Убийца истин
Шрифт:
— Морта отправилась в Бостонское убежище, — сказала Нана. — Я попросила ее взять у тебя образец крови и принести его сюда.
Я уставилась на нее сквозь трехмерное изображение.
— Без моего разрешения?
— Ты была без сознания, дорогая. Я не могла просить тебя об этом. — Нана одарила меня одним из своих взглядов «как-ты-не-можешь-принять-это-милый-котенок». Она часто использовала этот взгляд, чтобы смягчить папу. Так она заставила нас дать Клео, моей кошке, дом.
— На кону стояли жизни, — говорила она. — Лекарство, которое мы создали из крови другого
Я изучила свою ДНК.
— А когда именно ты стала ученым?
Нана выключила экран.
— У меня была нормальная человеческая работа в медицинской лаборатории до выхода на пенсию. Быть Беспорочной Ведьмой — не единственное мое призвание.
В этом есть смысл.
— Но я не помню, чтобы ты работала.
— Когда твоя мать умерла, я решила остаться дома, чтобы помочь твоему папе с тобой. — Она одарила меня теплой улыбкой. — Лучшее решение, которое я когда-либо принимала.
— Я рада, что ты это сделала. — Я улыбнулась ей в ответ. — Ладно, что тебе от меня нужно?
— Ей нужно больше твоей крови, — сказала Эмили.
Нана выглядела такой маленькой, сидя в кресле перед компьютером. Она была измотана. Обеспокоена.
Я положила руку ей на плечо.
— В чем дело?
— После того, как мы сделаем больше лекарства, мы должны проверить его. Потом мне нужно, чтобы ты улизнула из Тир-на-нога и доставила его в ковен Грейхилл. Бастьен вас встретит. Он позаботится о том, чтобы больные получили лекарство. Врата находятся в библиотеке аббатства Святого Галла.
При мысли о встрече с Бастьеном мой пульс участился. Но пойти против приказов Совета Чародеев, пульс на мгновение остановился. Что они сделают, если узнают о нашем плане? Я даже не знала, какое наказание полагается за такой поступок.
— Не понимаю, — сказала я. — Почему Совет не хочет делиться лекарством? И почему я не могу сказать Арику?
Бабушка потерла подбородок. Судя по мешкам под глазами и ссутулившимся плечам, она допоздна работала над лекарством.
— Арик никогда не пойдет против приказов Совета Чародеев. Сколько людей знали, что ты собираешься в Нью-Йорк в тот день, когда Вероник нашла тебя?
Я бросила на нее озадаченный взгляд.
— Только дядя Филип. А что?
— Вероник не просто оказалась поблизости.
— Я знаю. Она сказала, что ее шпион сказал ей, что я была там. Что кто бы это ни был, он заметил меня.
— Этот шпион случайно заметил тебя? Я в это не верю. — Нана накрыла мою руку своей. — Кто-то сказал ей, что ты будешь там.
— Дядя Филип? — Я не хотела в это верить. — Но он мог убить меня много раз. Кроме того, я проверяла его с помощью своего шара истины, и он показал, что дядя заслуживает доверия.
— Я не говорю, что это был Филип. — Она прервала меня. — Должно быть, он поделился твоим расписанием прыжков с Советом. В убежищах неспокойно.
Если Совет был коррумпирован, я должна была убедить Арика увидеть правду. Он бы меня послушал. Видишь ли, мы должны были доставить лекарство в ковен Мистиков. Именно тогда я вспомнила кое-что из того, как Совет допрашивал Бастьена об исчезновении Конемара. Это было во время диспозиции относительно нашей роли в побеге Тода с виселицы под Ватиканом.
— Болезнь распространяется и на убежища, — сказала я. — Акуа из Вейлиг-Хейвен в Африке упоминала об этом на слушании, на котором я присутствовала.
Флаконы звякнули о стойку, когда Нана поставила их на стол.
— Это объясняет, почему Арик получил инструкции от Совета доставить значительное количество лекарства в Асил. Ему сказали, что это для тестирования, но им не понадобится столько, сколько они запросили. Они спасут убежища, а не ковены. Мерл никогда бы не потерпел такой жестокости.
Мерл был Верховным Чародеем еще до дяди Филипа. Он погиб во время нападения на Асил. У них с Наной был небольшой роман перед его смертью. Судя по печали в голосе бабушки, я подумала, что она скучает по нему.
— Почему убежища не хотят помогать ковенам?
Нана взяла пузырек и осмотрела его.
— Когда мир Мистиков был впервые создан, он должен был скрывать магические и необычные существа от преследования людей. Высшие Чародеи того времени верили, что убежища и ковены могут жить в гармонии. Но были некоторые чародеи-ксенофобы, которым эта идея не очень нравилась. Люди разделились. Большинство хотело оставаться связанным с ковенами, в то время как некоторые хотели отделиться.
— Нападения этих негодяев-Мистиков не помогли, — сказала я.
— Нет, — бабушка осмотрела еще один пузырек. — Конемар был одним из тех чародеев, которые хотели отделиться. Я бы не удивилась, если бы он стоял за атаками, чтобы напугать убежища и заставить их закрыть ковены. Совет Чародеев закрыл движение Конемара в 1938 году сразу после смерти Джана… или, скорее, исчезновения.
Конемар пытался убить Джана, но мой прадед сбежал через ловушку в один из Сомниумов, только чтобы умереть во время битвы на лужайке перед моим домом.
— Хорошо, — сказала я, желая забыть о Джане. — Так когда же мы начнем?
Она достала с полки все необходимое: перчатки, шприцы, жгут, флаконы, спиртовые тампоны и марлю.
— Сначала мы испытаем лекарство на добровольце. Убедимся, что оно работает. Если нет, то тебе незачем туда идти. Когда придет время уходить, я приду за тобой.
Нана натянула перчатки.
— Садись.
— А как насчет Афтон? — Я села на один из лабораторных стульев у стойки.
— Я сказала ей, что мы скоро уходим, — сказала Эмили. — Она хотела остаться и помочь Нане. Не хочет расставаться с восьмилетними детьми. Я забочусь о них с тех пор, как мы сюда прибыли.