Убийство в назначенный срок. Длинная тень смерти (сборник)

Гилберт Энтони

– Но это не означает, что в помещении кто-то находился, – ответил адвокат. – В Лондоне люди, уходя, часто оставляют свет включенным. Это отпугивает воров, как и входная дверь с накинутой цепочкой. Я знаю даму, которая всегда оставляет дверь только так. Надеется, что воры подумают, будто она ненадолго вышла на почту. Включенный свет не доказывает, что внутри находился Хоггет. Конечно, нам бы помогло, если бы окна магазина в тот вечер были темные, но кто это мог запомнить, чтобы подтвердить под присягой? Тем более что сам Хоггет утверждает обратное. А время идет, и, несмотря на мои утверждения относительно полиции, я боюсь, что они все же решатся арестовать миссис Френч.

– И главное, муж ей ничем помочь не может, – заметил Майлс.

Вскоре выяснилось, что он ошибался.

Через несколько часов после визита Майлса к адвокату в его кабинет стремительно вошел Пол Френч. Выглядел он неважно. Осунувшийся, изможденный.

– Послушайте, Крук, так больше нельзя. Сегодня опять в полиции изводили Хелен, чуть ли не требовали признания.

– Терпите. – Тот похлопал его по плечу. – Мы пока не достигли третьей стадии.

– Какая третья стадия? Ведь они ждут, когда Хелен сломается.

– Как она может сломаться, если ничего о гибели миссис Хоггет не знает? – спросил Крук, опускаясь в кресло.

– Капля камень точит. – Пол сел напротив. – Они могут довести ее до такого состояния, что она начнет сомневаться, может, действительно в помрачении рассудка стукнула эту мегеру по голове. А теперь не помнит.

Крук улыбнулся:

– Любопытно. Но миссис Френч не производит впечатления истерички.

– Да не было ничего этого! – вновь вспылил Пол. – Но она может не выдержать. Полиции ведь нужно только одно – найти козла отпущения. – Он вскочил и заходил по кабинету. – Я пришел сообщить вам, что, если они предъявят Хелен обвинение, я признаюсь в убийстве Руби

Хоггет.

Крук с интересом посмотрел на него.

– Полагаете, вам поверят?

– А почему нет?

– Но вы же в то время ехали в поезде?

– Да, ехал. – Он снова плюхнулся в кресло. – Но где доказательства, в каком именно поезде? Может, я пересаживался с одного на другой?

– Но есть таксист, – возразил Крук.

– Какой таксист?

– Который привез вас с вокзала домой. Он помнит, как вы были недовольны дождем и сказали, что на севере хорошая погода.

– Да, действительно. Он сообщил, что дождь идет с десяти. Значит, полиция отыскала таксиста? Но это ничего не меняет. Я сказал, что ехал в медленном почтовом поезде, он опоздал. Вместо одиннадцати прибыл на двадцать пять минут позже. Это правда, но, кроме моих слов, иных доказательств нет. И если я от них откажусь, то… – Он сглотнул. – Послушайте, Крук, я хотел попасть на другой поезд, который прибывал в Лондон в восемь часов. И если бы не эти Тамлоу, так бы и получилось. Им было плевать на меня, как я стану добираться до станции. Двое братьев приехали на своих автомобилях и могли подвезти меня, это бы заняло у них минут десять. Но не предложили. А такси там нет. И мне ничего не оставалось, как пойти пешком. До станции было не очень далеко, я бы добрался за полчаса. Тем более что чемодан у меня легкий. Они могли бы пригласить меня остаться поужинать и переночевать, чтобы я уехал утренним поездом. Но об этом не было и речи. И я пошел. Но в одном месте дорога раздваивается, и я выбрал неверную. Вскоре пришлось вернуться. Поэтому на станцию я явился позже и на хороший поезд не успел. Поехал на первом попавшемся, который прибыл через полчаса. Но он до Лондона не доходил, пришлось пересаживаться. Еще потеря времени. Начало темнеть. Буфет, естественно, был закрыт. Я весь извелся, сидя в зале ожидания. Наконец пришел поезд, и в Лондоне я был примерно в половине двенадцатого. Начался дождь. К счастью, такси подъехало быстро. Входную дверь мисс Маргеттс закрыла на засов. Ожидая, пока она подойдет, я заметил шарф, который обронила Хелен. Подобрал, положил в карман. Потом пришла мисс Маргеттс, открыла, предложила мне поесть, но я отказался. Отправился прямиком в кабинет и завалился спать. Устал страшно. – Пол посмотрел на адвоката. – Эту историю я рассказал в полиции. Но ведь, кроме слов, других доказательств у меня нет? А если все было не так и я успел на нужный поезд, потом съездил к миссис Хоггет с известным вам результатом? По дороге на станцию я никого не встретил. В поезде сидел в купе один. Как выяснить, правда это или нет?

– Да, затруднительно, – согласился Крук.

