Убийцу скрывает тень
Шрифт:
Отец Ронни был охотником, и она умела обращаться с винтовкой. Правда, в последний раз стреляла двенадцатилетней девочкой.
Как же строить дальше отношения с мужем, который, похоже, окончательно сорвался с тормозов?
Изгнание из общей спальни и угрозу временно расстаться она использовала как средство испугать Тайлера и заставить его одуматься. Ну а если не одумается? Неужели действительно разводиться? Тайлера она любит. Замечательный человек, прекрасный муж и заботливый отец. Просто сейчас он болен. Можно смело сказать, что у него тяжелое психическое
Нужно не иметь сердца, чтоб развестись с любимым человеком только потому, что он заболел!
Тут Ронни сделала серьезное уточнение: с больным любимым человеком грех развестись, если он не отказывается от помощи и лечения. А Тайлер болен и отвергает любую помощь.
Мысли сделали круг, и она уперлась в тот же вопрос: расстаться или терпеть дальше? Если терпеть, то в надежде на что?
Говорят, истинная любовь должна все преодолеть и счастливый брак наполовину состоит из терпимости и терпения.
Может, Тайлеру сейчас именно это и нужно — чтобы жена поддерживала его, несмотря ни на что?
Тайлер упрям, но и она упряма.
В один прекрасный день что-нибудь встряхнет его по-настоящему — и он придет в себя раз и навсегда. Дай Бог, чтобы этой полезной встряской не оказалась какая-нибудь совсем уж жуткая катастрофа…
«Не сдавайся, Ронни, рано или поздно ты отобьешь его у сил тьмы!»
Ронни тяжело вздохнула. Словно гора давит на плечи. И будущее представляется таким шатким…
Выходя из гаража, Тайлер и Бен увидели во дворе только что подъехавший «крайслер-себринг». Из него вышла фигуристая женщина средних лет. Что-то в ее самоуверенной манере сразу выдавало профессию. Бен припустил к дому, а Тайлер был вынужден остановиться.
— Добрый день. Вы Тайлер Гринвуд? Извините за вторжение. Джуди Элдер из «Слухов». Не могли бы вы сказать несколько слов для нас?
Она протянула Тайлеру руку, но тот нарочито не заметил ее. «Слухи» он ненавидел. Этот поганенький журнальчик в свое время распинал его с особым смаком!
— Извините, без комментариев, — сухо сказал он и пошел к дому.
— А что тут делает Орлиный Коготь? — гнула свое репортерша. — Он тоже вовлечен в ситуацию?
Тайлер молча широкими шагами шел к дому. Репортерша нахально семенила за ним и сыпала вопросами:
— Вы знали кого-нибудь из жертв лично? Вы действительно ищете снежного человека или это только дымовой заслон? Вы знаете серийного убийцу? Или сами замешаны в деле? Полиция явно уверена, что замешаны. Что нашли при обыске вашего дома?
Тайлер резко остановился.
— Откуда вам известно, что у меня были с обыском?
— Из полицейского досье. У нас есть все материалы дела. Получили из конфиденциального источника.
Тайлер помрачнел.
— Врете вы все!
Довольная тем, что наконец-то зацепила его, репортерша протянула папку:
— Взгляните сами.
Тайлер схватил пухлую папку. Пока он листал ее, репортерша тараторила:
— Мы в курсе, что вас арестовали во дворе дома, где был перевернут автомобиль.
Наскоро просмотренное досье привело Тайлера в ужас. С возмущением и отвращением он сунул папку репортерше и взялся за ручку входной двери.
— Это копии, а выжимки уже опубликованы, — сказала репортерша. — Можете оставить папку себе — почитаете на досуге. Вижу по вашему лицу — заинтересовались. Ну так что тут делает Орлиный Коготь?
Тайлер вошел в дом, захлопнул за собой дверь и кинулся звонить шерифу.
Дозвониться удалось только до его заместителя. Не очень стесняясь в выражениях, Тайлер высказал все, что он думал о местной полиции. «Подозревайте меня сколько хотите, но материалы предварительного следствия в руках журналистов — это не лезет ни в какие ворота! Это служебное преступление, и мои адвокаты ваши кишки на кулак намотают!»
Немного выпустив пар, он выглянул в окно. «Себринг» по-прежнему стоял во дворе. Репортерша кому-то звонила. Где появился один стервятник, там жди и других. Хорошенькое Рождество они ему устроят с подачи некомпетентной полицейской сволочи!
Заместителю шерифа Тому Райсу очень не хотелось беспокоить шефа — тот был в Сиэтле на ленче с тамошней политической элитой. Но дело не терпело отлагательства, и он позвонил на сотовый Рика Баркли.
— Опять утечка информации из управления, — доложил Райс. — Помните Гринвуда, особняк которого обыскивал Карильо? Только что этот Гринвуд звонил мне. Рвет и мечет. Таблоид «Слухи» опубликовал материалы следствия, согласно которым Гринвуд — главный подозреваемый. Судя по всему, у этих ребят наше досье почти целиком! Гринвуд обещает нас засудить.
Шериф Рик Баркли извинился перед сотрапезниками, встал из-за стола и отошел к стене. Там он почти шепотом сказал в трубку:
— Сам-то ты видел публикацию?
— Нет еще. Но Гринвуд явно не блефует.
Баркли понизил голос еще больше.
— От кого у них, черт возьми, документы? Насчет гипсового следа они тоже в курсе?
— Точно не знаю. Вообще-то в досье согласно вашему приказу про него ни слова. Если Мак лично не выболтал…
Баркли по старой памяти ценил Мака и даже теперь пытался относиться к нему объективно.
— Ну, не будем ждать худшего от Мака. Хотя с репортершей он, конечно, свалял дурака… Губернатор, кстати, уже намекнул мне, что в народе нехорошее волнение по поводу дел в горах — и эскалация паники ему ни к чему. Так что пусть Карильо побыстрее выберет себе кого-нибудь на подмогу вместо Шнайдера. Расследование надо поторапливать. Или мы найдем психопата до того, как он убьет еще кого-нибудь, или подвалит команда зазнаек из ФБР и с позором ототрет нас от следствия. А иуду из нашего управления извольте найти и взять за жабры — чтоб другим неповадно было!