У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Быстро оделась и выскользнула из дома с двумя ведрами. Включив свет в бане, принялась таскать воду из колодца в котел, вплотную примыкавший к печи. Когда оставалось натаскать совсем немного, она подтопила печь в бане. Спокойно натаскала воды в чан для «холоденки». Когда иней начал испаряться, а вода потеплела, сбросила куртку и принялась старательно отмывать скамьи, полок и пол. Подбросила дров в печь. Промороженые бревна начали оттаивать. Становилось все теплее. Она подкинула в печь еще несколько поленьев и вернулась в дом. Мужчины все еще спали. Посмотрев на часы, женщина поразилась: было всего восемь утра. Схватив сдвоенный пакет и деньги, направилась к станции. Не доходя до нее купила в ларьке несколько бутылок пива и еще кое-что, завернутое в черный пакет. Вернулась на дачу.
Скинула куртку и сапоги в прихожей. Осторожно поднялась наверх и заглянула в комнату Олега. Полковник все еще спал, разметавшись по кровати. Довольная женщина на цыпочках спустилась вниз. Вытащила из русской печки кастрюли. Быстро перемешала, долила кипяченой воды в выкипевший суп и вновь поставила в печку. Одевшись, побежала в баню. Дрова почти прогорели. Она старательно промешала головешки и выскочила в предбанник. Рядом с дачей стояла здоровенная елка. Марина подошла и сломила несколько тяжелых лап. Оставив их на крыльце, вернулась в баню. Посмотрев на красные угли, решительно задвинула заслонку — все равно часа через два требовалось еще раз протопить баню. Вернулась в дом. Нашла в столе ножницы и принялась старательно стричь зеленую хвою и тонкие веточки на расстеленную по столу газету. Сверху спустился заспанный Салманов:
— Доброе утро. Снова раньше всех поднялась!
— Олег спит?
— Не знаю. Вроде тихо было.
Степанова отложила работу в сторону и поднялась наверх. Олег сидел на постели. Повернул голову:
— Марина. Доброе утро. Я выспался сегодня за все те ночи, что лежал без сна. Ты давно встала?
Она подошла и потрепала его по волосам, чмокнула в щеку:
— Доброе утро, Олег! В половине шестого. Ты так хорошо спал. Я сготовила и печи истопила. В баню воды наносила и первый раз уже протопила. Сейчас хвою стригу для душистого настоя. У меня мама так делает.
Он улыбнулся. Нашарил рукой спортивный костюм, лежащий на стуле и принялся одеваться. Марина видела, как его руки проверяют, где перед, а где спинка одежды. Сказала:
— Олег, я потом заправлю постель. Об этом не беспокойся. Ты пока одевайся, а я сбегаю вниз и доделаю работу. Когда закончишь, крикни, я сведу тебя вниз. Ты ведь еще не привык к лестнице.
Степанова быстро сбежала вниз. Из совмещенного с туалетом умывальника доносился плеск воды. Она в пять минут покончила с хвоей. Стряхнула ее в пустое ведро и выставила на крыльцо. Машинально взглянула наверх лестницы: Олег стоял на самом краю ступеньки. Марина тихо сказала:
— Олег, ступеньки начались. Держись за перила. Они у тебя с левой стороны. Примерно на уровне пояса.
Его рука уверенно легла на отполированное множеством рук дерево. Правая нога шагнула вперед. Он нащупал ногой ступеньку и довольно быстро спустился вниз. Марина ждала его:
— Уже привыкаешь.
Он уверенно произнес:
— Если бы не ты, свалился бы. Так?
— В принципе так. — Подвела к двери в туалет: — Иди, приводи себя в порядок. Побрить могу я, если хочешь.
Он вздохнул:
— Когда умоюсь. Перед поездкой сюда меня солдат брил. Знаешь, я обрадовался, что ты не забыла и попросила привезти меня сюда.
Марина построжела:
— Олег, чтобы этих слов я от тебя не слышала. Я бы и раньше пришла, если бы не задание. К детям поехала, ты еще в госпитале был. Затем в Кизляре воевала, потом вот здесь лицедействовала. Время бежит. Я тебя никогда не забуду. Женишься, с Зоей даст Бог все хорошо будет, я и то стану навещать. Ты станешь моим любимым братом.
Марина вошла на кухню. Не спеша поставила чайник на плиту. Достала кофе, чашки, сахар, три тарелки. Порезала хлеб. Выглянувший Олег позвал ее к себе. Марина плеснула теплой воды из чайника в миску и отправилась брадобрействовать. За десять минут справилась со щетиной. Протерла лицо Шергуна полотенцем и старательно смазала кремом после бритья. Привела полковника на кухню. Усадила на табурет за стол. Вытащила из печки сковородку с румяной картошкой, благоухающую жареным луком. Затем вторую с яичницей. Вышла в коридор и крикнула:
— Руслан! Ты где застрял? Иди завтракать!
В ответ раздались торопливые шаги и появился Салманов:
— Книгу читаю. Вчера вечером нашел. Увлекся.
Марина раскидала по тарелкам пищу и хитро спросила Олега:
— Чем пахнет?
Он улыбнулся:
— Картошкой с луком и яичницей. Мое любимое блюдо. Откуда узнала?
— Генерал сказал перед тем, как в машину сесть. Руслан, ты что любишь?
— Я все ем, лишь бы съедобное оказалось. Готовить не люблю и не умею. Перебиваюсь полуфабрикатами и разной ерундой, типа бутербродов. Вчерашний обед мне показался царским, а когда ты вечером еще и оладий напекла! Слов нет! Я тут как на курорте живу. Поем и отправлюсь воду носить.
— Не дергайся. Я уже натаскала и первый раз баню протопила. Сейчас пойду второй раз подтоплю. Протопится, веники замочу, настой поставлю и часика через два можно париться идти. Отдыхайте, мужики, да и я отдохну с вами. Иногда приятно почувствовать себя не сержантом, а простой деревенской бабой. Олег, на лыжах хочешь пройтись? Я помогу. Руслан, а ты как? Готов прокатиться, как вчера?
Салманов поежился и засмеялся:
— Ну уж нет! Как вчера, не желаю! Олег, я в полный рост грохнулся в снег. Лыжи не успел повернуть и в склон у оврага въехал. Марина так хохотала, за живот держалась. У меня снег даже за воротником был. Сегодня с горки кататься не желаю. Просто пройдусь по лесу.
Шергун улыбнулся:
— Тогда и я с вами, раз Марина подстраховать обещала.
С баней она справилась во второй раз за час. Залила кипятком из котла хвою в ведре и веники. Ошпарила тазики для мытья.
Вернулась в дом вся потная, с прилипшими ко лбу волосами. Сбросила куртку и шапку. Шлепнулась на стул:
— Ох и жара! Дух в бане стоит изумительный. Хвоя настаивается и веники парятся. Сейчас минут пятнадцать пообсохну, переоденемся и вперед…