У меня был нарисован мячик
Шрифт:
— Что с рукой? — рядом опустился блондин, уже успевший избавиться от части одежды.
Тело перекаченного бодибилдера, не скрытое одеждой сплошной сеткой покрывали шрамы, особенно многочисленные на бугрящихся мышцах груди и руках. Широкие плечи и верх спины украшали грубые руны, нанесенные темно-фиолетовой краской. Разглядывать их было опасно, мужчина мог превратно истолковать мой интерес к себе.
Неужели я могла увлечься этой горой мышц?! Сколько же я выпила накануне, что беспрекословно отдалась этому…животному? Мне же никогда такие не нравились! А тут магнетизм какой-то?
Я
Пока я следила за блондином, он осмотрел израненные ладошки и сбитые коленки в прорехах джинсов и раздраженно фыркнул.
— Слабая! Совсем котенок! Снимай брюки — лечить буду.
Не споря, стащила джинсы, за несколько часов превратившиеся из брендовой одежды в грязную тряпку. Жадно обшарив взглядом фигуру в тонких стрингах, мужчина сильно выдохнул, сдувая песчинки и прилипший к ранам мусор, лизнул, словно пробуя на вкус, и осторожно провел языком по ранкам. Я охнула, дернула руку к себе, боясь, что он решил подзакусить мной, и получила предупреждающий рык.
— Не дергайся, лапа. Терпи. Моя слюна заживляет. Утром ничего не останется. Даже шрамов.
Подавив отвращение, я с сомнением посмотрела на его испещренные рубцами шрамов руки. Он правильно истолковал мой взгляд, хмыкнул и пояснил:
— Их специально оставляют. Это знаки доблести любого пса-воина.
Пса?! Я не ослышалась. Он точно сумасшедший. Считает себя собакой. Или это культ такой? Они себя все собаками считают, потому и едят людей, а кости хранят?
В голосе мужчины послышались нотки гордости. Нервное настроение сменилось относительным благодушием, которым следовало воспользоваться.
— Я могу спросить, орре Денгар? — произнесла, стараясь говорить мягко и тихо, как с психически больным, которым был этот блондин и все его племя.
Он медленно поднял на меня взгляд, в котором промелькнуло что-то странное, замер, вслушиваясь в вопрос, впитывая звучание голоса, разрешающе кивнул и добавил:
— Наедине можешь звать меня Денгом, — разрешил блондин, принимаясь за лечение другой ладошки.
— Что это за место… Денг? — сохраняя прежнюю модуляцию, старалась сократить вопрос, памятуя, что мужчины не любят многословия от женщин.
— Это мир зовется Кафар. Наше светило — Кафа. Все суахилы поклоняются ему, как святому. А снаружи статуя его воплощения в нашем мире. Суахал — мир двуипостасных псов, — он с гордостью стукнул себя в грудь, глянув на меня с превосходством, и оскалил крупные клыки. — К сожалению, мы делим этот мир с подлыми кошаками, живущими за цепью гор. Ты видела горы. Они окружают долину Суахала. Кошаки называют себя кафарийцами. Последователями святого Кафы. Проклятые отщепенцы!
Он прорычал последнее, негодуя на врагов, больно стиснув лодыжку пальцами с проступившими когтями. Я взвизгнула и дернула ногой, пытаясь вырваться.
— Цыц, лапа, терпи, — коротко рыкнул блондин, продолжив зализывать ноющие раны. — Спрашивай еще…
Значит, я не на Земле. Попаданка по самое не хочу…
— Керолл… что будет с ней? — воспользовалась разрешением и поинтересовалась судьбой своей подруги по несчастью.
— Если
— Гладиаторские бои, — проговорила упавшим голосом, понимая, что неискушенная Керолл вряд ли понравиться толстяку Рольфу, и ее ждет незавидная судьба. — Так вот куда делись все мужчины.
— Наблюдательная, — сощурившись, настороженно произнес блондин. — Да, за поселением устроена площадка для боев. Лучшие псы дерутся за приз.
И я обругала себя, что забыла о конспирации. В этом мире не стоило выказывать, что у меня есть мозги, и я умею ими пользоваться. Иногда. Здесь мозги — всего лишь деликатес. Или повод усилить надзор за мной.
— Какой приз? — рассеянно спросила, стремясь поддержать разговор.
— Тело проигравшего, — ровным голосом произнес мужчина, разглядывая синяки и ссадины на коленях.
Хорошее воображение тут же нарисовало участь, которая постигнет тело несчастного в среде вечно голодных людоедов, и я содрогнулась от омерзения.
Глава 9
Глава 9
— В боях участвуют только суахалы? — Надеялась, что в моем голосе не прозвучало явной надежды на то, что людоеды зверски убивают не только беспомощных женщин, но и себе подобных.
— Нет, лапа, через порталы мы таскаем не только красивых котят для утех, рабынь и свежее мясо, но и бойцов для арены, — разрушил мои надежды блондин.
— Вот как!
— Да, работы прибавилось последнее время, — посетовал мужчина, в голосе которого промелькнул страх. — Не знаю, кто сподобился его доставить, но уже пять полных циклов трех лун жуткая тварь побеждает всех. Он называет себя демоном. В нашем мире их не было, но твоему миру они известны. Огромные рогатые твари.
Я вспомнила, как в моей культуре описываются демоны ада, и поняла страх блондина. Мысленно посетовала, что не обладаю второй ипостасью, как мифические демоны. А то бы безжалостно отправила на жертвенный костер все взрослое население Суахала. Особенно извращаясь с Гархаром и мерзким Денгом, вылизывания которого едва терплю, подавляя рвотные спазмы.
— Что значит приставка орре к твоему имени?
— Мой отец был прежний торре Суахала, — без рисовки ответил Денг.
— Разве власть не передается от отца к сыну?
— Передается, но торре Рольф, в бытность свою простым охотником, добыл нужного человека с Земли, — угрюмо поведал блондин. — Он помог суахалам победить кошаков. И все на этом.
Мужчина злобно рыкнул и сверкнул на меня глазами, словно я была виновна в том, что его семья лишилась трона. Хотя виновником был землянин, а значит, по логике Денга, все земляне ответственны за его поступок. Повисла пауза, которую я не решалась нарушить. Блондин невидяще уставился в окно, забранное костяной резной решеткой. Он тяжело переживал потерю власти его семьей.