Убийство на шабаше
Шрифт:
— Сейчас заглянем за едой и пойдем домой, — рассеянно сообщила Беата.
Пламя развернулась и потрусила к трактиру, периодически оглядываясь назад.
В охране Беата больше не нуждалась, но рыжий сгусток боевой магии никуда не исчез, собираясь нести свою службу до самой смерти хозяйки.
Беата вдохнула морозный воздух и выпустила облачко пара изо рта.
Ее настроение заметно улучшилось.
Ей было сорок лет, и она больше не собиралась умирать. Ее убийца был мертв, а украденное им вернулось к законной владелице. Калунна показала ей, что смерти можно избежать, если как
Смерть можно было не только отдалить, но и оспорить. Если только все пройдет, как задумано. Если им хватит силы. Если Калунна не обманула ее.
Все ответы она получит завтра.
Беата зашла в трактир за горячей едой, выслушала похвалы своему зелью от ревматизма, забрала ростбиф с зеленым горошком, картофельное пюре и пирог с патокой. Пламя бегала вокруг, зорко высматривая любые угрозы. Наконец долгий день закончился, и Беата с облегчением вернулась домой. Оставила еду на столе, не распаковывая, чтобы не остыла. Согрела глинтвейн и устроилась в кресле. Пуховка тут же прыгнула к ней на колени. Мгла устроилась на подлокотнике, подставив черную голову под поглаживания. Пламя оббежала дом, покрутилась у входной двери, после чего вскочила на спинку кресла и затихла.
Беата расслабилась.
Мягкое кресло, глинтвейн и три кошки. Что еще нужно ведьме для счастья?
Она погрузилась в тепло и негу, поглаживая фамильяров и обдумывая дальнейшие действия.
Послышался шорох, а за ним хлопок входной двери. Пламя мигом слетела с кресла и помчалась туда. Мгла и Пуховка никак не отреагировали. Беата зевнула и принялась допивать глинтвейн маленькими глотками, прислушиваясь к происходящему.
Джеральд негромко похвалил Пламя за бдительность, потом прошел на кухню. Убрал купленные продукты, поставил чайник и принялся накрывать на стол, что-то безмятежно насвистывая. Беата подавила желание подойти к нему первой. Нельзя. А то расслабится и перестанет стараться. Нового мужчину требовалось правильно выдрессировать, чтобы не сел на шею. Зарвавшихся глупцов Беата выгоняла без малейших сожалений, но с Джеральдом могла возникнуть проблема. Деревенские кумушки беззлобно сплетничали, что городская ведьма приворожила его, заставив жениться на ней. На деле все было ровно наоборот. И за это влюбленный паршивец будет вести себя как шелковый всю супружескую жизнь, иначе жена-ведьма устроит ему ад на земле.
Джеральд так спокойно принял эти условия, что Беата принялась вспоминать, не подливала ли ему приворотного зелья на самом деле. Может, в детстве на бедняге проверила, а оно до сих пор действовало?
Любовь была страшной штукой. Безумной и опасной.
— Привет, — Джеральд показался на пороге комнаты, — ужин готов. Идем есть.
Беата аккуратно спустила Пуховку на пол, почесав за ухом в извинение. Прощально погладила дремлющую на подлокотнике кресла Мглу. Подошла к Джеральду и оглядела его. Высокий, подтянутый, с приятной внешностью и ясными голубыми глазами. Обычный мужчина. Ничего неординарного.
Так почему же она не превратила его в жабу за все его фокусы?
Джеральд наклонился и поцеловал ее.
Беата расслабилась и обвила руками его шею.
Потом превратит. Через годик или два. Через пять он сам взвоет и побежит к Калунне, разрывать сделку и молить о свободе. А пока пусть любит, раз уж добился своего. Беате нравилось, когда ее любили.
А этого упрямого дурака она полюбила и безо всяких приворотов. И чего воду мутил?
Они несколько увлеклись, и еда все-таки остыла.
— Я купил все, что ты просила в Морланде, — сообщил Джеральд, бодро расправляясь с ростбифом, — что-нибудь еще нужно?
— Да. Все, кроме одного комплекта одежды, завтра отнеси в дом. Запасные ключи возьмешь на тумбочке.
— Понял. Как день прошел?
— Хлопотно. Будь моя воля, я бы не вылезала из постели до весны.
— А разве все происходящее — не твоя воля?
Уел. Она сама все это затеяла, самой и приходилось трудиться. Но кто бы на ее месте отказался?
— Моя. Но я никогда не занималась столь грандиозными вещами и не уверена, хватит ли мне сил.
Джеральд вскинулся.
— Если ты передумала, то я готов сам сообщить об этом Калунне. Она рассердится на меня, а потом остынет и спокойно поговорит с тобой. Заберешь их годы жизни, как и предлагалось вначале. Хочешь, я схожу на пустоши, как поем?
— И откуда в тебе столько энергии? — вздохнула Беата и послала ему нежную улыбку. — Нет, милый. Я волнуюсь не об этом, а о распространении культа вересковой богини. Награды она обещает щедрые, но что если я провалюсь? Я плоха в служении кому-либо.
— Не провалишься. Ты рождена для этого. Быть главной жрицей Калунны — твоя судьба. Мы вместе научим этот мир поклоняться ей. Для этого мы оба здесь и живы, хотя должны были умереть.
— Ты фаталист?
— Я бы назвал это уверенностью в будущем. Там, где все ясно, не о чем волноваться.
Беата отложила вилку.
— Джеральд, ты понимаешь, что впервые за долгие годы обрел свободу? Больше полувека жизни, отнятой демоном, снова у тебя. Ты можешь покинуть Хисшир и уехать туда, где Калунна до тебя не дотянется. Жить, как захочешь, а не как приказали.
Джеральд изумленно посмотрел на нее.
— И зачем мне это?
— Ты всю жизнь проторчал в этой маленькой деревеньке, подчиняясь чужой воле. Но мир огромен. Ты можешь стать кем угодно. Увидеть другие страны. Обрести друзей. И никто никогда не будет тебе указывать.
— Беата, ты что, хочешь сбежать? Этого Калунна точно не простит, — Джеральд покачал головой. Он выглядел обеспокоенным. — Она отправит меня в погоню за тобой. Это плохо закончится. Чего тебе не хватает? Калунна предложила тебе в награду все, о чем другие даже не смеют мечтать. Или это из-за меня? Ты никак не можешь простить меня?
Беата взглянула на него с жалостью.
— Я не собираюсь бежать. Я предлагаю тебе снять ошейник с поводком и освободиться. Хотя бы знай, что такая возможность у тебя появилась. Служба вересковой богине до самой смерти больше не единственный твой вариант. Люди сами выбирают свою судьбу, а у тебя этого выбора никогда не было. Теперь есть.
Джеральд долго молчал.
— Ты что, решила избавиться от меня? Так быстро? Всего спустя три месяца после свадьбы? И что я сделал не так?
Беата застонала.