Тысяча городов
Шрифт:
Абивард вопил как одержимый, изо всех сил готовя свою армию к неминуемой атаке видессиан. Всадники Маниакеса росли с пугающей скоростью, отблески солнца на металле превратились в игрушечных солдатиков, которые каким-то образом сами по себе превратились в настоящих воинов. Абивард наблюдал за своими людьми в поисках признаков паники, когда видессиане, ревя в рога, подошли к каналу, за которым ждали его войска.
Вода брызнула вверх, когда имперцы въехали в канал. Всего на мгновение видессианцам показалось, что их окутала радуга. Затем, словно разорвав завесу, они галопом проскакали через них, поднявшись на возвышенность, которая
«Стреляйте!» Крикнул Абивард. Его собственные трубачи повторили и усилили команду. Лучники в его армии выхватили стрелы из своих колчанов, натянули луки до ушей и выпустили в приближающихся видессиан. Звон тетив и свистящий гул стрел в воздухе навели Абиварда на мысль о слепнях.
Стрелы больно кусали, как слепни. Видессийцы вылетали из седел. Лошади рухнули на землю. Другие лошади позади них не смогли вовремя свернуть и упали через них, сбросив еще больше всадников.
Но видессиане не атаковали с оглушительной барабанной дробью копий, которую использовали бы полевые силы Абиварда. Вместо этого их лучники ответили стрелами с большого расстояния. Некоторые из их копьеносцев подъехали ближе, чтобы они могли метать легкие копья в макуранцев. После этого всадники ускакали бы обратно за пределы досягаемости. Кроме шлемов и плетеных щитов, у людей Абиварда не было доспехов, о которых стоило бы говорить. Когда стрела попадала в цель, она ранила. Рядом с Абивардом мужчина застонал и схватился за древко, торчащее у него из живота. Между его пальцами текла кровь. Его ноги брыкались о землю в агонии. Солдаты по обе стороны от него разинули рты от чести и смятения. Нет, гарнизонная служба не подготовила их ни к чему подобному.
Но они не побежали. Они вытащили своего раненого товарища из строя, а затем вернулись на свои места. Один из них засунул стрелы раненого в свой собственный чехол для лука и вернулся к стрельбе по видессианцам без лишней суеты, как если бы он просто поправил свой кафтан после приготовления воды.
Видессиане носили на поясах мечи, но не подходили достаточно близко, чтобы пустить их в ход. Настроение Абиварда воспрянуло. Он погрозил кулаком Маниакесу, который держался вне досягаемости стрел. Автократор выяснял, что противостояние макуранцам - это совсем другое дело, чем избиение варваров. Где был рывок, агрессивность, которую видессиане проявили против кубратов? Не здесь, нет, если они не смогли показать себя лучше, чем это, против неопытных войск, которыми командовал Абивард.
Единственным постоянным недостатком Маниакеса как командира было то, что он думал, что может сделать больше, чем мог он сам. Если он не сможет заставить своих людей выступить против войск гарнизона, то вскоре его ждет неприятный сюрприз, когда подойдет остальная армия Абиварда, чтобы попытаться отрезать ему путь к отступлению. До начала этой битвы у Абиварда почти не было надежды добиться этого. Теперь, видя, насколько неуверенными были видессийцы…
Это было почти так, как если бы Маниакес не был особенно заинтересован в победе в битве, а просто хотел, чтобы она продолжалась. Когда эта мысль пришла в голову Абиварду, он вскинул голову, как лиса, почуявшая кролика, или, скорее, как кролик, почуявший лису.
Он не видел ничего предосудительного. Там, на фронте, видессиане вяло продолжали дуэль из лука с его солдатами. Поскольку они были намного лучше вооружены, чем их противники, они наносили больше потерь, чем сами страдали. Однако они нанесли недостаточно ударов, чтобы выбить людей Абиварда с
Абивард посмотрел на юг, гадая, не ввязался ли Маниакес здесь в драку, чтобы переправить плоты с видессианцами через большой канал в тыл макуранцам. Он не видел никаких признаков этого. Неужели чародеи Автократора изобрели что-то новое в линейке боевой магии? Не было никаких признаков этого, ни криков тревоги от магов из отряда Абиварда, ни макуранских солдат, внезапно падающих замертво.
За мгновение до того, как его голова все равно повернулась бы в ту сторону, Абивард внезапно услышал тревожные крики с севера: Всадники, скакавшие на его армию, появились под знаменем с золотым солнечным лучом на голубом поле. Отряд Маниакеса, должно быть, пересек большой канал значительно восточнее, прежде чем его собственные люди продвинулись так далеко. Они рысью исчезли из поля его зрения - но теперь они вернулись.
«Я думал, что Maniakes было больше мужчин, чем та,» Отправляясь сказал, как сильно к себе, как к любому другому. Пока он пытался заманить видессиан в ловушку между двумя частями своей армии, они из кожи вон лезли, чтобы сделать то же самое с ним. Единственная разница заключалась в том, что им удалось захлопнуть свою ловушку.
Битва проиграна - теперь уже ничем не поможешь. Единственное, что оставалось, это спасти из-под обломков столько, сколько он мог. «Держитесь крепко!» - крикнул он своим людям. «Держитесь крепко! Если ты убежишь от них, тебе конец ».
Одним из преимуществ численного состава было наличие резервов для совершения. Он отправил всех людей в тыл линии на север, чтобы встретиться лицом к лицу с наступающими видессианцами; если бы он попытался обойти войска, которые уже вступили в бой, он потерял бы все в замешательстве и в уверенности, что его ударят с фланга.
Видессиане Маниакеса больше не сдерживались. Автократор держал Абиварда в игре, пока его отдельные силы не смогли выйти на поле. Теперь он продвигался вперед так же агрессивно, как и до того, как у него появились ресурсы, позволившие ему провести безудержную атаку. На этот раз ему это удалось.
Видессиане, вместо того чтобы остановиться и осыпать армию Абиварда стрелами, атаковали с обнаженными мечами и ворвались в ряды войск гарнизона, рубя их с коней. Абивард испытывал определенную мрачную гордость за своих людей, которые действовали лучше, чем он смел надеяться. Они падали - десятками, сотнями они падали, - но они не сломались. Они делали все, что могли, чтобы дать отпор, закалывая лошадей и выбивая видессиан из седел, чтобы сразиться с ними в грязи.
На северном фланге удар пришелся примерно в то же время, что и на востоке. На севере он был сильнее, поскольку солдаты там еще не почувствовали вкуса сражений, но были спешно переброшены наверх, чтобы заделать брешь. Тем не менее, у видессиан не все было по-своему, как они могли бы надеяться. Они не сделали - они не могли - прорваться в тыл макуранской линии и скрутить людей Абиварда, как швея скручивает нитку пряжи.
Он поехал на север, рассчитывая показать себя там, где в нем больше всего нуждались. Он пожалел, что с ним не было нескольких сотен человек из полевых войск в Васпуракане. Они заставили бы видессианцев в смятении отступить. Нет, он бы не возражал - ну, он не думал, что был бы возражать, - если бы Тикас был во главе полка. Видессианский ренегат вряд ли мог ухудшить ситуацию.