договорились.
Сборы проходят в спешке и суете. К назначенному времени я приближаюсь к крайней степени нервного возбуждения. И это, конечно же, не только из-за желания увидеть Тоню. Впервые мы с Саульским окажемся наедине. В замкнутом пространстве автомобильного салона. Богдан или Момо, как правило, смягчают между нами напряжение. И то потрескивает, будь здоров! Не могу не беспокоиться, как пройдет примерно получасовая поездка до дома Тони.