Уарда. Любовь принцессы
Шрифт:
– Буду я нужен тебе завтра утром?
– Нет.
– В таком случае я отправлюсь в Город мертвых и принесу жертву.
– Так и сделай, – согласилась Катути и пошла в дом, держа в руке роковое послание своего сына.
Нему остался один. Задумчиво глядя в землю, он пробормотал себе под нос:
– Они не должны подвергнуться бесчестью теперь, не должны, иначе все пропало. Мне сдается… похоже, что… Но прежде чем я снова открою рот, я отправлюсь к своей матери: она знает больше, чем двадцать пророков.
XII
Утром следующего дня, еще до восхода солнца, Нему переправился через Нил, держа в поводу маленького белого ослика, которого много лет тому назад подарил ему покойный отец колесничего Мены. Карлик воспользовался утренней прохладой, чтобы пересечь некрополь. Когда он поднялся до половины горы, он услышал позади себя шаги путника, подходившего к нему все ближе и ближе.
Горная тропинка была узка, и когда Нему заметил, что нагонявший его человек – жрец, он придержал ослика и сказал почтительно:
– Проходи вперед, жрец: ты на своих двух ногах продвигаешься быстрее, чем я на четырех копытцах.
– Больная нуждается в моей помощи, – пояснил свою торопливость Небсехт, друг Пентаура, обгоняя медлительного всадника.
В это время над пурпурным горизонтом всплыло жаркое солнце, и из храма внизу донеслись звуки благочестивого многоголосного мужского пения. Карлик соскользнул со спины осла и принял позу молящегося. Жрец последовал его примеру, но Нему с благоговением поднял свой взор к небесному светилу, а глаза Небсехта были обращены к земле. Одна из его вскинутых рук опустилась, чтобы поднять редко встречающуюся окаменелую раковину. Через несколько минут Небсехт встал, и Нему сказал ему:
– Прекрасное утро. Святые отцы поднялись сегодня раньше обыкновенного.
Лекарь улыбнулся и спросил:
– Разве ты обитаешь в Городе мертвых? Кто здесь содержит карликов?
– Никто, – ответил Нему. – Но и я задам тебе вопрос: кто из живущих здесь настолько знатен, что лекарь из Дома Сети тратит на него время и силы?
– Та, к которой я иду, – человек маленький, но ее страдания велики, – ответил Небсехт.
Нему посмотрел на него с удивлением и пробормотал:
– Это благородно, это… – но он не закончил фразу, а только потер себе лоб и затем внезапно вскричал: – Ты идешь, должно быть, по поручению царевны Бент-Анат к раненой дочери парасхита. Как здоровье бедной девочки?
В последних словах звучало такое участие, что Небсехт ласково ответил:
– Ей лучше, она выживет.
– Благодарение богам! – воскликнул Нему в спину удаляющемуся спутнику.
Небсехт с удвоенною скоростью стал подниматься на гору. Он уже спустился с противоположного ее склона и давно сидел в хижине парасхита, когда Нему приблизился к жилищу своей матери Хект, колдуньи, от которой Паакер получил любовный напиток.
Старуха сидела перед дверью своего логова. Около нее лежала доска с поперечными перекладинами, на которые был положен маленький мальчик таким образом, что в перекладины упирались его голова и ступни.
Хект обладала искусством производить карликов, за этих игрушечных человечков хорошо платили. Истязуемый ею ребенок с хорошеньким личиком обещал превратиться в дорогостоящий товар.
Как только колдунья увидела приближавшегося путника, она нагнулась к мальчику, взяла его на руки вместе с доскою, отнесла в свою пещеру и сказала строго:
– Если ты пошевелишься, будешь бит. А теперь я тебя привяжу.
– Пожалуйста, не привязывай! – попросил ребенок. – Я буду молчать и лежать спокойно.
– Вытянись! – приказала старуха и привязала заплакавшего ребенка веревкой к доске. – Если ты будешь лежать смирно, я дам тебе медовую лепешку и позволю поиграть с цыплятами.
Дитя успокоилось, улыбка радости и надежды засветилась в его глазках. Он уцепился ручонками за платье старухи и жалобно сказал:
– Я буду тих, как мышонок, и никто не узнает, что я здесь, а когда ты дашь мне лепешку, то отпусти меня на волю и позволь сходить к Уарде.
Конец ознакомительного фрагмента.