У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
Спецы замерли. Игнат торопливо сказал:
— Ранена она. Нельзя ее тискать. Вся грудь в бинтах.
Спецы с улыбками поглядели на Капустина. Леонтий шутливо натянул ему фуражку на нос. Ухмыльнулся:
— Что Маринку защищаешь, это хорошо, а вот что нас толкаешь, это плохо. В смысле, для тебя однажды плохо может закончиться!
Оглядели Марину со всех сторон:
— Выглядишь здорово! Что же ты ни разу не говорила, что у тебя наград больше, чем у всех нас?
Она смущенно усмехнулась:
— Может мне надо было список составить и на груди повесить? Здорово, мужики! Я так рада вас видеть! Извините, даже обнять не могу, руки поднимать тяжело. Конференция только что прошла.
— Да мы слышали! Приемник с собой таскаем. Экипаж в самолете на полную мощь включил рацию. Впервые в Иле тишина стояла. Только твой голос да шум моторов. Летчики тебе привет передают. Здоровья желают и удачи. Бутрим наш не удержался, похвастался, что мы к тебе летим! Нас из самолета на руках вынесли. Приветы тебе передавали мужики из Грозного, из Шали, из Ведено, из Ножай-Юрта, из Катаямы, из Шатоя и даже Чечен-Аула. Они нам пообещали «без парашютов выбросить», если не убережем. Лихо Марин выступила! Зло!
В коридор вышел главный хирург отделения. Удивленно уставился на толпу мужиков в полевушке:
— Это еще что за явление? Новая конференция? Старшина Степанова, почему вы до сих пор в форме?
Марина виновато посмотрела на доктора:
— Клим Степаныч, не успела! Мужики прибыли меня охранять. Они с Чечни прилетели только что. Всех знаю. Мы шуметь не будем, но пусть они со мной побудут? Столько не видела!
Хирург улыбнулся:
— Всем в палату и тишина! Обеды на всех принесут санитары. Я распоряжусь. Степанова, я тобой доволен…
Врач развернулся и ушел. Марина увела мужиков к себе:
— Пошли в мои кандидатские аппартаменты!
Генерал свертывал знамя, когда они вошли. Мужики вытянулись у двери. Младший сержант Оленин четко отрапортовал:
— Здравия желаем, товарищ генерал-полковник! Отделение спецназа прибыло для охраны сержанта… Ой, простите, старшины Степановой!
Генерал усмехнулся из-за этого «ой»:
— Что прибыли, это хорошо! Главное, что не «явились»! Вольно, мужики! Здорово! — Генерал пожал всем руки и поглядел на хмурого Капустина, стоявшего в стороне: — Ты чего надулся, Игнат?
— Они мне фуражку на нос натянули, а я старше их по званию.
Генерал с трудом сдержал усмешку, настолько по-детски была произнесена эта простенькая фраза. В голосе прапорщика сквозила неприкрытая обида. Мужики фыркнули:
— Ты вообще, кто такой?
Игнат приосанился и гордо ответил:
— Секретарь Марины Ивановны!
Бредин отвернулся в сторону, чтобы не расхохотаться. Маринка поглядела на генерала и ухмыльнулась, стараясь, чтобы разобиженный Капустин не видел. Этот парнишка так гордился оказанным доверием и так задирал нос, что даже не старался скрыть этого. Швец, с самым серьезным видом, хмыкнул:
— А-а-а, секретарь! Ну, извини, дружок! Мы мужики простые. Ты же меня с ног сбить пытался, вот я и погорячился…
Генерал видел, что спецы откровенно подтрунивают над неопытным прапорщиком, а тот принял все за чистую монету и важно кивнул:
— Да ладно, чего уж там… Давайте знакомиться: Игнат Капустин.
Разведка не выдержала и захохотала. Прапорщик переводил взгляд с одного лица на другое и ничего не мог понять. Марина тронула его за рукав:
— Не обращай внимания, шутки у них такие! Чем быстрее привыкнешь не обижаться, тем лучше. Они мужики что надо. Полковники мне лучших отдали. Друг за друга глотку перегрызут.
Санитары внесли Маринину кровать и кушетку, стол с тумбочкой и стулья. Степанова поглядела на букет цветов в вазе:
— Не люблю я срезанные цветы. Они мне похороны напоминают. Я унесу их врачу, товарищ генерал? Может, подарить вашей жене?
Бредин покачал головой:
— Уноси. Что я, сам Тамаре не в силах цветы купить?
Женщина уволокла букет в ординаторскую, чем вызвала настоящий переполох. Букет, как оказалось, был очень дорогим. Заодно прихватила с собой больничный халат, чтобы переодеться. Женщины в ординаторской заохали:
— Марина Ивановна, но это же для вас принесли журналисты. Неудобно!
Она сказала, как отрезала:
— Я не люблю срезанные цветы и предпочитаю живые или в горшках. Забирайте! Спасибо за терпение. Сегодня вам полы затоптали и шум был, да и нервов не мало положено. Спасибо! Можно я у вас переоденусь, а то там мужики…
Зашла за ширму. Пожилая нянечка, что благословляла ее, тут же зашла к ней и молча принялась помогать. Развязала шнурки у ботинок и сняла. Помогла стащить брюки, чтоб она поменьше наклонялась. Врачи говорили между тем и их голоса доносились до раненой женщины:
— Это вам спасибо, что и про госпитали слово сказали. Действительно, нуждаемся. Очень нуждаемся! Оборудование далеко не новое, медикаментов не хватает. Порой бинтов не хватает, так сами марлю стрижем!
С помощью нянечки, Марина переоделась в халат и вышла из-за ширмы. Посмотрела на медиков:
— Знаю. Все знаю. Не первый раз в госпиталях валяться приходится. Когда получьше становилось и самой приходилось помогать. Буду делать все, что смогу. Обещаю.
Вернулась в палату, прихватив форму. Небрежно бросила ее на кровать. Игнат сразу подхватил обмундирование и аккуратно развесил на плечиках. Повесил на гвоздь в стене, возле двери. Разведчики видели, как он бережно погладил награды Марины ладонью и переглянулись. Никто из них даже не улыбнулся. В это время санитары накрывали стол к обеду, раскинув «книжку» полностью. Притащили десяток стульев. Тамара Георгиевна стояла рядом с мужем у окна, разглядывая мужиков. Швец, да и остальные, сразу заметили бинты под халатом Марины, когда она вернулась. Они выглядывали в вырез халата. Спецназовцы снова переглянулись. Более непосредственный Бутримов спросил:
— Марин, расскажи, что тогда произошло. Мы знаем, что тебя тяжело ранило. Огарев с Андриевичем нервничали, постоянно в Москву звонили, злились, не спали. Они нам ничего не рассказали толком. Ругались больше…
Степанова, не вдаваясь в подробности, в несколько минут объяснила сложившуюся в Мытищах ситуацию. Швец постучал пальцами по столу, упрямо наклонив голову книзу и поглядывая изподлобья на генерала:
— Н-да… Вот тебе и мирная Москва… Товарищ генерал, что же это такое происходит? В Подмосковье самый настоящий бой был! Маринка в Чечне таких ранений не получала, как здесь получила. Почему?