У самого Черного моря. Книга III
Шрифт:
«Бонн, 12 июня (1973 года — М. А.). В Мюнхене в возрасте 85 лет умер бывший гитлеровский фельдмаршал Эрих фон Манштейн. В нацистском вермахте он командовал группой армии „Дон“, безуспешно пытавшейся пробиться к окруженной под Сталинградом группировке гитлеровских войск. В 1949 году приговорен английским военным трибуналом к 18 годам заключения, но в 1952 году был освобожден. В последние годы жил в Баварии, являлся членом реваншистских организаций».
И сразу — как удар ножа — ощущение того далекого военного дня, когда я с напарником вылетел на разведку и «без разрешения» атаковал и поджег под Ялтой катер. Впоследствии выяснилось, что на нем был сам командующий гитлеровской группировкой в Крыму Манштейн.
Если бы мы знали это! Не пришлось бы фельдмаршалу
Рука невольно тянется к книжным полкам. Достаю «Утерянные победы» Манштейна. Раскрываю на знакомой странице — как-никак она имеет ко мне самое прямое отношение: «Я с целью ознакомления с местностью, — пишет фон Манштейн, — совершал поездку вдоль южного берега до Балаклавы на итальянском торпедном катере… Мне необходимо было установить, в какой степени прибрежная дорога, по которой обеспечивалось все снабжение корпуса, могла просматриваться с моря, и простреливаться корректируемым огнем…
На обратном пути у самой Ялты произошло несчастье. Вдруг вокруг нас засвистели, затрещали, защелкали пули и снаряды: на наш катер обрушились два истребителя. Так как они налетели на нас со стороны слепящего солнца, мы не заметили их, а шум мощных моторов торпедного катера заглушил шум их моторов. За несколько секунд из 16 человек, находившихся на борту, 7 было убито и ранено. Катер загорелся, что было крайне опасно, так как могли взорваться торпеды, расположенные по бортам…
Это была печальная поездка. Был убит итальянский унтер-офицер, ранено три матроса. Погиб также и начальник ялтинского порта, сопровождавший нас, капитан 1 ранга фон Бредов… У моих ног лежал мой самый верный боевой товарищ, мой водитель Фриц Нагель…»
Что же! Все имеет свой конец. Завершил свой земной круг и Эрих фон Манштейн. Его не стало. Но сколько ядовитых семян бросил он на послевоенную землю! И что-то взрастет из них?
Впрочем, здесь гадать не приходится. «Взросли» человеконенавистничество, реваншизм, злоба, недоверие.
Это о них, учениках фельдмаршала, рассказывают чуть ли не ежедневно газеты:
Прага. В заявлении представителя МИД ЧССР осуждается реваншистская деятельность так называемого землячества судетских немцев. Здесь напоминается, что нынешним летом в Мюнхене состоялся слет этого землячества, который был проникнут проявлениями ненависти к политике мирного сосуществования и разрядки напряженности в Европе. Кульминацией этого слета было большое собрание, состоявшееся 10 июня, в день, когда отмечалась 31-я годовщина лидицкой трагедии. Реваншистские руководители использовали это собрание выселенных лиц для давления на федеральное правительство, с тем чтобы оно уделяло большое внимание их советам и позиции при осуществлении своей политики нормализации отношений с социалистическими странами.
В заявлении отмечается, что политический реализм нынешнего западногерманского правительства находит понимание у населения ФРГ, которое не согласно с поддержкой оппозиционными партиями ФРГ и правительством Баварии землячеств судетских немцев, разжигающих ненависть.
Международная федерация участников движения Сопротивления предположила провести европейскую встречу против неофашизма.
Такая встреча, говорится в призыве федерации, была бы особенно актуальной сейчас, когда в Европе прокладывают себе путь идеи разрядки и сотрудничества. В этих условиях вызывает тревогу тот факт, что в некоторых странах Западной Европы возрастает неофашистская активность. «Фашизм представляет собой угрозу миру, — отмечается в призыве. — И не случайно те, кто хочет вернуться к прошлому, используют ныне все средства в борьбе против разрядки напряженности, сотрудничества и мира».
Действительно, кое-где в Западной Европе еще поднимают голову силы крайне правой реакции. Различны политические этикетки, под которыми они выступают. Но всех их объединяет ненависть к демократии и прогрессу, желание во что бы то ни стало помешать становлению на нашем континенте системы прочной безопасности. Ультраправые силы отказываются признавать существующие в Европе границы и вообще все те изменения, которые произошли здесь
…Съезжаются на свое сборище в Скендаль (Бельгия) бывшие эсэсовцы, которые сумели унести ноги с Восточного фронта. «СС — это мой идеал, — заявил следователям итальянский террорист, пытавшийся взорвать на Ривьере переполненный пассажирами поезд. — Моей целью было спровоцировать состояние напряженности, тревоги, с тем чтобы в конце концов для наведения порядка и власти пришли военные», — сказал он, сообщив, что является членом легальной неофашистской партии «итальянское социальное движение».
Неофашистские группировки имеют не только идейную и политическую общность. Несколько лет назад на совещании в Венеции крайне правые силы Западной Европы создали свой единый организационный центр. «Черным интернационалом» называет его римский буржуазный еженедельник «Темпо». Западноевропейская пресса не раз подчеркивала, что неофашисты располагают крупными финансовыми средствами, ибо их провокационную деятельность поддерживают и поощряют некоторые круги большого бизнеса, нуждающиеся в ударных отрядах для борьбы с рабочим движением, подталкивающие ультра на акты террора против представителей рабочего класса и других прогрессивных сил…
У каждого человека есть в душе особенно святые для него воспоминания. Это даже не воспоминания, ибо воспоминания связаны с прошлым. А как назовешь лучшее в твоей судьбе? Лучшее совсем не потому, что жилось тебе легко и радостно. Так уж скроена жизнь, что безоблачные дни сглаживаются в памяти. Остается накрепко лишь опаленное теми испытаниями, когда ты почувствовал, что ты стоишь, когда заглянул в глаза смерти и не свернул с курса, померялся с ней силами и победил.
Когда ты ближе всего оказываешься сопричастен с великой общей народной судьбой. И это всегда окрыляет человека и дает ему те силы, которые в обычных обстоятельствах он, быть может, и не нашел бы в себе. А здесь, словно собрав волю и мужество многих и многих, открывает в себе не ведомые ему ранее тайники, становится неизмеримо выше себя, обыденного, словно сам себя измерил другой меркой…
Вот о чем думаю я, приходя к тебе, Приморский бульвар в Севастополе. Приходя к тебе, Константиновский равелин. Ведь ратная слава никогда не умирает. Она — как крылья, которые поднимают человека на подвиг. Сегодня, завтра, всегда!
Москва — Севастополь — Москва
1972–1975 гг.
Фотографии