У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Обе женщины сели к столу. Степанова села рядом с Олегом и ухаживала за ним. Тушеный заяц был, по мнению присутствующих, «царским блюдом». Несколько раз выпили. Разговоры становились все оживленнее. Марина выпила пару бокалов шампанского, но старалась поплотнее закусить и не сильно опьянела. Временами она поглядывала на Виталиса. Сержант, похоже, полностью забыл о ее словах. Она не стала напоминать, но прислушивалась сильнее, чем раньше, хотя вида не показывала.
Времени было десять вечера. Веселье не замолкало ни на минуту. Бредин вовсю травил анекдоты. Присутствующие покатывались со смеху. У генерала оказался великолепный дар рассказчика. Он вдруг оборвал очередной анекдот на полуслове и повернулся к Марине:
— Кстати, завтра тебе с нами надо ехать. Ахмад начал было давать показания, но вдруг замолчал и потребовал, что без тебя больше не скажет ни слова…
У Степановой в мозгах словно вспышка пронеслась: за спинами спецназа со стороны Рождественки, стояли и наблюдали две высокие фигуры. Одна была в форме, их форме! Она вдруг отчетливо услышала, как скрипнул замок на крыльце и дико крикнула:
— На пол!!!
Столкнула Олега и одним пинком перевернула диван, поставив углом и превратив в надежное укрытие. Краем глаза заметила, как все упали. Генерал уронил жену, а Виталис Руслана и водителя. Рывком выдернула пистолеты из-под подушки у кресла, за доли секунды до появления из прихожей двух черных фигур. Две длинные очереди побили тарелки на столах и продырявили кресла. В ту же секунду Марина послала первую пулю, выглянув из-за дивана. Одна из фигур согнулась пополам, прижимая руки к животу и рухнула, ткнувшись головой в пол. Второй оглянулся на него и отвлекся. Маринка перекатилась из-за дивана на открытое пространство. Выстрелила во второй раз, попав в горло. Второй тоже рухнул. Женщина рявкнула:
— Генерал, уводи всех под лестницу. Она дубовая, выдержит! Виталис, в кухню! Оружие в столе! Прикрой из кухни!
Бредин опомнился и поволок очумевшую жену в сторону. Ошалевший солдат бросился за ними. Степанова кинулась в коридор: там никого не было, но она услышала топот ног на крылечке. Успела накинуть крючок и запереться, сразу отпрянув к стене. За ручку двери дернули, а потом ударила очередь. Толстые доски выдержали. Марина кинулась в комнату и поволокла беспомощного Олега, лежавшего за диваном, к лестнице. По дороге выдернула автомат и сдвоенный рожок из-под второго кресла.
Стекла в окнах со звоном разлетались. Шторы дергались, словно живые, покрываясь дырами. Люстра разлетелась вдребезги, осыпав спины бегущих осколками. Все погрузилось в темноту. Тепло быстро исчезало. Последний метр до лестницы им с Олегом пришлось ползти. Над головой, со злым свистом, проносились пули, звучно впиваясь в дерево стен. В крошечном закутке, вплотную друг к другу, находились солдат-водитель, генерал с женой и Салманов. Она сунула в руки генерала мобильник:
— Вызывай бригаду, генерал! Они нас сожгут. Слышишь, бензином пахнет! Наверное, из твоей «Волги» скачали. Я попытаюсь время потянуть. Давай, Женя! Держи! Мы с Вовкой им покажем, войнушку!
Втолкнула в руку генерала оба пистолета и обоймы. Он спросил:
— Ты куда?
— Драться! Не боись, генерал! Прорвемся! Убереги Олега, не бросай его!
Метнулась к кухне, по дороге обыскав трупы и забрав все оружие с собой. Виталис об этом не вспомнил. Она остановилась точно посредине, чтобы держать в поле зрения окна в кухне и холле. Рявкнула:
— Вовка! Ко мне! — Спецназовец, как ни странно, подчинился. Вынырнул из темной кухни. Крикнула: — Захвати шмотки с вешалки, они же замерзнут!
Тут же дала очередь по кухонным окнам, заметив тень на шторе. Раздался короткий вскрик и тень пропала. Она развернулась и полоснула очередью по окнам в холле. Несколько воплей показали, что попала. Виталис мелькнул мимо нее с охапкой одежды, а затем вернулся в кухню. Степанова метнулась к простенку в холле. Стволом автомата быстро отдернула штору и присвистнула:
— Да тут их как собак не резаных!
Она порадовалась, что окна на первом этаже только с двух сторон. Заметила, как атакующие начали короткими перебежками приближаться к дому. Они то и дело падали, явно опасаясь выстрелов со стороны дома. Теперь исламисты знали, что осажденные не так беззащитны, как казалось. Черные фигуры ярко выделялись на белом снегу. Степанова рявкнула:
— Вовка, атакуют! Держись!
Не долго думая, отбросила штору в сторону, выдернула чеку и швырнула в самое скопление бандитов тяжелый кругляш гранаты. Сама отпрянула за простенок. Изодранные шторы взлетели к потолку от взрыва, дав привставшему генералу возможность оценить обстановку. Он кинулся к Марине и она отдала ему один из трофейных автоматов:
— Держи, Женя! Я к Вовке. Тяжело ему…
Успела как раз во время, чтобы швырнуть вторую гранату. Вопли от боли и крики раздавались теперь с обоих сторон дачи. Женщина заметила, что атакующие отходят и вновь кинулась в холл. Генерал стрелял прицельно, отгоняя от стены непрошенных гостей. Раздался крик Тамары:
— Руслан ранен! У него все плечо в крови!
Бредин гаркнул:
— Так перевяжи! Только не шелковой блузкой! — Повернулся к Маринке: — Гранаты откуда?
Она виновато ответила:
— Забыла в Чечне оставить…
Он откровенно благословил:
— Вот и слава Богу, что забыла!
Марина отскочила за соседний простенок. Кое-что вспомнила и крикнула:
— Я наверх! Держитесь!
Через минуту со второго этажа заговорила снайперская винтовка. Женщина заметила типа с гранатометом слишком поздно, отвлеченная начавшейся атакой. Граната разорвалась возле стены и дом запылал. Она сняла его, когда боевик начал прицеливаться во второй раз. Языки пламени влетали в разбитые окна. Генерал отпрянул внутрь комнаты. Степанова показалась на лестнице:
— Все наверх! Вовка, ты тоже!
Скатилась по отполированному поручню вниз и подхватив под руку Олега, потащила за собой. Он спотыкался, но бежал. Генерал с Тамарой подхватили раненого Салманова. Следом бежал солдат-водитель. Последним отходил сержант Виталис. Автоматная очередь ударила парня по ногам, когда он был на средине лестницы. Спецназовец покатился вниз. Водитель Коля бросился за ним, не обращая внимания на жужжание пуль. Забросив руку сержанта себе на шею и подхватив его автомат, вволок наверх с криком:
— Тамара Георгиевна, Володька ранен! Ноги прошило. Перевяжите, пока я лестницу удерживаю!
Маринка поняла по этому воплю, что осталась практически одна. Генерал был не в счет. Он был уже не молод и за годы кабинетной работы растерял былые навыки. Дом полыхал снизу с трех сторон. Лишь задняя стена не занялась. Комнаты наверху заполняло дымом. Он проникал в легкие, заставляя чихать и мучительно кашлять. Лез в глаза, вызывая слезы и мешая прицеливаться. Со стороны лестницы послышалась короткая очередь и в ту же минуту раздался радостный мальчишеский вопль: