Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

Блум Уильям

Фундаментальная ложь относительно вторжения 25 октября 1983 года заключалась в том, что якобы еще 21 октября Организация Восточно-Карибских государств (Organization of Eastern Caribbean States, OECS), включающая шесть стран, вместе с Барбадосом и Ямайкой попросила Соединенные Штаты срочно вмешаться в обстановку в регионе. Как утверждалось, эти страны опасались неких агрессивных действий со стороны нового ультралевого режима на Гренаде, который отстранил от власти социалистического лидера Мориса Бишопа (Maurice Bishop). 12 октября Бишоп был исключен из правящей партии и на следующий день помещен под домашний арест, а 19 октября убит.

Даже если бы опасения соответствовали действительности, создавался прецедент, прежде неизвестный

международному праву, по которому государство «А» могло попросить государство «В» вторгнуться в государство «С». При этом каких-либо агрессивных актов со стороны государства «С» против государства «А» не имело места. Юристы Государственного департамента усиленно изучали в Вашингтоне статьи Договора OECS о взаимопомощи, Устава Организации американских государств (ОАГ) и Устава Организации Объединенных Наций, чтобы найти юридическое обоснование действий США. Однако эти документы даже при самом тщательном их исследовании не предусматривают ничего подобного. Более того, статья 6 договора OECS требует, чтобы решения руководства Организации (глав правительств) поддерживались всеми странами-участницами. Гренада, являющаяся членом Организации, конечно, их не поддерживала. Этого не случилось даже на совещании, где присутствовали американские представители, чтобы регулировать направление обсуждений [2].

Как позже выяснилось, премьер-министр Барбадоса Том Адамс (Тош Adams) заявил, что Соединенные Штаты обращались к нему 15 октября относительно военного вмешательства (Государственный департамент отказался комментировать заявление Адамса) [3]. Позже «источники, близкие к ямайскому премьер-министру Эдварду Сига (Edward Seaga)» утверждали, что обращение к США государств Карибского бассейна «было инспирировано Соединенными Штатами». «Сделайте обращение, а мы дадим ответ», было сказано в сообщении Вашингтона [4]. Кроме того, 26 октября американский посол во Франции Эван Гэлбрайт (Evan Galbraith) заявил по французскому телевидению, что администрация Рейгана уже на протяжении предыдущих двух недель занималась планированием вторжения [5]. То есть не только задолго до предполагаемого обращения стран Карибского бассейна, но, если понимать Гэлбрайта буквально, то даже до свержения Бишопа и до того, как исход внутрипартийных распрей мог проясниться даже без вмешательства ЦРУ.

Со временем стало известно, что до вторжения правительство премьер-министра Доминиканской Республики Юджинии Чарлз (Eugenia Charles), возглавлявшей OECS, являлось получателем тайных денег от ЦРУ «для секретной операции поддержки» [6].

В то же время Соединенные Штаты, чтобы подстраховать свои ставки, одобрили заявление Организации Восточно-Карибских государств – если фактически сами не сочинили его – о том, что генерал-губернатор Гренады Пол Скун (Paul Scoon) также срочно направил в Организацию просьбу о военном вмешательстве. Вопрос о том, обладает ли генерал-губернатор Скун, по традиции назначенный королевой Великобритании на церемониальную должность номинального главы государства, конституционным правом принимать такое важное решение от имени независимой Гренады, остается спорным. Тайной же остается ответ на вопрос, как и когда он посылал свой запрос, если он вообще это делал.

31 октября лондонская пресса сообщила, что британский министр иностранных дел сэр Джеффри Хау (Sir Geoffrey Howe) «был категоричен, утверждая, что от Пола Скуна вообще не было никакого запроса о вмешательстве». Премьер-министр Тэтчер недвусмысленно подтвердила это. Сэр Джеффри сказал, что Скун «в прошлый понедельник, за день до вторжения, встречался с британским дипломатом и ничего не упомянул о таком намерении» [7]. В тот же самый день (по другим сообщениям, в воскресенье) Скун разговаривал по телефону с представителями министерства по делам Содружества в Лондоне и с представителями Букингемского дворца, но опять-таки никаких упоминаний о вмешательстве не было [8].

