Тысяча и две ночи. Наши на Востоке (сборник)
Шрифт:
— Остановись, несчастная! У тебя уже есть трое, не считая братьев, сестер и бывшего мужа. Дай хотя бы этому мальчику шанс повзрослеть, не задуши его своей заботой! Кто слабая? Кто хрупкая? Кто нуждается в заботе и поддержке?
И тут Аида призналась, что никогда не чувствовала себя женщиной в полном смысле слова, не чувствовала себя желанной. Так начался наш совместный тренинг «Как сделать женщину счастливой, если ты и есть эта женщина», и столько зимних вечеров мы провели, делясь дневными успехами и идеями, что наша дружба незаметно росла, крепла, приносила сладкие плоды понимания и взаимной поддержки. И невидимым третьим в этих
Аида сложением монументальная, пластичная, весомые свои достоинства носит скромно и естественно, и вниманием мужчин не обделена. Время от времени она жалуется на знойных коллег, которые смущают ее покой настойчивыми ухаживаниями: по мнению Аиды, неуставные отношения на работе — это непрофессионально. А значит, Стив, провожающий ее до работы и забирающий после, невольно сыграл с ней злую шутку. Он вывел ее из одного затруднения — и тут же обеспечил другое, еще более серьезное. С каждым днем Аида привязывалась к нему все больше, зависела от его поведения все сильнее, и вскоре мои отрезвляющие замечания перестали помогать. Так обезболивающее средство верно вызывает привыкание, и больному требуются все большие и большие дозы, чтобы добиться прежнего эффекта.
Вместе с тем целые дни напролет Аида выглядела собранной и рассудительной. Она находила в себе силы не отвечать на реплики Стива, если они ей не нравились, а такое случалось все чаще, деликатно отворачиваться к окну, если Стив отвечал на телефонный звонок по-русски, и даже иногда отказываться от его общества.
Вечером 23 февраля я проговорилась, что за праздник мы отмечаем в этот день в России.
— Стив говорил мне утром! — спохватилась Аида. — О, значит, вы дарите мужчинам подарки! Что бы я могла подарить ему?
Это был мучительно трудный выбор. Перебрав все талантливые и избитые варианты скромного, но приятного подарка, мы остановились на галстуке. Я представила унылого клерка Стива и посоветовала выбрать белый.
— Почему белый?
— Не так жарко! В смысле — это же неординарно.
— Правильно! — согласилась Аида. — Должно быть неординарно!
На следующий день в обеденный перерыв она отправилась в бутик Hugo Boss и выбрала два галстука из новой коллекции. Вручила мимоходом, как бы от забывчивости, перед самым выходом из машины и немедленно доложила мне об успехе операции. Я бы дорого отдала, чтобы увидеть в этот момент лицо Стива. Аида же летала от радости и еще тщательнее обычного готовилась к утренней встрече с героем своего романа…
Стив даже шагнул из машины, приветствуя ее. На нем был старый галстук.
Стоит ли упомянуть, что 8 марта прошло незаметно и для Стива, и для Аиды?
Я была готова поспорить, что повлиять на Стива, привить ему мало-мальски приличные манеры — дохлый номер. Поэтому разумными доводами старалась как могла смягчить логическую развязку этих тупиковых отношений. А между тем история день ото дня обрастала новыми подробностями.
Вот они договариваются отправиться в мечеть в Абу-Даби, и Стив попадает в аварию, пытаясь успеть за ней после рабочей встречи.
Вот наступает день его
Вот Стив поругался с боссом и клянется найти новую работу завтра же, а Аида спокойно и рассудительно объясняет ему минусы импульсивного поведения.
Вот Стив провел с ней целый вечер, расспрашивая о детях и бывшем муже, а вот разбил ей сердце, решив воссоединиться с бывшей подружкой стюардессой.
Вот Аида и Стив в кофейне шуршат газетами и возбужденно жестикулируют, продумывая рекламные ходы для начала собственного бизнеса.
Вот Аида сдала экзамен на право вождения в АОЭ: теперь Стиву не обязательно подбрасывать ее до офиса, и это грустно, и нужно ждать и других перемен.
А вот босс Аиды, по-отечески заботливый, предложил ей оплачиваемые компанией апартаменты и один из своих автомобилей на время. Вытянутое лицо Стива просияло и напряжение мгновенно оставило его мышцы, как только Аида вежливо отказалась принять ключи из рук начальника.
Радости сменялись горестями, чтобы снова произошло сближение, и так шло время. Стив оказался буйным и ревнивым, а проще сказать — плохо владеющим собой мужчиной. Но и это Аида готова была прощать, большую часть времени оставаясь уверенной, что только при помощи терпения и ласки на него можно повлиять. Когда уверенность оставляла ее, наступало время для наших долгих психотерапевтических бесед.
На исходе года Стив собрался в отпуск на родину и полушутя-полусерьезно позвал Аиду с собой. Она поедет с ним в его страну! Это казалось сладким сном, просыпаться от которого не хотелось. Хотелось летать. Но паспортно-визовые службы существуют, чтобы граждане не утрачивали бдительность и твердо стояли на земле. У Аиды не было шансов успеть с документами, а это значило одно — предстояло пережить кошмар разлуки. Первой, самой пугающей, а может быть, и окончательной.
Как знать, что станет с ее бедным дикарем в местах, где прошла его юность, посреди бывших подружек, друзей. А вдруг он найдет там для себя новые карьерные возможности? Так тосковала Аида, и сердце ее, подобно сердцам миллионов влюбленных женщин, сжималось от дурных предчувствий.
К предстоящему отъезду готовился не только Стив. Мы готовились к этому событию не меньше: составляя для Аиды список дел, которыми она займется в освободившееся время. Нужно было оставаться занятой, чтобы не поддаваться панике. Мы включили танцы, курсы индийской кулинарии, персидского языка, встречи с подругами и походы в кино, ежедневные маски и расхламление гардероба. Ни один из пунктов впоследствии не оказался выполненным. Острая тоска и горечь потери парализовали волю моей мужественной Аиды.
Порой она разражалась гневом на саму себя. В такие минуты лицо ее пылало, дыхание сбивалось, она принималась шагать туда-обратно и выкрикивала воинственно, что никому не позволит отравлять ее жизнь, будь он хоть трижды Стив. А в другую минуту хваталась за телефон, вглядываясь в любимое румяное лицо в голубой ауре дисплея. Обещала никогда не требовать для себя ничего, только бы иметь возможность быть с ним рядом, желать ему счастья, наблюдать, как он добивается успеха в жизни.
В такие моменты она становилась мягкой и сильной, как река. Становилась светлой, как стихотворение о любви, и всем окружающим было уютно под блестящими лучами ее глаз.