Убить героя
Шрифт:
— Необязательно, — передернул плечами Лиам. — Покинутое тело не является настоящим ботом, часть моей личности в нем все же остается. И она будет чувствовать свою неполноценность, будет стремиться обрести целостность.
— Но когда эта часть узнает, что не является ключевой, что большая часть находится вовне, это будет шоком! — выпалил Роско. — Ты готов…
— Значит, не узнает. — Лиам нахмурился. — А, нет. Встреча моего бота и тела обязательна… Что ж, тогда мы решим эту проблему еще большей проблемой. — Он немного нервно хохотнул. — Устрой ментальный удар по моему телу. Боль от потери
— Крайне неудачное сравнение, — покачал головой Роско. Но тон его все же смягчился. — К тому же… ты уверен, что Миро не почувствует тебя в боте?
— Уверен. Бот пойдет на полное погружение.
— Ты… собираешься играть совершенно вслепую?
— А что? Личные истории Ганнер прописал нам в совершенстве. Все остальное — за тобой. — Лиам усмехнулся. — Думаешь, не справишься?
— Ой… — возмутился Роско, закатив глаза. — О тебе же беспокоюсь… Хочешь сказать, что в спящем состоянии ты поверишь, что являешься сосудом роя?
— А чем я лучше Миро? — парировал Лиам. — Мне тоже можно внушить что угодно, если создать нужные изначальные условия и все необходимые события. Человек поверит, что он гриб, если вдруг обнаружит, что у него есть шляпка и ножка, и что он растет из грибницы.
— Ты сегодня прям весь в аллегориях… — буркнул Роско. — А сны? В бессознательном состоянии твое настоящее "я" будет всплывать наружу.
— Сны можно и подкорректировать, — отмахнулся Лиам. — Ганнер вот что предложил… мой бот выступит в роли брата Сони. Во-первых, это объяснит, почему он не имеет прошивки и маячка. Во-вторых, болезненные воспоминания и сны о Соне обеспечат ментальную устойчивость. И, в-третьих, Миро получит новую личную историю, он выступит в роли косвенной причины гибели Сони. И это поможет ему выместить свою темную сторону на моего бота. Люди охотнее предают тех, перед кем чувствуют вину.
— Но…
— Если беспокоишься, то постарайся корректировать поведение моего бота при необходимости. — Лиам открыто улыбнулся. — Я разрешаю. Можешь оторваться и наболтать ему чего угодно. Когда еще я стану тебя слушать?
Роско саркастически скривился, потом вздохнул и спросил:
— Уверен, что Миро не вспомнит о своих ботах?
— Уверен. Смерть первой линии ботов мы объясним бунтом против Стального Пса. А о ботах второй линии он и не подумает. Все просчитано самим Ганнером, не переживай. — Лиам подумал и добавил: — Мы зададим какую-нибудь кодовую фразу, чтобы подготовить мой разум к возвращению в тело. Если я дам верный ответ — значит готов к возвращению. У моего тела останется вся память, за исключением некоторых пунктов, конечно же. Все… все должно получиться. Главное — следи за собой. И за Кзавером присмотри. Предупреди его, чтобы ни в коем случае не выходил с Миро на прямой контакт, даже если обстоятельства так сложатся. Пусть хоть голову себе расшибет.
— Ты меня искушаешь, — улыбнулся Роско.
— И вообще. Его бы лучше тоже в Игру запрятать, от греха подальше. Особенно если они с Миро все же столкнутся.
— Я прослежу. — Роско включил обратный отсчет в пять минут. — Кодовую фразу уже придумал?
— Сейчас.
— И… ты действительно готов? — в голосе напарника послышалось волнение.
— М?
— Это
— Все в порядке.
— Дело ведь опять не только в "зерне", да? Ты пытаешься спасти всех, перевоспитав одного негодяя. Как ангел в том…
— Может, и так, — отрезал Лиам.
— Не забывай, что даже у ангела ничего не вышло.
— Так я и не ангел.
— Его действия привели к концу света, — продолжал гнуть свою линию Роско. — И я думаю, что эту притчу не зря включили в школьный курс…
— Значит, это будет лучший конец света из всех возможных, — огрызнулся Лиам. — Опыт есть.
— Как знаешь… — сдался Роско.
Генерал за его спиной вежливо покашлял, но так ничего и не сказал.
— Извини. Знаю, ты хочешь как лучше. — Лиам откинулся назад и энергично растер лицо ладонями. — А кодовая фраза… давай-ка…
"Зарегистрирована потенциально опасная эмоция, — сообщил ментальный помощник. — Перевод в карантин через пять…"
— Давай возьмем фразу: "Сильнейшую боль человек причиняет себе сам".
Лиаму показалось, что Роско вздрогнул.
"…один, — пропел в голове помощник. — Эмоция переведена в карантин".
Эпилог
Высокие тонкие тополя пронзали лазурное небо, красиво рябили листвой. Миро как всегда сидел у окна, подперев голову рукой, и рассматривал небольшой садик исправительного пансионата. В свободное время никто его не тревожил и не возражал, если молодой человек занимал самое удобное место общего зала. Миро имел категорию "s" — преступник, лишенный памяти, отправленный на глубинную перекодировку. И его панически боялись, даже несмотря на привлекательное лицо и внешнее спокойствие. Впрочем, Миро такое отношение вполне устраивало.
Первые пару лет он, правда, не был таким уж спокойным, постоянно ругался с персоналом и требовал, чтобы ему предоставили хоть какую-то личную информацию. Или хотя бы огласили приговор. Но постепенно потерял всякую надежду.
Сразу за линией тополей начинался невысокий кирпичный забор без единой калитки. Но перелезать через него было совершенной глупостью, Миро давно это знал. Потому что за забором не имелось ничего, кроме белесого тумана. И куда ни пойди — все равно выйдешь обратно к кирпичной стене.
— А ты тут совсем сдулся, смотрю.
Миро вздрогнул и отвернулся от окна. Он уже и забыл, когда последний раз кто-то заговаривал с ним. Даже персонал избегал разговоров, неизменно молча исполняя ежедневные процедуры.
— …что? Кх… — Миро прочистил горло.
Человек, остановившийся перед его креслом, был высоким и стройным. Длинные серебристые волосы спадали на лацканы темного кителя. Военный?
— Я лишь попросил присмотреть за тобой, пока ухожу в стагнацию, а они засунули тебя так глубоко. — Незнакомец широко улыбался, но его глаза оставались холодными и очень внимательными. — Идем, нам предстоит еще много работы.
— А вы кто вообще? — спросил Миро. — Мы встречались?
— Встречались, встречались. — Незнакомец протянул ему руку, то ли здороваясь, то ли помогая подняться с кресла. — Меня зовут Лиам. Теперь я твой оператор.
Бол