Позже в интервью

корреспонденту «Би-би-си» сам Скун сказал, что вторжение было «последним делом», которое он хотел бы видеть [9].

А когда вторжение уже шло полным ходом, Скун подписал на борту американского крейсера «Гуам» какую-то «бумагу», в соответствии с которой вся операция выглядела правильной и юридически законной [10].

Другим оправданием действий, которые президент Рейган назвал делом «первостепенной важности», была необходимость эвакуировать с острова много сотен американцев, главным образом студентов медицинского колледжа им. Святого Георгия, которые якобы находились в опасности из-за прихода нового режима и царившего в стране хаоса.

Чтобы опровергнуть это утверждение, не нужно глубоко копаться в поисках свидетельств. Доказательства лежат на поверхности. Вот они:

Два сотрудника американского посольства на Барбадосе, Кен Курц (Кеп Kurze) и Линда Флор (Linda Flohr), сообщали незадолго до вторжения, что «американские студенты в Гренаде, в основном, не желали уезжать оттуда или эвакуироваться. Они хотели продолжать учебу» [11]. В другом сообщении лондонской прессы говорилось, что в то же самое время Гренаду посетили три американских дипломата и, по-видимому, договорились об организованном отъезде тех американцев, которые пожелают. Возможно, это и не было связано с обстановкой [12].

Белый дом признал, что за два дня до вторжения Гренада предоставила Соединенным Штатам возможность эвакуировать американских граждан. Но чиновники администрации Рейгана не поверили предложению, «потому что, как сказали они, правительство Гренады пообещало открыть в понедельник аэропорт для эвакуации, но вместо этого-его закрыло» [13]. Только позже Белый дом признал, что на самом деле в понедельник четыре чартерных рейса вылетели из аэропорта [14].

Некоторые из тех, кто уехал в тот понедельник, были американскими студентами-медиками. Руководитель медицинской школы доктор Чарлз Модика (Dr. Charles Modica) заявил вдень вторжения, будучи в Нью-Йорке, что он связывался с радистами-любителями колледжа. «Думаю, что информация президента неверная, – сказал он, – потому что вчера некоторые американцы начали уезжать» [15].

Правительство Гренады распорядилось, чтобы военные крайне внимательно относились к американским студентам, и для их перевозки между двумя университетскими городками были специально выделены транспортные средства и силы сопровождения [16].

Кубинское правительство опубликовало документы, из которых видно: 22 октября оно уведомило Соединенные Штаты, что ни один американец или другой иностранный гражданин не подвергался опасности, и что Куба готова была «сотрудничать в решении проблем без насилия или вмешательства». Но до начала вторжения никакого ответа получено не было [17]. 23 октября Куба направила руководителям Гренады предложение объявить территорию, прилегающую к медицинской школе, демилитаризированной зоной и тем самым не дать Соединенным Штатам повода для вторжения под предлогом эвакуации американских граждан [18].

На вопрос журналистов, была ли какая-нибудь конкретная информация об угрозе американцам в Гренаде, представитель Белого дома ответил: «Никакой, насколько мне известно» [19].

После преодоления незначительного сопротивления, оказываемого гренадскими солдатами и кубинскими строительными рабочими, американские военные нашли еще несколько оправданий в пользу своего появления в стране: они обнаружили, сказал Рональд Рейган, «целую базу оружия и средств связи, что свидетельствует о планах кубинцев занять остров». Одного склада «с оружием и боеприпасами, уложенными почти под потолок, достаточно чтобы вооружить тысячи террористов». Гренада, заявил президент, являлась «советско-кубинской колонией, готовившейся стать главным военным бастионом для экспорта терроризма и подрыва демократии, и мы оказались там вовремя» [20].