Ты за моей спиной
Шрифт:
Так пролетают часы до самого вечера. Вновь приходит мать, готовит ужин. Белому сытное и супер-калорийное, для малышки – супы и каши.
Украдкой мать интересуется, почему Белый сразу не привез Надию с собой. Почему все так странно получается. Почему прежде не знакомил с такой прелестной девушкой.
Вопросов много. Федя отмалчивается. Зыбко все между ними. Непонятно. Умом Федя понимает, что долго обманывать родителей девочка не сможет. Но это умом, а вот сердцем понимать не хочется ничего.
Главное,
***
Открываю глаза. Который час? Должно быть, день только начинается, потому что в небольшой просвет между жалюзи в окна попадают первые лучи утреннего солнца.
В комнате тепло и уютно. Ловлю себя на мысли, что мне очень нравится цвет стен, резная мебель под ретро-стиль, и в воздухе витает едва заметный запах спиленного дерева.
Я поворачиваюсь на бок, подкладываю ладонь под щеку.
И смотрю.
Мне безумно нравится та картинка, что открывается перед глазами.
Рядом со мной, в одной постели, но поверх пледа, спит мужчина.
Из одежды на нем – только спортивные брюки свободного покроя.
Левая рука согнута в локте и лежит под головой. Правая расслаблена на животе, где имеются самые настоящие кубики пресса.
Подтянутое спортивное тело Федора вызывает неподдельный интерес. Я смущаюсь, но не могу отвести взора.
Рельефные плечи, крепкая шея, широкая грудная клетка с коричневыми пятнышками сосков, ниже, около пупка, начинается редкая дорожка коротких волос. Дорожка убегает под резинку брюк, исчезает под ними, заставляет гадать о том, что же прячется там, ниже.
Обвожу тело Феди глазами, ласкаю, удивляюсь, почему же прежде я считала его страшным, жутким, бандитом?
Он ведь совсем не такой.
Несмело протягиваю пальцы. Касаюсь предплечья. Глажу. Веду выше.
Спотыкаюсь о темный рисунок. Обвожу его контур. Перепрыгиваю на грудь.
Там россыпь таких же картинок. Должно быть, они что-то значат. Но я, без очков, почти не могу их сейчас рассмотреть. Пока что просто вожу пальцами по теплой коже.
Мне нравится, как мышцы перекатываются под моими касаниями, чуть напрягаясь.
И далеко не сразу я понимаю, что Федя уже не спит. Лежит, без движения, смотрит на меня, позволяя эти ласки.
Торопливо одергиваю руку. Смущаюсь. Краснею, как рак.
Вижу, как Белый перехватывает мою ладонь, мимолетно целует пальцы и возвращает их в то место на своем теле, откуда я их убираю за миг до этого.
Федя молчит. И я не могу ничего путного произнести. Понимаю, что сейчас, после ночи под одеялом, немного вспотевшая, растрепанная и не до конца здоровая, я не могу привлекать такого шикарного и взрослого мужчину, как Белый.
Но... мне так хочется к нему прикоснуться, крепче прижаться, спрятать нос, уткнувшись в надежное плечо.
– Не пугают? – вдруг говорит мне Белый.
Он накрывает мою ладонь своей, горячей и большой. А свободной рукой обнимает меня за плечи и прижимает к себе.
– Не пугают, – качаю головой и понимаю, что не могу даже моргнуть.
Темный взор держит меня, не пускает, затягивает в водоворот эмоций. Чувствую, как Федя отводит мои волосы, заправляет пряди за ухо, пропуская те сквозь пальцы.
Понимаю, что прическа у меня – ужасная. Нужно принять душ, привести себя в порядок. Да как минимум просто расчесаться!
Белый гладит меня по щеке костяшками пальцев. Мне хочется продлить это касание, прижаться к нему теснее.
– Температуры нет, – говорит Федя, а голос его звучит очень низко, нотки бархата будоражат меня, а в животе просыпаются бабочки.
Белый неуловимо меняет положение наших тел, и теперь я лежу на нем. Моя грудь прижата к его, мои ноги раздвинуты, согнуты в коленях.
Между нами все еще плед, а мою пятую точку прикрывает лишь длинная футболка Федора, надетая на меня. Другой одежды у меня нет. Мое сменное белье все еще у Никитичны в моем рюкзаке. А мои трусики постираны и благополучно сохнут в ванной комнате.
Я и без того готова провалиться сквозь землю от стыда, потому что Федя, делая мне укол, вынужден смотреть на мою задницу, так еще и с бельем у меня небольшие проблемы. Вернее, с его отсутствием.
Все эти глупые мысли моментально выпадают из моей головы, когда Белый накрывает ладонью мой затылок и тянет к себе. Легко подаюсь вперед.
Можно ли забыть обо всем? Можно ли моментально и сиюминутно отчаянно захотеть то, чего раньше никогда не пробовал? Можно ли захлебнуться новыми ощущениями без оглядки на реальность?
Теперь я знаю ответ.
Твердые губы Белого накрывают мой рот, стирают стон, сминают, терзают. Я таю от обалденного сногсшибательного чувства притяжения к этому мужчине. Его руки на моей спине дают ощущение уверенности и защищенности.
Я боюсь сделать лишнее и неверное движение. Робко касаюсь своим языком жесткого рта. Слышу ответный стон, обхватываю ладонями колючие щеки. Для этого мне приходится продвинуться немного выше.
Слышу придушенное шипение, а сильная рука накрывает мою поясницу, придавливая к крепкому телу.
Даже через плед я чувствую откровенную твердость, которой не было, кажется, еще минуту назад.
В меня будто вселяется какая-то другая девушка, которая твердо знает, что и как делать дальше.