Тяжелые деньги

Север Гай Михайлович

— Каппа, хватит бесить. Назови какую-нибудь очень важную вещь у себя в ювелирке, типа бочки?

— Горелка. Это пайка, обжиг, отжиг — все, в общем.

— Как ее заряжают?

— Никак. Налил масло, и все.

— Вот и в бочку — налил Солнца, и все. Не беси.

— А как наливают?

— Есть специальные заклинания, как еще? Самые лучшие, разумеется, у Менермы и Кальдо. Я например, лучше не напишу. Да и не надо, зачем. Выше неба не прыгнешь.

— То есть она наполняется, когда заряжается?

— Ну да. Это же бочка? Берешь черное золото. Обчитываешь

как надо, чтобы получилось обратное. Делаешь такую бочку, — Таллео снова ударил ногой. — Обчитываешь как надо. Потом ждешь Солнца, читаешь зарядительное заклинание и оставляешь, пока не наполнится.

— А какого ждешь Солнца? И как она наполняется?

— Блин. Солнцестояния. Чем выше Солнце, тем лучше зарядка. А наполняется она солнечной энергией. По-моему, это и дураку ясно! Бочка же солнечная?

— Ну да, а потом?

— Что потом?! — рассвирепел Таллео. — Потом суп с котом!

— Откуда берется напряжение? Ну интересно ведь, знаешь как.

— Блин! Это же обратное золото! Одна из самых важных вещей в Волшебстве. Золото — оно и на Луне золото. Что бы ты делал без золота, как специалист?

— Ну, не знаю... Копался бы с серебром... С платиной...

— И много бы накопался?

— Не особо. Золото — оно и на Луне золото.

— Ну и вот. Хватит бесить. Обратное золото — один из трех металлов, который преобразует энергию в напряжение и обратно. Наливаешь в бочку Солнца, запускаешь ее, и она выдает тебе напряжение, пока Солнце в ней не закончится. По-моему, и дураку ясно! Я тебе в глаз сейчас дам.

Таллео отошел от цилиндра, направил на него серебряный стержень и начал читать заклинание. Через полминуты из-под цилиндра просочился яркий оранжевый свет. Свет расстелился по полу искристым ковром, цилиндр мягко оторвался от пола, приподнялся на пол-ладони и с гулким звоном завалился на бок.

— Не по центру, — озабоченно хмыкнул Таллео. Подбежав к накренившемуся цилиндру, он уперся плечом и осторожно надвинул на диск. — Вот... Теперь ровно. Поехали! Только осторожно, свалится за нечего делать.

Таллео снова навел жезл на основание бочки и, держась в четырех шагах, медленно двинулся к выходу. Черная масса заскользила рядом на невидимом поводу. Таллео довел бочку до арки, посторонился, осторожным жестом направил бочку в проем. Каппа неуклюже заторопился вслед оранжевому сиянию.

— Слушай, Талле, а можно я туда залезу? Надоело мне уже тут на карачках.

— Нельзя, — отрезал Таллео. — Ты тяжелее этой бочки в три раза.

— Напряжение? Блин.

— Все, уходим! — Таллео оглянул напоследок круглое подземелье и вышел в арку. — Нет, надо же! Бочка! Да еще новая! Да, Каппа, какую жабу я теперь подложу старому сапогу! Моя пакость по сравнению с этой жабой — просто ясли ясельные. Дело в том, что я знаю, во-первых, как обчитывать бочки. Во-вторых... И калоша об этом вряд ли подозревает... Я знаю, как наложить на нее секретное слово. Вот таким вещам в школе не учат.

— Книги?

— А что еще? В школе вместо мелких пакостей учителям, вроде перделки на стул, я копался в пыльной бумаге и готовил крупные. Можешь поверить, про бочки я знаю немало. Даже специально ходил в Долину, есть у меня кое-кто в Сером замке. А там знаешь какие книги валяются, по всяким углам! Читать только надо уметь. Бочки — они, знаешь, Каппа, и на Луне бочки. Если ты ювелир и не умеешь травить кислоту...

— Кислотой! Травить кислотой! Чайник.

— А ты соучастник. Заткнись, а то в глаз сейчас дам. В общем, про бочки я знаю все.

— И тогда?

— Что «тогда»? По-моему, и дураку ясно? Секретное слово буду знать только я. А когда у меня в руках будет полная Бочка...

Таллео угрожающе огляделся.

* * *

— Так. Осталось совсем немного. Нам нужно перейти через этот зал, и там будет Бездонная шахта. Пройдем шахту, Каппа, и можно будет вздохнуть. Три четверти дела.

— Слушай, — Каппа оглядел новое подземелье, — ведь сколько мы уже идем! Сколько же тут всего!

— Разумеется, — кивнул Таллео. — Замок — хозяйство хлопотное, столько всякой чепухи требуется. Представляешь, сколько всякого барахла накопилось за тысячу лет? Причем мы пересекли подземелья от стен поперек. А все это хозяйство, — он обвел фонарем круг, — идет вдоль стен по периметру. Пошли.

Он протянул жезл и, аккуратно управляя бочкой, двинулся в обход загадочной квадратной массы локтей восьми в поперечнике.

— Можешь поверить, — сообщил Таллео, опережая расспросы, — я даже не представляю, что это может быть. Волшебство, как ты понимаешь, одно, и никому не запрещается. В чем основная беда. А вот это, — сообщил он затем, обойдя зачехленный куб, — вот это я знаю.

Таллео остановился и указал фонарем на толстый металлический стержень, висящий локтях в четырех от пола, между загадочным кубом и дальней аркой.

— Что? — подполз Каппа. — Таран?

— Почему у вас голова сначала работает в разрушительном направлении? Это замок.

— Эх ты! И как он работает?

— Если кого-то нужно пустить, он от такого отталкивается. Если его вставить в ворота, ворота отъедут. Если пускать нельзя, ворота его прижмут куда надо.

— А откуда он знает, кого пустить, а кого прижать? Должен быть ключ?

— Можно и ключ, — Таллео отвел жезл от бочки и направил на замок. Жезл засиял сочно-алым. — Так! Он что, работает? Цел, не поломан, это понятно... И тоже с нуля, еще не обчитан... И тогда вдвойне интересно, почему он вдруг так? Проснулся?

Таллео озадаченно хмыкнул и потер переносицу рукой с фонарем.

— Как?

— Смотри, видишь, какой явный рубин? — Таллео повертел жезлом. — Ты уже должен знать, что это значит.

— Значит, активное напряжение? Ну, в смысле, устройство работает?

— Нет, не совсем правильно. Активным бывает Волшебство, то есть работающее устройство, вот это ты правильно. Палка горит — значит, потребляется напряжение. Пока потребляется слабо. Будет сильнее — будет светить как фонарь. Если нужны конкретные цифры, смотрят по спектру... Да, но мне это опять, Каппа, не нравится.