У каждого должна быть она
Шрифт:
– Спасибо. Я больше не стану задерживать вас.
Все сказанное Миланом на самом деле звучало как самая банальная банальность из всех, что мне приходилось слышать. И, тем не менее, я был впечатлен. Сложно описать чувства, которые охватили меня. Самое подходящее слово – это обида. Да, именно так. На кого? Или на что? Не знаю. Наверное, на судьбу, на саму жизнь. Симпатичный мальчик и молодящаяся женщина средних лет – разве это не пошло? Особенно если принять во внимание тот факт, что я был свидетелем всех ее предыдущих попыток найти себе подходящего спутника. Сколько раз я выводил на чистую воду ее ухажеров… И вот она, кажется, нашла того, кто скрасит ее одиночество. Чем они заслужили любовь? Почему у них она есть, а у меня – нет?
Наверное, это именно то состояние, в котором мои коллеги по группе принимают решение свести счеты с жизнью. Я не хотел для себя такого конца. Но и смотреть спокойно на то, как Милан с довольным видом, в котором явно читалось чувство собственного превосходства, отправляется навстречу своему светлому будущему, я был не в силах. Поэтому я оставил несколько купюр официанту и, не прощаясь, вышел следом за молодым человеком. Он уже успел вставить наушники и шел легкой походкой, засунув руки в карманы. Он на самом деле выглядел счастливым. Может быть, стоило напоследок сказать что-нибудь эдакое, чтобы он усомнился в благоприятном исходе нашей беседы?
Вспоминая последующие события, я до сих пор чувствую нервную дрожь в ногах и невесомость в животе. Никогда прежде я не испытывал настолько сильных эмоций. Все происходило, как в кино. Я словно видел себя со стороны. Вот человек, хорошо известный в узких кругах как Имир, идет следом за Миланом. Дождавшись, когда тот свернет в небольшой переулок, он достает из внутреннего кармана телескопическую дубинку, которую всегда носит с собой, и приближается вплотную. Короткий взмах, и тело падает на землю. Ни вскрика, ни стона – ничего. Будто человек просто споткнулся. Он даже руки из карманов не успел вынуть. Удар пришелся по затылку – по самой мягкой его части. Вероятно, смерть наступила мгновенно.
Вообще, меня удивило собственное поведение – создавалось впечатление, что я всю жизнь только и занимался тем, что убивал людей в подворотнях. Я не стал нагибаться и пытаться нащупать пульс. Все и так было понятно. Я убил человека. Просто так, без всяких на то причин. Я, что самое забавное, мне это понравилось. Прямо какой-то голливудский злодей. Без совести, без эмоций. Спрятав оружие в карман, я обошел неподвижно лежащее тело, и, не оборачиваясь, прошел мимо и спустя несколько метров свернул в едва заметный переулок. Единственное, о чем я тогда думал, это то, что следует вести себя так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, хотя вокруг и так никого не было. Ровный шаг, безразличный взгляд.
Вернувшись домой, я первым делом снял с себя одежду и закинул ее в стиральную машинку. Затем осмотрел дубинку и, заметив на ней следы крови, кинул туда же. Все. Пути назад нет. Теперь можно подумать о том, что я сделал и зачем. И о том, какими могут быть для меня последствия. Конечно, убивать Милана сразу после нашей встречи было ошибкой, я поддался эмоциям. Но мы вышли не вместе, это могут подтвердить сотрудники кафе, если потребуется. К тому же причин убивать молодого человека у меня не было – это мог засвидетельствовать тот же Ринат. Опять же, если потребуется. Нужно было забрать его бумажник. Да, я не подумал об этом. Тогда происшествие могло быть расценено как нападение с целью ограбления. Потом его можно было бы сжечь или выбросить на каком-нибудь пустыре. Да, поторопился. Черт с ним, в следующий раз буду осмотрительнее. В следующий раз? Как-то слишком быстро я смирился с тем, что совершенное мной будет иметь продолжение. Однако, несмотря на все попытки убедить себя в обратном, я почему-то был уверен в том, что это повторится. Что со мной? Я сошел с ума? Зачем я это сделал? Что будет дальше?
