Уайклифф разрывает паутину
Шрифт:
– Вы не поверите, сэр, но молоток лежал в буфете вместе с прочими инструментами, а одежду и сумку запихнули в шкаф под постельные принадлежности.
Содержимое серой сумки было выложено отдельно: кошелек, и в нем пять фунтов мелочью, пакетик бумажных носовых платков, таблетки фенацетина и шариковая ручка.
– Записная книжка или дневник… Ничего в этом роде?
– Нет, сэр, – ответил Фокс и добавил: – Судмедэксперт доктор Друри будет
– Скорее всего, нет. Но передайте ему, когда он приедет, что я скоро вернусь.
Уайклиффом владели противоречивые чувства. Словно, несмотря на успех расследования, он потерпел неудачу, оказался не на высоте. Да, он только что сетовал в разговоре с Керси на примитивную прямолинейность правосудия, но ведь сам смысл расследования уголовного дела в том и заключается, и деньги ему платят за то, чтобы находить в сложнейшей паутине одну-единственную ниточку, что ведет от жертвы к преступнику. Он же пытался сейчас воспринимать узор паутины во всей его сложности, и именно это все еще никак не удавалось ему.
Он вышел из бунгало и пешком отправился по грязной обочине в сторону фермы. Здесь, к его удивлению, ничего не изменилось. Так же ковырялись клювами в земле куры, так же возились и попискивали кролики в клетках. Было странно думать, что он последний раз был здесь меньше суток назад.
Входная дверь оказалась открытой.
– Есть кто-нибудь дома? – окликнул он.
На пороге появилась Джейн с большой деревянной ложкой в руке.
– А, это вы! Проходите.
В кухне стоял густой ягодный аромат. На плите попыхивала кастрюля.
– Клиффорд насобирал ежевики. Вот, варенье варю, – она пошуровала в кастрюле ложкой. – С чем пожаловали на этот раз?
– Работа над описью уже завершена?
– Да, еще вчера вечером.
– Картину так и не нашли? Ту, что висела над постелью Агнес? Она вам еще понравилась. Хильда сделала с нее рисунок и Берти Харви приводила на нее взглянуть.
– Понятия не имею, что они нашли. Мне никто ничего не говорил.
– Где она?
– Не знаю я.
Уайклифф заговорил, не повышая голоса, но угроза прозвучала отчетливо:
– Миссис Рул, мои люди могут быть здесь всего через несколько минут. Если мне придется их вызвать, они обшарят все углы в этом доме. И это уже будет не просто опись. Не найдем в доме, возьмемся за остальные постройки на ферме. И мы не успокоимся, пока не получим то, что ищем. А потом против вас, вероятно, будет выдвинуто обвинение…
– Не надо доводить до кипения, – неожиданно сказала Джейн Рул, снимая кастрюлю с плиты. – Пойдемте наверх.
Она провела Уайклиффа в спальню Агнес.
– Я спрятала ее вот за этой, – сказала она, указывая на одну из картин – аляповатый сельский пейзаж с надписью на табличке: «Двор фермы с коровами и фигурами крестьян». – Думала, так она целей будет.
– У вас были основания опасаться?
Она только пожала плечами.
Уайклифф снял тяжелую раму со стены и, перевернув обратной стороной, положил на пол. Да, вот он – Писсарро. Вынутый из рамы и завернутый в кусок целлофана, холст был прикреплен к задней стороне картины с помощью пары тонких реек. Он высвободил его и положил на кровать, отметив про себя, что ему еще ни разу в жизни не доводилось держать в руках шедевр живописи. Впрочем, без рамы и при скудном освещении достоинства полотна было трудно распознать.
– Я ничего плохого не сделала. Рама от нее под кроватью.
– Харви знает, что картина здесь?
Она посмотрела на него, как на человека, задающего дурацкие вопросы.
– Я рассудила так, что даже если Клемо захотят наложить лапы на вещи в маслобойне, то уж тронуть обстановку в самом доме не осмелятся.
Он снова поймал на себе взгляд ее серых глаз – теперь совершенно безмятежный.
– А потом, глядишь, и покупатель бы нашелся.
Хотя расследование можно было считать практически завершенным, еще не один день группа сыщиков будет снимать дополнительные показания, заполнить бесчисленные протоколы, консультироваться с юристами, прежде чем дело передадут общественному обвинителю. Но сейчас Уайклифф сидел в саду позади своего дома. Стояла жара. Он расположился под вишней в деревянном шезлонге и потягивал минеральную воду со льдом. Откуда-то из-за рододендронов доносились голоса жены и дочери. Макавити – их кот – охотился на птиц, но поймать, как всегда, не мог ни одной.
Джеймс Клемо, Берти Харви, Джейн Рул, Клиффорд, Тристан Иннес, Полли… и Хильда Клемо – все они попались в ту паутину, которую сами, каждый по-своему, помогали плести. А разобраться в ее извивах – в этом и заключалась его работа.
Он посмотрел на часы. Пять. Ровно неделю тому назад Хильда Клемо оказалась у двери бунгало Иннесов, пес выбежал ей навстречу, она без стука вошла…