У любви семь жизней
Шрифт:
— Думаю, нам пора остановиться. Больше не стоит мучить тебя, — в машине сквозь зубы надменно процедил Давид, не поворачивая лицо, сосредоточенно следя за дорогой.
У Леры перехватило дыханье и обожгло глаза. Опустила голову и согласно кивнула.
Подвозить девушку до дома не стал. Высадил возле станции метро.
Прощаясь, слегка приподнял руку от руля, буркнул «Пока. Будь счастлива» и уехал…
Глава 16. Обида
Лера жгучими пересохшими глазами проследила как
Не помнит, как ехала. Зафотографировались собственные дрожащие руки на поручне эскалатора. Сгорала, корёжилась и умирала от раненой любви. Сердце вынули и вложили кусок адской боли.
Предложил расстаться… Попрощался… Это — конец.
Дорога мелькала как в бреду, до дома добралась на ватных ногах. Рухнула в постель, накрыла ноющую голову подушкой, желая только одного — забыть всё!
Но ну тут-то было. Едва дожидавшаяся её возвращения Эля, нетерпеливо барабанила в дверь и желала немедленно обсудить события прошедшего вечера.
Самое главное — где ночевала и случилось ли у них с Давидом «то самое»?
— Спала с Марковым, — немногословно ответила Лера.
— Ну — и?.. — тормошила соседка.
— Ничего не было. Мы расстались. Навсегда, — хрипло выдавила и губы затряслись. Забралась на диван с ногами, сжалась и закрыла лицо руками.
Через мрак опустошения и горечи смутно улавливала слова подруги, китайским болванчиком кивала и вяло поддакивала ей.
Та восхищённо трындела о своём ненаглядном Зурабе. Он уже позвонил Эле и назавтра назначил встречу на его квартире. Полюбопытствовал дома ли Светлова.
«Вот и хорошо. У них всё только начинается». Равнодушно отметила Лера.
А у неё и Давида… тоже… ВСЁ. Всё закончилось.
Хотелось выпотрошить память, сердце и существовать как раньше. Без Давида. То, что случилось — правильно и вовремя. Они достигли критической грани.
Он больше не согласен оставаться просто другом. Она… она боится идти дальше.
Пора остановиться, как и планировала изначально.
Теперь так решили оба. Марков прав. Время пришло. Выбор сделан.
Если б можно было выключить любовь!
Не по-лу-ча-лось! Не получалось забыть и разлюбить!
Мир превратился в безжалостную пыточную. Каждый звук, движение, слово, картинка истязали и садистски вопили о НЁМ.
Пространство перекосилось, сжалось, завязалось лютым узлом и состояло из одного единственного человека. Двадцать четыре часа в сутки пульсировало режущей скорбью.
Из-за неспособности выкинуть из мозга мысли, воспоминания и прекратить растущие мучения, ненавидела всех и всё!
В голове осталась одна долбящая череп и выносящая остатки рассудка мысль: «Никогда не увижу его больше. Ни-ког-да…» Было страшно и пронзительно больно.
Через неделю
Гора, приплюснувшая к земле, исчезла. Лера выпрямилась и подняла голову. Воскресло солнце, посветлел день, в лёгкие вернулся воздух, в мире появились звуки… Как во сне, трясущимися взмокшими руками бережно держала трубку, в которой звучал ЕГО голос и не верила в происходящее.
Он странным глухим голосом звал куда-то. Не сразу поняла куда именно. Потому что резко перестала понимать смысл слов, утопая и блаженно осознавая одно — ОН говорит с ней, его голос звучит в голове! И это — реальность!
— Что? Куда? — потерянно переспросила Лера.
— В мастерскую! Приедешь в мастерскую? — громко повторил Давид. И с ядовитыми нотками добавил:
— Сегодня даже Сергей здесь. Тебе ведь он нравится?
— Я приеду, — без раздумий согласилась Лера.
Не способна больше ни минуты терпеть эту муку. Нет сил отказаться от возможности побыть рядом. Увидеть его и отдохнуть хоть на час от разрушающей боли.
Один глоток обезболивающего общения. Один вдох утопающему. Одна доза зависимому.
Будь что будет! А потом с новыми силами погрузиться в ад и пережить разлуку…
— Приедешь?! — изумился Давид, будто бы даже с обидой.
— Да. Приеду, — решительно подтвердила она.
Подъехала к мастерской, нажала на кнопку звонка, кто-то незнакомый открыл дверь. Давида не видно, не встретил… Разделась, повесила пальто на вешалку, одиноко прошла вглубь.
С недоумением остановилась на пороге комнаты, обхватила себя руками, осмотрелась, поискала глазами Маркова.
В помещении, как обычно, душно и накурено. Народу немного. На диване, лицом к ней сидел Сергей. Впервые увидела его после знакомства и того, как зажал на втором этаже.
При виде Леры бородач дёрнул плечом, скорчил насмешливую физиономию и пренебрежительно смерил глазами. Она, как ни в чём не бывало, улыбнулась и приветственно кивнула мужчине.
Ни капельки не трогают его показательные гримасы. При необходимости в ответ такую рожу состроит, что тот откажется от сомнительного удовольствия царапать высокомерными зыркалками!
Понятно, что осведомлён о том, что они с Марковым встречаются с того самого дня. И это задевает. Любому обидно, когда его предпочитают другому.
Давид сидит на стуле задом к ней, яростно спорит… Как обычно.
Нет. Не спорит. Ругается… Ругается с незнакомым мужчиной, сидящем на соседнем стуле. Настолько злобно, что стучит кулаком по столу. Никогда такого не было…
Не видит, что Лера стоит за ним.
Сергей окликает его и, презрительно скривив рот, сообщает:
— Лера пришла…
— Что? — недовольно переспрашивает Давид.
Мужчина повторяет и подбородком указывает на стоящую за спиной девушку.
Давид напрягся и замер. Нехотя, вполоборота повернулся. Не поднимая головы, скользнул глазами и сосредоточенно глядя на пол, будто безразлично её присутствие, грубовато процедил: