Убить. Забыть. Любить
Шрифт:
Прогнала непрошенные мысли и кивнула брату.
Пора было идти дальше.
Бодрым шагом мы подобрались спустя полчаса к городским воротам и со всем возможным подобострастием уплатили монету за вход. И вот уже я уверенно вышагивалапо витиеватым улочкам, держа за руку Дариша.Был в западной части столицы, пользовавшейся славой места весьма неоднозначного, один человек, который, как я точно знала, меня не выдаст, а вот информацию вполне сможет предоставить.
В этих кварталах возле порта и доков нередко селились те, кто хотел чуть большей свободы от закона, нежели в других частях города. Стражники делали вид, что не знали об этом; ну а местные не наглели, а
Однажды такое бегство чуть не закончилось для меня плачевно.
Мне было двенадцать. Магии тогда во мне еще было не так чтобы мало, но её весьма успешно пригладили и запечатали, чтобы девочка не навредила кому; зато мозги оказались весьма легкомысленными, волосы растрепанные, а платье, которое я заимствовала тайно у одной из служанок, несколько мало, из-за чего мои икры и, частично, грудь, ощутимо выглядывали. Это и привлекло внимание пьяных забияк, случайно наткнувшихся на меня в каком-то углу.
Вот уж не знаю, планировали ли они насилие или просто решили повеселиться на мой счет, но напугали изрядно. Именно то чувство беспомощности впоследствие давало мне необходимую силу для изматывающих тренировок с оружием, да и без кинжала я больше уже не выходила из дома. До сих пор помню, как тянулись ко мне сальные пальцы, как слезы лились из глаз, как я пыталась убежать, безуспешно вырваться из рук гогочущих свиней. И как, неожиданно, оказалась на свободе, благодаря одному громиле - действительно, громиле - который просто проходил мимо и не прошел, а вступился, да еще так, что компания мигом протрезвела и помчалась в противоположную сторону.
Громила же погладил меня, всхлипывающую, по голове, а потом вдруг нахмурился, отступил и склонился в глубоком поклоне.
– Как... как вы узнали?
– я все не могла успокоиться.
– Эти глаза и волосы не узнать сложно, принцесса. Не будь те идиоты так пьяны, они бы тоже узнали. Но я вам бы не советовал больше бродить здесь одной. Негоже такое для молоденькой девочки, - и он посмотрел с такой укоризной, что это вдруг подействовало на меня больше, чем все нотации родителей.
Так один гигант стал моим другом. И как только у меня появилась возможность, я помогла ему закрепиться в Суэлте еще лучше и освоить весьма доходное дело.
Улыбнувшись воспоминаниям, я посмотрела на начищенную вывеску. Вот уж здесь точно не было проблем, хоть кто бы стоял у власти и хоть какие-бы войны не творились вокруг.
«Публичный дом Исы» явно пользовался популярностью и оборванок, вроде меня, тут не привечали. Пусть я и прошла с черного входа, охранники чуть не спустили с крыльца, так что пришлось обратиться к магической защите, чтобы меня не выгнали. А потом и вовсе заорать так, что Дариш закрыл уши руками, а у охранников упали челюсти:
– Иса-а!!!!
Раздалась отборная брань и вот уже в конце черной лестницы стоял владелец заведения.
– Тьма...
– просипел он, чуть ли не кубарем спустился вниз и сжал в медвежьих объятиях. Потом увидел Дариша, глаза его удивленно расширились и он осел прямо на ступеньки.
– Тьма, - снова повторил он.
– Неть, - обиженно
Глава 12.
Когда-то давно, так давно, что лишь Бессмертные были тому свидетелем - их сейчас и не расспросишь, но письменные доказательства остались - четыре планеты, плывущие в бескрайних объятиях Вечности, оказались рядом и вложились одна в другую, от меньшей к большей. При этом внутренние миры ни в какой мрак не попали, а остались при своем же воздухе, луне, солнце и звездах. Только небо стало разного цвета: нежно-голубое в верхнем Мире Грез, фиолетовое в Мире Корон, желтоватое в Мире Земли и багряное в Мире Ядра. Материки поменяли свои очертания, верхний мир и вовсе большей частью ушел под воду, под беспощадным сиянием Света, а в нижнем вздыбилась сама Тьма. Большинство существующих на этих планетах рас пусть частично, но выжили; перенесли многочисленные катаклизмы, войны, взаимное уничтожение, закалились и научились сосуществовать рядом с друг другом.
Именно при Вложении в Мире Корон столкнулись и наползли друг на друга несколько континентов, благодаря чему образовался Великий, самый большой - раз в пять больше против еще двух, что чуть ли не дрейфовали во Всеобщем океане; ну а места соединения грубыми шрамами обозначили многочисленные горные цепи, в том числе длинный хребет Уаскаран, который, самым краем, зацеплял сейчас Суэлтаро, а затем шел строго с севера на юго-запад, отделяя естественным путем от центральной части государства Ламбаеке, Мисио-сур, частично, большую империю Транкар, и несколько мелких герцогств, среди которых был и Самрат.
Может потому мы всегда чувствовали себя неким особым сообществом, географически выделенным в самостоятельную часть; может еще и потому, что издавна эту местность заселяли только люди. Для моего Дома это представлялось важным; и предки рода Монтаро и мой отец настаивали на добрососедских отношениях и с негодованием отвергали предложения, вроде того, что Энит рискнул высказать моему отцу -о порабощении окружающих государств. Но времена, похоже, изменились. Удар в спину от аль Самрата был тому доказательством; как и нынешние стычки с соседями, решившими, похоже, поделить территории, оказавшиеся без хозяйской руки. Это стало для меня огромной болью. Ведь мы говорили не просто на одном языке, но с одним произношением; имели схожие системы управления; наши семьи неоднократно переплетали свои судьбы в далеком и недалеком прошлом, а наши дети смотрели друг на друга как на друзей и, практически, одну семью.
Одну расу.
Даже архитектура наших городов была схожей, центрально - лучевой. В Суэлте от большой площади в центре шли к городским стенам прямые улицы, делящие город на пять частей: западную, самую низкую и хаотичную, много раз перестраиваемую из-за потихоньку расширяющейся территории порта, который располагался в глубоко врезавшейся четкой запятой залива. Побережную, тихую и продуваемую ветрами, растянутую фактически по морским обрывам. Восточную, самую многолюдную, заполненную многочисленными особняками, домами попроще, учреждениями и лавками, стремящуюся вывалиться из основных городских ворот. Северную где вперемешку жили чиновники и военные, располагались Академии. И Верхнюю, принадлежащую благородным - именно с той стороны на холме стоял королевский дворец, имевший свои собственные крепостные стены и бывший сам по себе укрепленным городком.