Убийство на острове
Шрифт:
Лишь в компании плавленого сыра Элеонора чувствовала себя практически счастливой. Такое блюдо требует, чтобы им наслаждались неторопливо. Она снова отправила вилку в рот и вздрогнула, услышав пиликанье мобильника.
Элеоноре мог позвонить только кто-то из родственников, а они знали о поездке в Грецию. Верно, какая-нибудь дурацкая реклама. Она с радостью пошлет их подальше и продолжит лакомиться саганаки. В последнее время ей доставляло удовольствие мысленно отправлять всех к черту.
Телефон лежал в новой сумочке, которая висела на спинке стула. Элеонора неохотно
– Зачем ты звонишь? – настороженно поинтересовалась она.
– Ты где? – прошептал Эд.
– В Греции, – так же тихо ответила Элеонора.
– Я имею в виду, где конкретно? Рядом с тобой кто-то есть?
– Да. – Остальные заканчивали ужинать, передавая по кругу последнюю тарелку с кальмарами. – Ты какой-то странный.
– Возможно. Мне срочно нужно с тобой поговорить. Прошу…
Ну вот, с планами насладиться саганаки можно попрощаться – его нужно есть исключительно горячим.
– Погоди минутку. – Засунув в рот еще один восхитительный кусочек, Элеонора вылезла из-за стола. Никто не поинтересовался, куда она направляется, поэтому объяснений не понадобилось.
Теперь нужно пересечь мощенную булыжником площадь с множеством ресторанчиков, у входа в которые туристы изучали выставленное для ознакомления меню. Сумерки сменились полной темнотой, и повсюду зажглись фонари и гирлянды, придавая Старому городу нарядный вид.
Элеонора дошла до церкви, из открытых дверей которой доносился аромат ладана, прижалась спиной к высокой каменной стене, стоя под цветущим лимонным деревом, и спросила:
– Ну и?
Наверное, Эд узнал, что Лекси беременна. Неужели она сама ему сказала? Или Бэлла все разболтала?
Брат заговорил – тихо и отрывисто:
– Среди вас есть женщина…
– Вообще-то кроме меня тут их еще пять.
– Ана.
– Да. Мы делим с ней комнату.
– Кто она такая?
– Подруга Лекси. Они познакомились на занятиях йогой.
– Да, об этом я знаю. Что еще о ней тебе известно?
– Ты странно себя ведешь.
– Элеонора, просто скажи, что тебе известно, – нетерпеливо повторил Эд.
– Ладно, ладно. Она из Брикстона. Переводчик жестового языка. Ее сестра глухая, поэтому…
– У нее есть дети?
– Да. Сын, Люка. Ему пятнадцать. Вообще-то она кажется совсем молоденькой…
– Господи… – глухо простонал Эд.
– Что такое?
Последовало долгое молчание.
– Почему ты расспрашиваешь меня об Ане и ее сыне? – произнося это, Элеонора уловила, как в голове зашевелились какие-то давние, далеко запрятанные воспоминания.
Когда Эд заговорил, его голос звучал очень тихо:
– Ана – уменьшительное от Джулиана.
Элеонора не слышала этого имени вот уже много лет. Да и прежде его произносили только шепотом за плотно закрытыми дверями отцовского кабинета.
– Господи… – только и смогла она сказать, глядя через всю площадь на их ресторанчик. Ана и Лекси сидели рядом, склонив друг к другу головы. – Так значит, это она?
Глава 39
Фэн
Фэн
Удивительно, что эти воспоминания, вроде бы затерявшиеся и похороненные где-то глубоко внутри, все еще имеют над ней такую власть.
Фэн знала, что нельзя убегать и пытаться скрыться от своего страха: он станет лишь сильнее. Чтобы побороть его, придется встретиться с тем, чего боишься, лицом к лицу. Так просто – и одновременно неимоверно сложно. Она посмотрела на сидящую напротив Робин и вспомнила тот момент, когда увидела ее, стоящую на самом краю выступающего над лагуной утеса: ноги дрожат, грудь вздымается от волнения. Робин смотрела вниз, на далекую воду, но не отступила, а подняла голову, посмотрела вдаль и прыгнула.
Чтобы превозмочь свой страх, нужно посмотреть ему в глаза.
Фэн сделала глубокий вдох и встала из-за стола, вскинув подбородок и глядя прямо перед собой, хотя в первый момент земля качнулась под ногами.
– Тебе нехорошо? – спросила Бэлла, нахмурив брови и протягивая руку, словно хотела подхватить ее.
– Нет, просто прекрасно, – буркнула Фэн себе под нос. Она обогнула стол, пересекла веранду и вошла в темный зал ресторана. Столики внутри пустовали, за барной стойкой никого не было. Фэн двинулась дальше. Узкий коридор с открытой кирпичной кладкой стен, заставленный деревянными ящиками и заполненный доносящимися с кухни ароматами, был ей хорошо знаком. Сердце гулко билось в груди, разгоняя кровь и накаляя эмоции: страх, ярость, стыд.
Сзади послышались шаги: по каменному полу шуршали кожаные подошвы. Это он. Нико.
Руки Фэн дрожали. Вдруг у нее не хватит сил встретиться с ним лицом к лицу? Она осмотрелась, но бежать было некуда. В воздухе разнесся запах его лосьона для бритья, внутри все перевернулось. Фэн застыла на месте.
В свете ламп блеснули столовые приборы, лежащие на подносе, водруженном на один из ящиков. Увидев среди них нож для мяса, Фэн инстинктивно схватила его, сжав деревянную ручку. Лезвие прижалось к ее бедру, по телу побежали мурашки.
В коридоре появился Нико, держа поднос с грязными тарелками. Чтобы попасть на кухню, ему надо было пройти мимо Фэн. Он начал огибать ее, бросив:
– Добрый вечер, мадам.
Они оказались лицом к лицу, в нескольких сантиметрах друг от друга. Фэн ощутила прилив ярости. Нико уже начал удаляться, когда она наконец сказала – скорее даже выплюнула:
– Помнишь меня?
Он поднял голову и уставился на нее, явно собираясь пожать плечами и ответить отрицательно, когда вдруг опустил взгляд и увидел в левой руке Фэн нож. Глаза Нико расширились. Он снова посмотрел ей в лицо, ощущая выплескивающиеся на него волны ненависти.