Убей для меня
Шрифт:
– Возможно, адрес знает Боб Боуи и его жена. Роуз была церковной активисткой. – Энджи прищурилась. – Вы считаете это важным, раз нагрянули ко мне среди ночи?
– Сегодня кто-то стрелял в Сюзанну, - пояснил Люк.
Энджи выглядела удивленной.
– Я думала, что стреляли в молодую Френч. Ну, в ту женщину, которая хочет рассказать общественности, что… Сами знаете, что.
– Сюзанна стояла рядом с ней. Мы должны рассматривать все возможности.
– Вы, и правда, считаете, что внебрачный ребенок Терри стрелял в Сюзанну из-за своей доли наследства?
–
Энджи улыбнулась печальной улыбкой:
– Я уже много дней толком не сплю. С того момент, как убили Фрэнка.
Сюзанна недоверчиво разглядывала пожилую женщину.
– Почему вы мне все это рассказали? Почему сейчас?
– Я все время задавалась вопросом, что происходило у вас дома. Твои глаза всегда были такими невыразительными, и я боялась, что уже знаю, почему. Мне надо было сказать, но… Фрэнк не хотел. В конце концов, это поставило бы твою мать в неловкое положение. А когда он в конце концов узнал, что ты его дочь, было уже поздно. Ведь было уже поздно?
Сюзанна, оглушенная, кивнула. Она ничего не чувствовала. А ведь и тогда были люди, которые знали. Знали, но ничего не сделали.
– Да.
Энджи закрыла глаза:
– Мне очень жаль. Очень жаль.
Ей бы сказать, что все нормально. Но не сказала. Все ненормально.
– А мой отец… Артур… Он знал, что я не его дочь?
– Я не уверена. Но я знаю, что для матери ты была наказанием. А теперь – мое наказание. Я тогда ничего не сказала, и мне пришлось жить с этим годы. Пришлось жить с мыслью, что я могла бы тебе помочь, но ничего для этого не сделала.
Они ушли. Энджи Делакруа осталась сидеть на своем диване, покрытым чехлом, и смотреть в пустоту. Сюзанне хватило сил дойти до машины, потом ее ноги подкосились, Люк усаживал ее на сиденье, как маленького ребенка.
– Это было настоящим шоком.
Уголок ее рта иронично изогнулся.
– Да. Тяжелым шоком.
Люк присел перед ней на корточки, коснулся рукой ее щеки.
– Если я сейчас тебя поцелую, ты меня ударишь?
Его глаза казались темнее ночи, окружавшей их, Сюзанна смотрела в них не отрываясь, и видела поддержку, в которой так нуждалась.
– Нет.
Поцелуй теплый и сладкий, и ничего не требующий. Внезапно Сюзанне захотелось большего. Но Люк отстранился и провел большим пальцем по уголку ее рта.
– Все в порядке?
– Нет, - прошептала она. – Вся моя жизнь… была сплошной ложью.
– Нет. Это ролевые игры людей вокруг тебя. Ты та же самая, что и была двадцать минут назад, Сюзанна. Хороший человек, который, несмотря на то, что с ним произошло, заботится о других людях.Ты действительно думаешь, что стала прокурором только для того, чтобы смыть с себя клеймо быть дочерью Артура Вартаниана? Это неправда. Ты стала прокурором потому, чтобы делать для других то, что никто не делал для тебя.
Сюзанна
– Я его ненавидела, Люк. Теперь я знаю, почему он ненавидел меня.
– Артур Вартанян был жестоким человеком, Сюзанна. Но он мертв, а ты жива. И ты заслуживаешь той жизни, к которой энергично стремишься.
– Ребенком я представляла себе, что меня подменили, или что меня украли цыгане. Я не хотела быть дочерью Артура Вартаняна. Но нельзя сказать, что меня больше радует Фрэнк Лумис в качестве отца…
– Он погиб, потому что пытался предупредить Дэниела. А когда Бейли и Моника сбежали, он им помог, вместо того, чтобы сдать их Гренвиллю и спасти свою шкуру. Он не был таким уж плохим.
– Дэниел должен это знать. Ему трудно будет понять причину, по которой Фрэнк подделал улики в деле Фулмора.
– Вероятно, его немного утешит то, что это дело доставило Фрэнку много хлопот, - сказал Люк, и легонько поцеловал Сюзанну в щеку.
– Возвращаемся в Атланту. Там ты сможешь немного отдохнуть.
– А что будешь делать ты?
– Буду искать, где прячется Бобби. Энджи дала нам сведения из ее биографии, которых мы до сих пор не знали. – Зазвонил телефон, и Люк выпрямился. – Да?
Внезапно он напрягся всем телом.
– Где она? – Он быстро обежал машину и сел за руль. Глаза его оставались прищуренными. Когда разговор закончился, на его лице появилась улыбка. – Угадай, кого выловили из реки рыбаки?
– Бобби?
– Нет, но в данном случае оно и лучше. Семнадцатилетнюю девушку по имени Эшли Чорка.
– Девушка из бункера. Которая нацарапала свое имя на нарах.
Люк сделал резкий разворот по Мейн Стрит и прибавил газу.
– Да. Она сказала, что сбежала. Из дома, в котором держат остальных.
Даттон,
воскресенье, 4 февраля, 4 часа 30 минут
Из окна спальни Чарльз наблюдал за отъездом Люка и Сюзанны. Он набрал тройку в списке коротких номеров.
– И? Что ты им сказала?
– Правду, - ответила Энджи. – Как ты и хотел.
– Хорошо.
Глава 18
Даттон,
воскресенье, 4 февраля, 4 часа 45 минут
Люк без проблем нашел в Аркадии бар Jock's Raw, его неоновая вывеска виднелась с главной дороги. Шериф Коркрейн стоял возле машины скорой помощи и смотрел, как Эшли загружали в салон.
– Как она? – поинтересовался Люк.
– В шоке. Если судить по температуре тела, она провела в воде около двадцати пяти минут. Рыбак услышал приглушенный звук, шедший от корпуса лодки. Он вытащил девушку и сразу же позвонил мне. Ее имя мне известно, я знаю, что ваши люди объявили Эмбер Алерт. Она может говорить. Выносливая девушка.
– Спасибо. – Люк встал возле задних дверей скорой помощи. – Эшли, ты меня слышишь?
– Да, - выдавила она, стуча зубами.
– Я агент Пападопулос. Остальные еще живы?