Я сел в кресло и закрыл глаза, старательно прислушиваясь к своим ощущениям. Как ни странно, я не ощущал ни сожаления, ни угрызений совести. Во всяком случае, в отношении отнятой жизни. Скорее, была досада по поводу того, что убийство произошло спонтанно. В какой-то момент мне стало страшно – я увидел себя со стороны и ужаснулся. Передо мной был человек, который будто только что раздавил таракана и осознал, что ему понравился звук хрустнувшего хитинового покрова насекомого. К своему удивлению, я понял, что с удовольствием оказался бы сейчас рядом с телом, чтобы рассмотреть его более внимательно. Выражение лица, поза, температура – мне было жутко интересно все это. Кроме того, я неожиданно для самого себя испытал нечто особенное. Какое-то внутреннее умиротворение, легкость, словно с моих плеч вдруг свалился невидимый груз, который все предыдущие годы не давал мне выпрямиться в полный рост и вдохнуть полной грудью. Радость, охватившая меня, отодвинула на задний план страх того, что меня поймают. Даже представив себя за решеткой, я не испытал ничего, кроме потребности продолжить начатое. Можно сказать, что я подсел на убийства сразу – первая же доза вызвала такое стопроцентное привыкание, что мне невозможно было представить свое дальнейшее существование без этого источника адреналина.
Я открыл глаза и уставился в зеркало, которое висело напротив. Вселенная дала мне все для того, чтобы я мог получить то, что мне нужно. Моя внешность не отталкивала и не притягивала – я всегда был обычным. Такого человека можно встретить как в правительстве, так и на заводе. Толпы подобных мне бродят по улицам сотен городов по всему миру, они люди-невидимки, не вызывающие абсолютно никаких эмоций. Но при этом у меня есть цель и средства для ее достижения. Возможно, это и есть то самое счастье, которое, как мне казалось прежде, было недоступно? Может быть, сам Господь отметил меня? Нет, это уже слишком. Бог здесь совершенно не причем. Это совпадение, которое случается, когда человек заполняет лотерейный билет и вдруг становится обладателем главного приза. Удача, везение.
От мыслей меня отвлек телефонный звонок. Взглянув на входящий вызов, я не стал сразу отвечать – звонил Ринат, и мне, честно говоря, не хотелось общаться с ним. Тем более что разговор, скорее всего, должен был касаться моей недавней встречи с Миланом. Однако, подумав, что молчание может вызвать ненужные вопросы и подозрения, я провел пальцем по экрану и включил громкую связь.
– Привет! – звонкий голос моего менеджера сразу заполнил всю комнату, и я поморщился. – Как прошла встреча? Извини, что сам звоню, но ты же молчишь.
– Привет. Да все в порядке, никаких эксцессов.
– И? – допытывался Ринат. – Что мне сказать заказчице?
– Пока ничего не говори. Я составлю отчет, как обычно, и вышлю тебе.
– Хорошо. Когда?
– Ты куда-то торопишься? – я сделал вид, что настойчивость собеседника рассердила меня. – Все будет, как обычно. Вечером увидишь файлы.
– Хорошо, хорошо, не кипятись, – я представил, как Ринат выставил перед собой руки, признавая свою неправоту. – Просто мне только звонила Вера Игнатьевна.
– И что?
– Она беспокоится. Они с ее любовником должны были встретиться сегодня в двенадцать, чтобы поехать вместе на какое-то мероприятие, а он не появился. На звонки и sms не отвечает, хотя до сих пор в сети.
– Ты что, издеваешься? Сейчас всего час дня. Задержался, наверное, где-то. Или решил подумать обо всем.
– Может быть, и так. Можешь в двух словах мне рассказать о том, что собой представляет избранник нашей клиентки? Я знаю, что ты этого не любишь, но сам понимаешь: мне сейчас нужно будет звонить ей. Это даже не вопрос этики – скорее, финансов. Мы ведь с тобой партнеры, верно? Значит, должны помогать друг другу.