Убить Императора. Шаг 1
Шрифт:
Это первое его задание в роли рыцаря Королевского Круга, и он великолепно справился с ним, отчего ожидал особенной похвалы от старших товарищей.
— О, ты не сдох, — она клацнула жвачкой, быстро перебирая пальцами, видимо, набирая сообщение. — Это большее, чем я от тебя ожидала.
Воодушевленная улыбка медленно сползла с лица Эфингема.
— Я поймал опасного террориста, — аккуратно напомнил он, так и застыв в дверях.
— Ага, — согласилась девушка, кажется, даже не услышав слов рыцаря.
— Серьезно? Я схватил и обезвредил человека, что годами гадил колонии и Короне, а всё, что ты можешь — это сказать «ага»?!
Девушка, которую все здесь звали Эмма, лишь закатила глаза и воткнула в ухо наушник, не желая слушать то, как распинается новый коллега.
— Значит… Опасный террорист?
Голос, что раздался где-то в темном углу комнаты, заставил замереть и пропустить удар сердца. Тягучий, словно патока, тембр окутывал разум, заставляя забыть об эмоциях и мыслях, что терзали душу до этого. Массивный мужчина, что вальяжно раскинулся в кресле, повёл шеей, с хрустом расправляя позвонки.
— Покажи его мне, — раздвоенный язык скользнул по тонким губам, что всего на секунду продемонстрировали хищный оскал. — Я придумаю что-нибудь… Зрелищное.
7 апреля, 2014 года, среда
Торговая площадь города Чикаго
Даже у двух, разнящихся столь во многом, ставших открытыми неприятелями, стремящихся к полной противоположности друг друга, неизбежно находилось что-то общее. Будь ты британцем или американцем, мужчиной или женщиной — всегда ты был подвергнут этой греховной тяге, вне зависимости от возраста и оттенка кожи. Все в равной степени были зависимы от сплетен.
Британские сплетни, подражая владельцам, оставались вычурны и хитры, облачены в блестящую обертку тонких шуток с явной ноткой яда. Обитали в пышных залах, кружась в пышных танцах и звонко прыгая от одного бокала к другому. Сплетни же тринадцатых, снова отражая их менталитет, были прямолинейны и часто грубы, иногда стекая в прямые, не скрытые натянутой улыбкой, оскорбления. Их обитель лежала на пути у каждого, кому было суждено родиться нумерованным чёртовой дюжиной. Рынок.
Всё здесь было пропитано этим необъяснимым азартом. Ни в одном языке мира нет слов таких, чтобы описать, как трещит воздух, наполненный слухами и ропотком. Приходя сюда, не вливаясь ни в единый диалог, вы обязательно станете его слушателем, немым рассказчиком или даже участником.
Наверное, именно поэтому Роберт не любил это место, отправляясь за провизией лишь в крайней необходимости. Ему тошно было чувствовать себя распятым чужими взглядами и смешками за спиной, даже если это юные особы забавно смущались красивого мужчины, проходящего мимо них. Передёрнув плечами, он поморщился, покрепче перехватывая деревянный ящик, уже наполненный всяким хламом.
— Видишь, — протянул Марк, на секунду оборачиваясь к другу. — Всё не так плохо, как ты думал!
— Что тебе ещё нужно, транжира? — буркнул он, осматривая содержимое коробки.
На дне валялись связки фруктов, а сверху было навалено множество безделушек, нелюбовь к которым Роберт питал всегда: чуть дольше, чем сам себя помнит.
— Мы уже почти закончили, правда, громила. Не будь таким серьёзным хотя бы пять минут.
— Если ты не перестанешь молоть языком, вместо того, чтобы торговаться, я тебя абсолютно не серьёзно стукну. Пойдёт?
Марк лишь молча ускорился, подлетая к небольшому
Окинув всё это скептическим взглядом из-под бровей, Роберт взглянул на Марка, как на клинического идиота.
— Ты не собираешь грибы, не убираешься по дому и не играешь в игрушки. Марк, если ты возьмёшь хоть какую-то хрень из этого…
Закатив глаза, парень даже не дослушал его, несколько раз звучно постучав по столешнице, призывая продавца показаться возле прилавка. Вдруг, издав странный шорох и стон под столом, из-за прилавка выглянула рыжая голова мальчишки. Болотные глаза, ниже которых ничего не было видно, испуганно бегали между мужчин. Кажется, мальчишка даже не дышал.
— Обслужишь нас, парень? — подмигнул ему Марк, доставая небольшое портмоне, которое подобрал далекие несколько лет назад на мостовой за каким-то неумехой.
Вынырнув, мальчишка неуверенно закивал. Впалые щеки залегли тёмными полосами на формирующемся треугольнике лица. Из-за общей мальчишеской худобы его челюсть уже приобретала естественный для подростка вид, заостряя подбородок и челюстные дуги. Бровь Роберта коротко дёрнулась, когда парнишка, судорожно оправив коричневую ободранную тряпку, что служила ему за плащ, воровато огляделся и кивнул Марку.
— Так… — задумчиво протянул сероволосыый. — Дай-ка мне, пожалуйста, вот тот инновационный веник… — кивнул он на странное приспособление, обмотанное скотчем почти по всей его длине. — Оно исправно, так?
— Ты не исправен, — буркнул Роберт.
— Та-ак, а ещё, пожалуйста, дай мне… Чувство прекрасного, щепотку рационализма и хотя бы капельку позитивного мышления, пока я его не убил.
Раздражённо взрыкнув, мужчина просто отпустил ящик, позволяя тому с грохотом стукнуться об пол, а сам начал стремительно удаляться. Расхохотавшись, Марк подхватил ящик, поднимая его с чуть большим трудом, чем Роберт.
— Да погоди ты! Какие громилы нынче обидчивые пошли, а! — небрежно кинув в мальчонку монеткой, он даже не взглянул на её ценность, прежде чем рвануть за другом, надеясь снова спихнуть ношу на него.
Парнишка, поймав монетку, тут же просиял улыбкой, усердно потирая её о покоричневевшую ткань на нём, полируя. Глянув на её значение, парнишка слегка разочарованно выдохнул:
— Полпенса…
Кинув монетку в широкий карман, он снова спустился за прилавок, хватая что-то плотно завёрнутое под ним. Покрепче взяв свою ношу, мальчик медленно направился к выходу на четвереньках, надеясь остаться незамеченным. Когда его голова уже вынырнула из-под низкой скатерти, открывая ему путь ко множеству рыночных перекрёстков, на его поясницу обрушился пинок тяжелого ботинка, роняя его на бок.