Убить. Забыть. Любить
Шрифт:
На краю сознания я услышала рычание рядом - похоже, мирикин решил защищать и от этой напасти. Но у меня не было времени и возможности даже шикнуть на него; и тут ворчание магического зверя прервалось скулежом - похоже, кто-то все таки отбросил его.
Я же сосредоточилась на контроле. Тянулась, задыхаясь; умоляла, уже не веря; благодарила, умирая. Прогоняла его обиды и злость. Дарила всю свою нежность и уверенность, всю себя - до последней капли.
И пата дрогнул. Снова замер и начал слушать.
Собрала всю силу, что еще оставалась во мне и вплела её
Именно так ловчие уберегали неразумных от чрезмерно агрессивного, любвеобильного и любого другого, навеянного ситуацией или же неправомочными действиями поведения, могущего привести к дальнейшей смерти животного.
Потому что изначально любое существо рождалось предназначенным для счастья.
Пата поддался.
Раскрылся и потянулся ко мне - я видела его внутренним взором. Похожего на огромного лохматого белоснежного медведя, вдруг уменьшившегося до размеров котенка. Он подскочил ко мне и быстро лизнул пульсирующую точку, образовавшуюся на том месте, что в свое время блондинистый порезал осознанно, чтобы привязать меня к себе.
Что ж, и я, похоже, привязала его бессознательную часть, так что мы квиты.
Я быстро пропела завершающие слова, чувствуя, как последние капли не только магии, но и просто энергии покидают меня, и рухнула на колени на пол перед кроватью Высшего. Тот не очнулся, но веки его дрогнули, а сам он будто налился жизненной силой и теперь просто спал. Здоровым сном.
Ох, Тьма, спасибо.
Наверное, надо было уходить, но я настолько обессилела, что не могла сдвинуться с места. Как сквозь вату до меня дошли слова Его Темнейшества, сказанные равнодушным голосом:
– Надо убить.
Я удивилась. Кого убить? Интересно, кому он это...
И тут до меня дошло.
Что?! Опять?! После всего пережитого?!
Я дернулась, подняла голову и уставилась на Верховного, бесстрастно взирающего на меня с высоты своего роста.
Конечно, я понимала, что стала свидетельницей необычного события и узнала то, что знать мне не положено, но неужто у демонов совсем отсутствовало чувство благодарности?
Отсутствовало. И никогда и не было.
Стиснула зубы и сердито посмотрела прямо в его глаза. Нет уж, не дождется он от меня просьб о пощаде -тоже мне вершитель судеб.
Изумленный смешок был мне ответом. А говорили, что демоны не читают мысли...
Я уж было приготовилась принять свою судьбу, как рядом возникла маленькая фигурка и раздался еще один знакомый голос, недовольно пробурчавший:
– Тебе лишь бы убить кого-то, желательно без суда и следствия, чтобы у меня поменьше работы было! Пошли. И без нас тут все нормально закончится.
Жена Правителя мне подмигнула и потянула Верховного за собой, так что я даже сказать ей ничего не успела, как они действительно ушли.
Вздохнула, покачала головой, и почувствовала, что веки слипаются. Сутки без сна, исчерпание магического резерва, неожиданное требование Верховного - и не менее неожиданное спасение - такое сложно выдержать даже сильным магам.
Так
– Запретил же тебе обращаться со мной, как с животным, - разбудил меня чуть ироничный голос. Я резко подскочила, застонала от боли в затекших конечностях и неловко свалилась с кресла. Осмотрелась - в комнате уже было довольно светло - и подобралась к кровати, на которой лежал демонюка. Он выглядел ослабевшим - никогда не видела ослабленных демонов - но невероятно красивым и совершенно здоровым.
Выдохнула.
Слава Тьме, получилось.
Что он там говорил про обращаться? Я потерла виски, восстанавливая в памяти слова, и хрипло произнесла:
– У меня не было выбора.
– Так хочешь спасти своего брата?
– усмехнулся блондинистый и вдруг вытянул руку, схватил меня за косу и дернул на себя так, что я повалилась и оказалась распластана на нем.
Кажется, о слабости я говорила преждевременно.
Подо мной гулко и бодро билось его сердце, а руки, прижимавшие за талию, были горячими и сильными. От этих объятий тепло расходилось по всему моему телу, и, похоже, не только по моему - демонюка вдруг напрягся, а его желание, плескавшееся в глазах, стало физически ощутимым.
Я чуть покраснела и вдруг поняла, что мне хотелось бы, чтобы на нас было меньше одежды. Советник так и оставался в церемониальном наряде - яд застал его на очередном пиру; ну а я после своего похода за «живой водой» не успела переодеться. Запыленные косы «украшали» далеко не чистое лицо, а одежда была давно уже не свежей.
Ох. Опять задумалась. Он же задал вопрос. Надо объяснить, уговорить и...
– Вы и так обязаны будете это сделать, - вместо объяснений прошептала я, наклонившись к его лицу, - Потому что я требую свою ночь.
Не все же мне удивляться.
Глаза Высшего изумленно расширились:
– Ночь?
– протянул блондинистый и губы его хищно изогнулись.
Я кивнула и смело встретила его взгляд. Хватит бегать от него и от самой - почему бы и не сделать то, что я хочу?
Что мы хотим.
Кажется.
Демонюка улыбнулся, прикрыл глаза, и прижал меня еще сильнее.
– Знаешь, пожалуй я передумал...
Передумал?!
Сердце зашлось сначала бешеным ритмом, а потом вовсе остановилось. Что передумал? Спасать моего брата? Или...
– ...ведь я ошибся.
– В чем?
– выдавила, ничего не понимая.
– В том, что является самым привлекательным для мужчины. Я думал, что нет ничего лучше спасения женщины; но, пожалуй, твое требования права... хм, первой ночи выглядит еще более сексуальным. Но ты ведь знаешь, что у Высших нельзя ничего требовать? Мы всегда сами все решаем...
Кивнула и прикусила губу. Ох, Тьма. И что он сделает за мою наглость?
Сделал не то, о чем я подумала:
– Так что я передумал - мы не будем ждать ночи, Кассандра.