Тяжелые звезды
Шрифт:
Кажется, при такой жизни Вале, которая вскоре должна была родить нашего первого ребенка, лучше всего было оставаться в Рославле. Но я знал, что она очень переживала за меня, пока я осваивался на новом месте. Мы любим друг друга и очень скучаем, если даже ненадолго расстаемся. Поэтому вскоре она написала мне, чтобы я приехал и забрал ее в Калмыкию. Так мы и поступили в августе 1968 года. Я привез Валю 3 августа, а уже через неделю, 11 августа, в Элисте у нас родился сын Сергей.
Жилье, которое подыскало мне командование, представляло собой комнату в общежитии для так называемых «химиков» — людей, условно освобожденных из заключения. Понятно, что никаких особых удобств там не было.
Конечно, в моих словах есть доля иронии, но следует признать, что все эти житейские проблемы вовсе не казались трудными и никоим образом не могли поколебать нашего с Валей счастья: вместе с Сережей мы становились настоящей, полноценной семьей, у которой было надежное будущее.
11 августа, когда, сдав дежурство по батальону, я приехал домой, Вали уже не было. Но комендантша из общежития была в курсе событий. Сообщила: «Вашу жену увезли в роддом». Конечно, уже скоро я стоял под окном палаты, в которой находилась Валентина. Она успела бросить мне в форточку короткую записку: «Толик, миленький, я рожаю. К утру жди Сережку».
Но терпения у меня хватило только до девяти вечера.
На всякий случай позвонил в роддом. На другом конце провода сверились с какими-то записями и сказали: «У вас родился сын». Надо ли говорить, какие чувства были испытаны мной в эту минуту и в последующие часы, когда, совершенно счастливый, я бегал вокруг запертого на ночь роддома без всякой надежды попасть туда, где Валя уже, возможно, держала на руках моего сына. Сына! Товарищи мое состояние отлично понимали. Быстро собрали стол, налили вина в стаканы, поздравили. И как поздравили — качали, подбрасывая вверх! Любой мужчина, ставший отцом, помнит высокое чувство гордости, которое приходит в такое мгновение.
Это случилось в воскресенье, 11 августа, пришедшееся по советской традиции на один из многочисленных профессиональных праздников — День строителя. А на следующий день, в понедельник, я, начищенный и торжественный по поводу обретенного отцовства, отправился на службу. В том месте, где обычно останавливался автобус, развозивший офицеров, случайно встретил одного знакомого мне калмыка. Он сразу же заметил это мое новое состояние души: «Наверное, произошло что-то хорошее?» — предположил он. Я скрывать не стал: «Сын родился. На День строителя подгадал. Наверное, — пошутил я, — будет строителем».
Этот калмык, человек пожилой, конечно, поздравил меня, но на прощанье сказал загадочную фразу: «Хорошее имя, хорошее…» Он, наверное, подумал, что своего Серегу я назову Строителем, как это было в традиции некоторых народов СССР, которым пришлись по душе звучные слова новой эпохи — Инженер, Пионер или, например, Госбанк. Возможно, он решил, что я поступлю точно так же.
Второй сын — Виктор — родился 25 февраля 1975 года, когда уже после окончания Академии им. Фрунзе я служил комбатом в поселке Южном под Волгодонском. До районного центра, где был роддом, напрямую было всего двенадцать километров. Однако эта дорога, тянувшаяся вдоль рисовых
Настроение у Вали было такое: «Хорошо, если бы родилась дочка…» Я, конечно, всячески с ней соглашался, хотя почему-то был уверен, что родится все-таки сын. Поэтому я ничуть не удивился, когда в самую отдаленную роту нашего батальона, где я находился в командировке, пришла кодограмма от начальника штаба с этим известием. Утопая в зимней деревенской грязи, которая едва не заливалась в голенища сапог, отправился на почту. Дал короткую телеграмму, текст которой отчасти напоминал те пророческие слова жены, которые однажды она написала в записке, выброшенной из окна родильного дома в Элисте: «Валюша, милая, спасибо за сына. Не волнуйся — следующей будет дочь».
Все наши слова и желания сбудутся именно так, как мы и загадывали. В 1981 году, уже в Белоруссии, у нас родится Наташа.
Говоря о наших детях — я всегда испытываю чувство гордости. И вовсе не потому, что они являются моим продолжением и носят мою фамилию. Они уже состоялись как личности. Каждый из них идет по жизни самостоятельно. Собственным трудом, упорством, умом добиваясь на службе и в учении прочных позиций и уважение товарищей.
Когда случается так, что все дети собираются дома вместе и мы садимся за стол, я могу вспомнить почти каждый день их жизни.
Сыновья… Оба офицеры. Сегодня Сергей — полковник, а Виктор — старший лейтенант. Наша кочевая жизнь и детство, проведенное в гарнизонных военных городках, предопределило их собственную судьбу. Еще в школе на вопрос учительницы: «Как ходят гуси?», Сергей уверенно отвечал: «Строевым шагом!»
Они быстро приобрели солдатские навыки. Вместе с моими солдатами они дневали и ночевали на полигоне, стреляли из всех видов оружия, будучи пятиклассниками, метали боевые гранаты.
Точно так же, как обучал этому солдат, я учил сыновей, как правильно взять гранату, как выдернуть чеку, как произвести бросок, чтобы разорвавшаяся граната не покалечила тех, кто находится рядом. В принципе это обычное обучение солдатскому ремеслу, но я-то знал, что подобное испытание очень много значит для человека.
При всей своей занятости я внимательно следил за тем, как растут и учатся сыновья. Разумеется, без всяких сомнений я присоединялся к ним, когда надо было смастерить ракету или бомбу или разгромить из рогатки армию бумажных солдат. Но за проступки наказывал строго. Особенно не прощал обмана. Учил постоять за себя. Однажды, когда мы с Сергеем, занимаясь физической подготовкой, висели на турнике вниз головами, из его кармана выкатилась мелкая монета. Я знал, что на школьный обед ему были выдано больше денег. Поинтересовался, где они. Выяснилось, что у Сергея их отняла компания ребят постарше — те, кто тряс мелочь у малышей и слыл хулиганами.
«Значит так, — сказал я Сергею, — разбираться я не буду. Все сделаешь сам. Из этой команды ты выбираешь самого здоровенного, подходишь и бьешь прямо в нос…»
Не знаю, так ли он поступил, но больше у него никто ничего не отнимал.
Не удивительно, что Сергей, подрастая, уже и не мыслил себе иной судьбы, кроме как судьбы офицерской. После восьмого класса поступил в Минское Суворовское училище, потом — в Высшее общевойсковое командное училище в Петродворце. Он — человек абсолютно пехотного склада. Боец. Настоящий командир своим солдатам. Мне нравится, что так же решительно, как он это делает на службе, Сергей строит и свою личную жизнь.