Убей и умри
Шрифт:
— Вы сказали, что фраза «распадись и восстань» очень важна, — заметил Президент. — В чем тут дело?
— Практически это означает, что Пятерка сообщает нам, что они ведьмы. Это ритуал, взятый из алхимии, которую часто путают с колдовством. Когда вещество распадается, оно теряет свои характеристики и переходит в свое изначальное состояние. Соединение — это построение нового вещества или новой индивидуальности, посредством добавления новых качеств к исходному состоянию. Я не думаю, что они действительно полагают, будто…
Он
Это была Вера с сообщением с радиостанции. Сибург слишком поторопился. Его корабль не выдержал перегрузок и вышел на эксцентрическую орбиту Беты, частично потеряв управление и превратившись в удобную мишень для Лудильщиков, если они его обнаружат.
Коттрел вздохнул:
— Я никогда не встречался с Сибургом, но чувствую: этот поступок в его стиле.
Затем он пожал плечами.
— Забудьте о Сибурге. Только, пожалуйста, обратите внимание на то, что это произошло на тринадцатый день. И я готов побиться об заклад на большую сумму с любым, кто понимает, что для нас тринадцатый день еще не закончился. Осталось еще десять часов.
— Я больше не собираюсь выслушивать эту чушь собачью, — сказал коренастый усач. Он встал, чтобы уйти.
— Сядьте, — резко приказал Коттрел. — Поверите ли вы тому, что я говорю, или нет — дело ваше, но вы должны выслушать правду.
— Правду? — сказал тот вызывающе, но сел.
— Пожалуйста, Морган, — сказала миссис Харди. — Мы должны это выслушать.
Коттрел обвел всех глазами.
— Вы что, просто не верите в существование колдовства? Думаете, это ерунда?
Никто ему не ответил.
— Мистер Морган, — сказал Коттрел, — могу ли я попросить у вас прядь волос?
— Не делайте этого, Коттрел! — сказал Бриксби поспешно.
— Они должны поверить.
— С такими вещами не шутят. Я не сомневаюсь, вы знаете, что надо делать, но…
— Господи! — воскликнул Морган, открывая складной нож. — Я же сказал: все это чушь собачья. Я сделаю все, что скажете. И если вы ничего не сможете доказать…
— Кое-что он докажет, — сказал Бриксби, который было поднялся, но снова сел. — У этого дьявола все получится.
Вместо того, чтобы обидеться, Коттрел улыбнулся ему.
— Вы-то все понимаете, Бриксби, — сказал он.
Он взял прядь волос Моргана. На чистый платок он собрал пот у того из подмышки и плюнул на платок.
— Все это очень просто, — сказал он спокойно. — Я мог бы использовать сотни совершенно разных вещей. Это не имеет значения. Важно, что Морган — враг, стоящий у меня на пути. Мне надо…
— Уничтожить его? — спросил Бриксби вызывающе.
— Помешать ему, — поправил Коттрел. — А вы сами сказали, что у меня это получится. Кроме того, сегодня тринадцатый день, и он еще не повернул против нас.
— А если они доберутся до Сибурга?
— Тогда я буду знать, что у вас все в порядке.
Бриксби повернулся и посмотрел на Моргана, который вдруг замолчал.
— Надеюсь, у вас сердце в порядке?
Морган нервно хохотнул:
— Как часы.
— Хорошо. Иногда сердце вдруг останавливается по непонятной причине.
Все остальные тоже молчали. К этому моменту, если они и не верили в колдовство, они не верили и в то, что у Коттрела ничего не получится, а он выставит себя на общее посмешище.
Коттрел положил прядь волос и платок в большой конверт, который нашел в ящике стола.
— Чтобы это выглядело, как полагается, — сказал он, — надо произнести заклинание, а девушки должны начать ритуальный танец обнаженными при лунном свете. Линн, вы не снимете свои одежды и не станцуете?
Линн брезгливо отвернулась. В Коттреле было что-то отталкивающее в этот момент. Он делал нечто отвратительное и получал от этого удовольствие.
Он был зло. Он был дьявол. Он был враг.
— Ну, ладно, отбросим заклинание и танцы. На самом деле в этом нет необходимости. У кого-нибудь есть булавка? Нет? Морган, ваш складной нож тоже подойдет. Это даже лучше. Спасибо.
Он раскрыл нож, оглядел их всех со злой ухмылкой, особенно внимательно посмотрел на Моргана, который сел и, казалось, не хотел встречаться с Коттрелом глазами.
Затем Коттрел вонзил нож в конверт, пронзив платок.
— Я не утверждаю, — сказал он мягко, — что что-нибудь случится немедленно. Но вам нужно было увидеть, чтобы понять, против чего мы сражаемся. Итак, вы должны знать, что Пятерка — это ведьмы и…
Морган вдруг застонал, и все посмотрели на него.
— Все в порядке, — пробормотал он.
Коттрел продолжал:
— Моргану, во всяком случае, хватило смелости сказать то, что некоторые из вас думают. И я сконцентрировался на его внутренностях. Много лет назад люди считали, что желудок — это средоточие всего, сама жизнь.
Морган закричал, конвульсивно вытянулся и скорчился.
Линн, которая была не только патологоанатомом, но и врачом, бросилась к нему. Остальные столпились вокруг. Только Коттрел и Бриксби остались на своих местах.
Совершенно хладнокровно Бриксби спросил:
— Вы его убили?
— Откуда я знаю. Я же не колдун.
— Но чтобы сделать это, вы должны были возненавидеть его.
— Конечно, он мне мешал.
Бриксби кивнул.
— Я понимаю.
— Прекратите! — сердито сказала Линн. — Морган, вы слышите меня? С вами все в порядке. Это аппендицит. Вам необходима срочная операция, но вы вне опасности.
Через несколько минут Моргана увезли на операцию. Члены Совета стали выказывать признаки нетерпения, как всегда бывает на собрании людей, когда что-нибудь непредвиденное случается с одним из членов, но Коттрел неожиданно жестко оборвал их: