У вендетты длинные руки
Шрифт:
– Или все было подстроено под несчастный случай! А два месяца спустя брат нашего артиста узнал о страшном диагнозе. И не выдержал.
– И вы, милая барышня, считаете, что братьев, того… устранили, как говорят наши доблестные милиционеры?
– Считаю. И поверьте, Петр Васильевич, у меня имеются на то весьма веские причины.
– Никак, в деле замешана любовь?
– Нет, все куда прозаичнее. Наследство.
– Банально. Так что же требуется от меня?
– Мне нужно знать фамилию врача, поставившего диагноз Валерию Виноградову.
Петр Васильевич
– Леночка, посмотрите, пожалуйста, карточку больного Виноградова. Мне нужно знать, кто поставил ему диагноз… Хорошо, жду…
Пару минут мы сидели молча, наконец главврач снова заговорил:
– А на основании чего?.. Анализ крови… Кто делал? Лаборант Ольшанская… Хорошо… Да, я понял. Благодарю. Ну, вот, – обратился ко мне Петр Васильевич, – есть у нас такая лаборантка – Ольшанская Тамара. Она делала анализ, согласно которому врач Тихомирова Галина Андреевна поставила диагноз. Вам этого достаточно?
– Да, спасибо.
– От меня ничего больше не требуется?
– Я думаю, пока нет. А там видно будет.
Я еще раз поблагодарила Петра Васильевича и ушла.
На первом этаже, в вестибюле, висела доска почета. Там красовались фотографии некоторых работников больницы. Как ни странно, я нашла на этой доске фото Ольшанской Тамары. Молодая девушка, несимпатичная, но с умным лицом. Она смотрела в объектив серьезно, чуть прищурив свои маленькие черные глазки. А вот фотографии врача Тихомировой не было. Не удостоилась она чести быть вывешенной на всеобщее обозрение. Плохо работает? На всякий случай я запомнила лицо Ольшанской.
Рядом с доской почета висело объявление: «Отделению экстренной хирургии срочно требуется священник. Обращаться в регистратуру».
Мимо меня прошли мужчина с кислым лицом и врач. Тот, что был с кислым лицом, жаловался:
– Доктор, эта настойка мне совсем не помогает. Пью, пью – и никакого толку!
Человек в белом халате кивнул:
– Возможно. Тем более что ею нужно натираться!
Я усмехнулась и пошла к выходу.
Я приехала к магазину и снова встала недалеко от него, включив прослушку. Я приготовилась сидеть здесь долго и потому купила по дороге пирожки и бутылку сока. Но то ли продавцы вообще не заходили в подсобку, то ли они заходили по одному и молча, только из прослушки не доносилось ни слова.
Следующие два дня я продолжала сидеть в машине и слушать, но это мне опять ничего не дало. Время шло, а у меня ничего так и не сдвинулось с мертвой точки. Алина работала в магазине, но тоже не приносила новостей. По ее словам, они с Аленой говорили исключительно о работе, украшениях, выручке и тому подобном. Должно быть, наши подозреваемые были слишком осторожны и в присутствии постороннего человека молчали о своих личных делах. Как же разговорить этих Дьяченко и узнать хоть что-нибудь?
На четвертый день вечером Алина позвонила мне сама:
– Полина, у меня есть новости.
Наконец-то! А то я уж думала, что так и проведу остаток жизни возле магазина камней, склонившись к прослушке.
– Что случилось?
– Понимаешь,
– Новый? Зачем новый? А этот?
– Так этот же маленький, тесный, неудобный. Ну, ты сама видела. Зайдут три человека – и все, повернуться негде. А теперь они купили большое помещение с хорошей отделкой. А еще, как я говорила, купили витрины, столы и сейф, и еще холодильник – для комнаты отдыха…
Так. Значит, Дьяченко все-таки получили наследство! Иначе на что они все это купили? Помещение стоит очень дорого, это вам не холодильник для комнаты отдыха.
– И где же теперь будет новый магазин?
– На Центральной.
Ого! Не хилое местечко!
– Алин, так они точно помещение в собственность выкупили или просто арендовали?
– Да нет, точно, купили. Я слышала, как Викторович говорил с кем-то по телефону. И ассортимент теперь будет большой, директор поехал на какой-то ювелирный завод заключать договор о поставке… И еще они хотят несколько продавцов взять на работу. Помещение большое, и в смене будут работать по три продавца, и еще охранник…
Да, получили-таки Дьяченко свои денежки. Не зря старались, взрывники! А вот я все еще не выяснила, кто является их знакомой – врач Тихомирова или лаборант Ольшанская?
Алина продолжала взахлеб рассказывать о новом магазине «Каменный цветок». Пришлось перебить ее:
– Алин, а ты случайно не знаешь, есть ли среди знакомых твоей хозяйки Тихомирова Галина или Ольшанская Тамара?
– Нет, не слышала. А что?
– Тогда сделай так: пожалуйся завтра Алене на плохое самочувствие. Мол, голова болит или что-нибудь еще в этом роде. И спроси, нет ли у нее знакомого хорошего врача. А еще намекни, что, мол, ты давно не обследовалась и не сдавала никаких анализов. Поняла?
– Зачем?
– Если она скажет, что у нее есть знакомый врач, запиши фамилию и номер телефона. И еще намекни, что ты готова заплатить, лишь бы попасть к хорошему специалисту.
– Ладно, спрошу.
На другой день я с нетерпением дожидалась вечера, чтобы позвонить Нечаевой и узнать результат ее разговора с Аленой. Наконец часы показали четверть восьмого, и я взяла трубку.
– Алина, ну как, ты говорила с хозяйкой о своем плохом самочувствии?
– Говорила. Только она сказала, что нет у нее никаких знакомых врачей. Будешь, мол, выходная, иди и проходи свое обследование сколько хочешь и где хочешь. А вообще, по-моему, она сразу как-то напряглась.
– Понятно. Похоже, она умеет держать язык за зубами. Что ж, попробуем обойти врага с другой стороны.
Я положила трубку. Напряглась, говоришь? Значит, чего-то испугалась. Значит, Алина задела ее за больное место. Вот здесь и будем копать.
И опять мне пришлось обратиться к Арише. Вечером за ужином я обрисовала деду ситуацию и спросила его совета: как мне сделать так, чтобы сама Алена вдруг почувствовала себя плохо и побежала к врачу?
– Может, подсыпать ей слабительного? – предположил Ариша.