Убей или умри!

Токсик Саша

Выносливость не спасет. Ну что она мне может дать? Возможность без ущерба пропустить один — два удара? Такая вот страховка от несчастного случая. Силы хватает и так. Зато ловкость дает мне на время, пока здесь нет танков и ДД возможность быть настоящим имбой.

Мое тело легкое, словно перо на ветру. Мои клинки, продолжение рук. Мои ноги не касаются земли.

Едва не убивший меня двойка продолжает атаковать. Он думал, я убегаю, я боюсь. Смешной. Его меч движется медленно, словно воздух стал густым и тягучим. Удар застревает в воздухе, и я просто отступаю, пропуская его мимо, а затем бью левой

сверху, усиливая его движение.

Инерция проносит его вперед. Он проваливается вперед и открывается мне полностью. Шея… бок… лопатка… сколько сладких возможностей… Перерубить шею с одного удара не получается. Плохой удар, медленный. Исправляюсь и добиваю несколькими ударами в живот. Меч как игла швейной машины… два… три… четыре… есть фраг!

Иду обратно к баррикаде. Защитников больше десятка, но они в испуге пятятся. Рыжий пытается восстановить порядок. Выставляет против меня еще пару двоек, свой ударный резерв. Симба пытается карабкаться на баррикаду. Ему обидно, что все фраги достаются другим. Он единственный из нас остался вторым уровнем.

Мне плевать на систему боя навязанную Рыжим. Я проскакиваю мимо двоек и устраиваю резню. Первачки с визгом разбегаются. Я не разбираюсь какого они пола, старые они или молодые. За несколько секунд я убиваю троих. Оборона рушится, Симба с матом лезет через стену. Ему уже никто не мешает.

Рыжий разворачивается. Его лицо перекошено.

— Мразь!! — выплевывает он, — Какого хрена ты пришел?! Это моя стена! Моя крепость!!! Сдохни уёбок!

Рыжий кидается на меня. Их трое, три меча со всех сторон. Какое–то время я только отбиваюсь и это игра не в мою пользу. Выносливости у меня — кошкины слезки,

Присев на колено перехожу в «партер» и подрубаю ногу одному из двоек. Когда тот падает бью прямо в пах! Я не садист, просто туда оказалось ближе всего. Тот не просто визжит, верещит от ужаса. Трудно наверно осознать, что это не реальное твоё тело.

Я могу, я слишком много убивал и умирал в виртуале практически в детстве. А вот тем, у кого это впервые я не завидую.

Второго добивает Настя. Её рогатка, страшное оружие, особенно вблизи. Увлекшись боем мечник совсем забыл про нашу ДД-ницу.

Бамм! Гладкий камень прителает точно в затылок. Пинком выбиваю из руки меч и не даю подняться. Баммм! Второй заряд выбивает ему мозги.

Рыжий скалит зубы и бросается в отчаянную атаку. Пропускает от меня один удар, второй… Ему словно наплевать. Он машет мечом широко и наотмашь. Мне хватит и одного такого попадания. Ухожу из под удара, в ответ полосую ему по запястью… оружие выпадает у него из руки, по ладони стекает кровь.

Но он еще жив, еще на ногах, бросается на меня валит с ног, душит. Оба моих меча у него в животе… мне мокро от его крови. Он что все статы вкладывал в выносливость? Чертов трус, сколько у него теперь…10…или 15? Моя жизнь тает… Блядь!!! Мне же много не надо… снова красный туман… я сам себя переиграл…

Ххххак!.. Хххак!.. Тяжелые смачные удары, словно мясник рубит тушу на рынке. Чувствую как хватка на шее слабеет. Рыжий отваливается от меня, с почти неслышным хлопком превращается в сверток…

— Ууууух как вштыривает! — говорит Симба. — Это круче чем кокс.

— Какой кокс, жлобяра?! — не то смеюсь, не то выкашливаю слова я, словно герой боевика, только что спасший мир. — Ты его не пробовал никогда.

— Ну помечтать то дай, — невозмутимо отвечает Симба, — И вообще… вряд ли что–то может вштыривать круче, чем новый уровень.

Он сгоняет в кучу оставшихся единичек. Те не сопротивляются. Для них мы маньяки, убийцы и мясники. Они ждут только одного, когда этот ужас закончится. Выстраиваем их в рядок и добиваем. В этой войне пленных не берут.

Сбор лута дает нам четыре «тканевых доспеха», две пары сапог и восемнадцать мечей. Защитники баррикады не были пушистыми зайками, за спасибо такое не получишь.

Сапоги разыгрываем по жребию, и босой остается Настя. Она дуется на нас, пока не обещаем ей купить модную обувку в лавке. Теперь нам есть на что. А вот тканевых шмоток хватает всем. В них мы становимся похожи не то на монахов, не то на бандитов. Причем на нас с Симбой балахоны болтаются свободно, а на Бисквитике село в облипочку, так что я на её попу стараюсь не смотреть.

В то, что сегодня не будет продолжения вчерашнего «банкета» я практически уверен. Вчера Марина начисто забила мне голову, и простоватая Настя померкла на её фоне. Но Марина, это далекий журавль в небе. Я до сих пор не могу понять почему она так сблизилась со мной. Либо я настолько удачно разыгрываю образ нужного ей человека, либо правда привлекаю её чем–то.

А вот по Насте видно, что я ей понравился, но после сегодняшнего выяснения отношений она будет морозиться еще день или два точно. Я вспомнил Настину упругую попу, как она ловко ей подмахивала, и вздохнул…

Свертки из лута, никому не нужные портки и рубахи мы сложили в одну кучу. Интересно, что не смотря на кровавые обстоятельства смерти, вещи в луте были всегда чистыми и благоухали свежестью. Так что я завалился отдыхать на этой горе шмоток. Следил как постепенно регенерируют пункты жизни, смотрел на облака и думал… о разном. Да чего там, я совсем расслабился и чуть не задремал.

— Эй…на стене! — услышал я сквозь сон девчачий голос, — тебя же Сёма зовут? Я тебя помню!

— Меня зовут Симба, — почему то, сурово ответил Семён, — а вот я тебя не помню!

— Вали отсюда, прошмандовка, пока не навтыкали! — а это уже Бисквитик подключилась.

— Симба, а Таргитай здесь? Его не обнулили? — голосок чуть не плакал, — Ну позови, его пожалуйста!

Нет мне покоя! Мотая головой, чтобы прогнать дремоту я встал и пошел к стене.

Глава 19

Всю свою жизнь Зоя Меньшова считала себя особенной. В садике, пока другие девочки играли с куклами или плюшевыми зайцами, Зоя влюбилась в Бэтмена. Пластиковую фигурку загадочного мужчины в маске не то с ушками, не то с рожками она утащила у мальчишек. Сначала она пыталась познакомить его с другими куклами: худосочной Барби, головастыми Братц, или фигуристыми феями Винкс, но потом поняла, что они все его недостойны. Бэтмена она оставила только для себя. Каждое утро бежала в садик, проверить хорошо ли ему спалось, готовила обеды в пластмассовых кастрюльках, ходила с ним гулять, а в старшей группе настолько осмелела, что стала брать тайком домой, и укладывать рядом с собой на подушку перед сном.