Тяжелая душа: Литературный дневник. Воспоминания Статьи. Стихотворения

Злобин Владимир

Ее голос («Тиха святая Женевьева…») [661]

«Тиха святая Женевьева За аркой белою ворот… Но от любви моей и гнева Тебя разлука не спасет. Нет, за тобой слежу я зорко Из грозной вечности моей. Воды кувшин и хлеба корка Тебе за верность — ешь и пей! И веселись. Я здесь — свободна. Покорен ты своей судьбе. Живи ж не так, как мне угодно, А как изводится тебе. Желаю счастья и успеха Во всем: люби и будь любим. Отныне больше не помеха Я скромным радостям твоим. Но

если, сыт от пищи пресной Любовью проклятых пиров, Услышишь голос неизвестный, Что всех нежнее голосов, — То это я зову оттуда, Предвозвещая близкий час. Зову с надеждою на чудо, Зову опять — в последний раз!»

661

Ее голос. Женевьева (ок. 420 — ок. 500) — католическая святая, заступница Парижа.

Ответ («Еще не слышен голос Мой…»)

Зачем так горько прекословил Надеждам юности моей?

Лермонтов

«Еще не слышен голос Мой, Не долетает зов далекий, Но будь готов — наступят сроки, Мы снова встретимся с тобой. Не удивляйся ничему И ничему не ужасайся. Любви и гневу Моему, Как мертвый, не сопротивляйся. Молчи и втайне разумей, Какой венец тебе готовил, Зачем так горько прекословил Надеждам юности твоей».

«Мы всё забыли, и растрачен…»

Мы всё забыли, и растрачен Бессмысленно остаток сил, И час, который был назначен, — Победы час — не наступил. И вот скучаем и любовью Томленье сонное зовем. И словно соловьи над кровью, О гибели своей поем.

«Утешительница всех скорбей…»

Утешительница всех скорбей, Утолительница всех печалей, Наши дни последние настали. Сократи число последних дней. Прочь бежали недруги и други… Разреши болезни и недуги. Без Тебя мы на земле одни. Заступи, помилуй, сохрани.

«Не жди. Забудь. Не скрипнет дверь…»

Не жди. Забудь. Не скрипнет дверь И не войдет Жених к невесте. А если Он войдет — не верь. Обман. Ты на проклятом месте. И если ты услышишь зов, На соловьиный свист похожий, — Не отвечай. Нет больше слов. Ты умер. Ты на смертном ложе.

Свиданье («Они ничего не имели…») [662]

662

Свиданье. Русский сборник. 1946. № 1. ДМ и З.Г. — Д.С. Мережковский и З.Н. Гиппиус.

Памяти Д М. и З. Г.

Они ничего не имели, Понять ничего не могли. На звездное небо глядели И медленно под руку шли. Они ничего не просили, Но всё соглашались отдать, Чтоб вместе и в тесной могиле, Не зная разлуки, лежать. Чтоб вместе… Но жизнь не простила, Как смерть им простить не могла. Завистливо их разлучила И снегом следы замела. Меж ними не горы, не стены — Пространств мировых пустота. Но сердце не знает измены, Душа первозданно чиста. Смиренна, к свиданью готова, Как белый, нетленный цветок Прекрасна.

И встретились снова Они в предуказанный срок. Развеялись тихо туманы, И вновь они вместе — навек. Над ними все те же каштаны Роняют свой розовый снег. И те же им звезды являют Свою неземную красу. И так же они отдыхают, Но в райском Булонском лесу.

«Где нет воды, прохлады, сырости…»

Где нет воды, прохлады, сырости, Где камень только да песок, Там ничего не может вырасти — Тяжелый свет, смертельный ток. О, совершенство окаянное! Ни пробужденья в нем, ни сна. Как будто в озеро стеклянное Моя душа погружена. Победное оцепенение. Тысячеградусный мороз. И я твержу: «В слезах спасение». Но ни раскаянья, ни слез.

Закон («Есть закон — о нем никто не знает…») [663]

Есть закон — о нем никто не знает, Тайна есть — ее не объяснить. Бедная душа не понимает, Все не верит, что нельзя любить. Все еще ей слышится: любите. Полюби, попробуй — навсегда. Оборвутся все живые нити, Вспыхнут и сгорят, как провода. И во тьме, внезапно наступившей, Ты один останешься навек. Берегись, земное полюбивший, Счастья пожелавший человек!

663

Закон. Встречи. 1934. № 5.

Маятник («Если хочешь душу спасти…»)

Если хочешь душу спасти, Не задерживайся в пути. Только знаешь ли, как спасти? А не знаешь — не унывай. И разбойники входят в рай. В путь же, друг мой. Не унывай. Время тянется, но не ждет. И не вечен времени лёт. Никого, никого не ждет. Бог увидит — спит человек, И тогда пропадай навек. Все равно, какой человек.

Чудовище («Чудовище сидело и рыдало…»)

Чудовище сидело и рыдало На каменной вершине под сосной. Над ним звезда вечерняя мерцала, Звезда любви — звездою ледяной. Огней закатных вспыхивали пятна. Кружились птицы — некуда лететь. И было все, как сон, невероятно. Чудовище хотело умереть. И удивленные глаза смотрели То на звезду, то на лицо земли. Но ангелы сойти к нему не смели, А демоны утешить не могли.

Соседка («Всё, как в печке, сгорает…»)

Всё, как в печке, сгорает У соседки в саду. А соседка не знает, Что уж век, как в аду. Ей не страшно, не больно, Не похоже на ад. И погодой довольна. Ожидает наград. «Я — смиренный свидетель, Объявил кардинал, — Что ее добродетель Выше всяких похвал». «Приведите старушку, — Приказал сатана, — Да налейте ей кружку, Не воды, а вина. Пусть расскажет, как было. Факты — прежде всего. Неужель не любила Никогда никого?» Но старушка — ни звука. Не призналась ни в чем, Словно адская мука Ей давно нипочем.