У Лукоморья
Шрифт:
На острове Врангеля уезжающему человеку предлагают диких гусей «по рублю за голову».
Притчей во языцех стал многолетний разбой на птичьей зимовке в Кызыл-Агаче. В Казахстане по-прежнему идет ночная пальба по сайгакам с автомобилей. В печати приводился возмутительный случай, когда стадо сайгаков браконьеры загнали на лед. Лед проломился. Все шестьсот голов до единой погибли. А вот «рыболовное новшество», с возмущением рассказанное газетой «Труд». Изобретательные механики приспособили мощный насос откачивать воду из маленьких пойменных водоемов.
Представляете: сидят себе у костра, развлекаются, а насос работает. Ночь — и нет водоема. Собирай рыбу!
Такого рода факты можно перечислять бесконечно. В газетах в последние
Итак, что же делать с охотой? Вовсе запретить ее нереалистично и по многим причинам неразумно. Значит, остается только один верный путь: жесткая регламентация и повышение культуры охоты.
Регламентация… Что это значит? Во-первых, надо резко сократить производство дешевых ружей. Пять миллионов — это уже слишком много. Но каждый год заводы дают на рынок многие сотни и тысячи новых ружей. Они очень доступны. Великое число «охотников за дятлами» пополняется именно потому, что двери в «природный тир» все время открыты и плата за выстрел очень невелика. Проблема «перенасыщения ружьями» уже несколько лет очевидна. Но Госплан почему-то не берется ее решать. Да, на производстве ружей занято какое-то число рабочих. Им надо будет найти другое дело. Так надо ж найти это дело! Интересы общества этого требуют. Что угодно вместо ружья — лодочный мотор, мотоцикл, медицинские приборы, наконец. Умелые руки занять всегда можно.
У нас очень дешев припас для стрельбы. В интересах общества снизить цену, к примеру, на туристскую обувь и повысить на патроны, порох и дробь. Не должно быть человека с ружьем вне общества охотников. С другой стороны, доступ в общество не должен быть такой простой формальностью, как теперь. Право охотиться целый год у нас стоит чуть дороже бутылки водки.
Охота в наше время должна стать дорогим удовольствием. Хочешь его получить — плати. Эти деньги разумно направить на воспроизводство дичи в охотничьих хозяйствах. В густонаселенных районах страны (это почти все области европейской части СССР) охотничьи хозяйства должны стать единственным местом охоты.
Таким образом мы избавимся от беспризорного человека с ружьем, которого теперь там и сям встречаем по лесам и рощицам. В охотничьем хозяйстве легче контролировать и воспитывать человека. Там же, в случае несоблюдения норм и охотничьей этики, не говоря о браконьерстве, можно будет наказать охотника или вообще отлучить от охоты. Именно по такому пути давно уже пошли в некоторых странах Европы, и результаты этого поразительны. В небольшой по площади высокоиндустриальной стране хорошо сохраняется дикая природа, но также сохраняется и процветает охота. Правда, ставится много жестких барьеров. Я знаю, такой способ охоты не всем нашим «вольным охотникам» по душе. Ловить рыбу в реке, где на удочку может клюнуть плотва, и сом, и щука, и язь, и еще какая-то неожиданная рыба, конечно, более интересно, чем ловить той же удочкой в пруду, где ходит людьми же запущенный и подкормленный карп. Охотничьи хозяйства отчасти будут похожи на этот пруд с карасями и карпами. Но тут уж ничего не поделаешь. По одежке протягивай ножки. То, что в отношении с природой терпимо было вчера, сегодня мы должны осудить, запретить, изменить. Тридцать лет назад Хемингуэй стрелял в Африке крупных животных, а сегодня сын его, биолог Хемингуэй, в тех же местах Африки озабочен сохранением диких животных. Стало быть, надо признать: вольные хождения с ружьем по земле кончаются. Не охота, а охотничьи хозяйства!!! Поневоле станешь рачительным и бережливым.
Правда, при огромных пространствах страны есть у нас еще для охоты и «дикое поле».
В Сибири, на Чукотке, на Дальнем Востоке человек пока еще «покоряет природу». Но в этой борьбе природа лишена прежнего
Проблема природопользования стала сегодня одной из острых проблем. Она волнует практически все наше общество. Редкий номер газеты обходится теперь без «статьи о природе».
За словами и спорами должно теперь последовать дело. И первым шагом следовало бы создать по этой проблеме комиссию людей авторитетных и знающих. Комиссия хорошо помогла бы законодательным органам.
Законы, оберегающие природу, неизбежны для бурно развивающегося общества. Давайте же не откладывая примем один из них: закон об охоте.
А теперь вернемся к нашему чудаку — парню с луком. Это московский художник. Как видите, вера в свою выносливость и мастерство следопыта была у него не напрасной. Почему с этого современного лучника мы начали разговор об охоте и им же кончаем? Потому что, помимо всех нужных законов, человеком обязательно должен руководить еще и внутренний голос Разума, Чести и Милосердия. И если страсть к оружию и охоте мы таинственным образом наследуем от предков-охотников, то благородство, разумное отношение к миру и милосердие воспитываются. Мы постоянно должны помнить об этом. Авторитетный борец за разумное отношение к природе француз Ж. Дорст писал недавно: «У человека вполне достаточно объективных причин, чтобы стремиться к сохранению дикой природы. Но в конечном счете природу может спасти только его любовь.
Природа будет ограждена от опасностей только в том случае, если человек хоть немного полюбит ее просто потому, что она прекрасна».
Надо сказать, все больше и больше людей стремится в природу не за добычей, а за красотой. Вот почему мне симпатичен этот чудак-охотник с луком и стрелами.
Фото автора. 3 сентября 1968 г.
Родня
Рысь и кошки.
В клетке давно живет рысь Яшка. Изредка, раз или два в году, рысь увозят сниматься в кино. Остальное время Яшка скучает. Житье беззаботное, но неволя сделала зверя ленивым и жирным. Только иногда глаза Яшки загораются рысьим огнем и кисточки на ушах начинают чуть-чуть подрагивать — это значит, на поляне у клетке возятся голуби. Яшка помнит вкус теплой крови. Но теперь он даже не шевельнет лапой, потому что хорошо знает прочность железной сетки.
Чтобы Яшке не было скучно, в просторную клетку к нему посадили пять кошек. Я не видел, как встретила рысь «продавшихся» человеку сородичей. Но сейчас житье в клетке благополучное. Большая лесная кошка и пятеро мелких охотников за мышами и воробьями едят из одной чашки, с одинаковой страстью крадутся к венику, который после уборки иногда забывают в клетке. В прохладные дни рысь ложится подремать на деревянный помост. Пять кошек тоже прыгают наверх и бесцеремонно, как на мягкой постели, рядком укладываются на спине Яшки и засыпают. Языком наводя по утрам чистоту на своей шерсти, кошки не забывают полизать и рыжую Яшкину шерсть.