– Я мог бы оставить чемодан в камере хранения, сел бы в автобус и вскоре прибыл в Камден-Гроув. Это заняло бы всего полчаса – я вчера проверил, – так что у миссис Хоггет можно было появиться в половине девятого. Расправиться с мегерой было делом нескольких минут.

– А где вы провели потом два с половиной часа? – спросил Крук.

Пол пожал плечами:

– Ну, придумал бы что-нибудь. Сходил бы в кино, там много кинотеатров недалеко от вокзала. Затем вернулся бы, забрал чемодан из камеры хранения. Там в пятницу вечером народу много, меня бы никто не запомнил. Как видите, я все продумал до мелочей.

– А как вы узнали, что вечерний поезд опоздал?

– Как? – Пол задумался. – Мог услышать, как какой-то пассажир объяснял встречающему, что поезд опоздал.

– Меня вы почти убедили. – Крук усмехнулся. – Осталось убедить полицейских.

– А зачем их убеждать? – удивился Пол. – Разве я стану признаваться в убийстве, которого не совершал? Нет, они меня задержат и начнут проверять показания. А нам только это и нужно. Выиграть время, пока вы изобличите Хоггета.

– Это не так просто, – заметил адвокат. – Пока против него нет никаких доказательств.

Пол вздохнул.

– И как же вы намерены прижать его?

– Предоставлю свободу действий. Это единственный путь. Рано или поздно преступник себя выдаст. Проговорится о чем-то, чего знать не мог, если не находился на месте преступления. Кстати, то же самое и с вами. Вы можете попасть в первую же ловушку.

– Как?

– Очень просто. Вы были в магазине?

– Нет, но я обошел его снаружи. На этом они меня не поймают. Я заметил черный ход, через который в тот вечер вышла Хелен.

– Но в самом магазине не были?

– Нет.

– И не видели комнату, где обнаружили тело?

– Видел, на фотографии.

– Но все они черно-белые.

– А разве это важно?

– Какого цвета там ковер?

– Не обратил внимание. Но Хелен подтвердит, что я не очень наблюдательный. Никогда не запоминаю, кто в чем был одет. Цвет тем более.

– Хорошо, а обои?

– Желто-коричневые, по-моему.

– Так вот, к вашему сведению, обоев там нет, а стены покрашены зеленоватым известковым раствором.

– Спасибо. Теперь буду знать.

– Не будьте таким самоуверенным, – предупредил Крук. – Полицейские не любят, когда их дурачат. Какого цвета платье было на убитой?

– Я никогда не видел на ней ничего, кроме черного.

– И все же?

– Спрошу у Хелен. Она наверняка запомнила.

– А что с кочергой?

– Кочерга лежала у камина. Миссис Хоггет ворошила ею угли.

– Это вам известно от Хелен?

– Да.

– А какая у кочерги была ручка?

– Ручка?

– Да. Медная круглая или стальная круглая? А может, стальная плоская?

Пол задумался.

– Наверное, стальная плоская.

– Почему вы так думаете?

– В газетах писали, что ее ударили по голове стальной кочергой. Если бы там была круглая медная ручка, так бы и сказали.

– Вы правы, – неохотно признал Крук. – А как насчет отпечатков пальцев?

– Ну, я протер все поверхности, к которым прикасался.

– Кстати, они могут провести следственный эксперимент.

– Я все покажу. Объясню, что убийство не замышлял, но, когда она сказала что-то обидное, не выдержал, схватил кочергу и…

– А что она сказала?

– Что мы с Хелен занимались любовью рядом со спальней моей жены. И она нас видела. Это вранье. Между нами тогда вообще ничего не было. И еще эта стерва заявила, что Бланш убил я, а Хелен мне помогала. Ну можно было такое вытерпеть?

Крук сокрушенно покачал головой:

– В полиции, мой друг, советую рассказать другую байку, иначе на вас повесят и то убийство. – Он махнул рукой. – Ладно, вас арестовали. Что дальше? Надеюсь, вы не намерены доводить все до печального конца? Вряд ли ваша супруга обрадуется, если вас приговорят к пожизненному заключению. На меньшее не рассчитывайте.

Пол неожиданно встревожился.

– Но… вы сами говорили, что время – важный фактор. До суда дело не дойдет. Убийцу вы найдете раньше.

– Конечно, – кивнул Крук. – Но всякое бывает. Предположим, я попал под машину… или преступник, почуяв опасность, смог меня устранить. Так или иначе, дело доходит до суда. Не учитывать этого нельзя. Что тогда?

– Я откажусь от признания. – Пол вновь воодушевился. – Ведь, кроме моих слов, иных доказательств вины нет. И если я возьму их обратно, то меня придется отпустить.

– Однако вы сильно рискуете. Прямых доказательств против вас нет, но есть косвенные, а людей много раз осуждали на основании только косвенных улик. Кстати, может объявиться какой-нибудь свидетель.

– Откуда он возьмется?

– Не важно.

– Тогда… я рискую, но…

– Что? – Адвокат пристально посмотрел на Пола. – Вам пришла в голову бредовая мысль. На моей памяти люди оговаривали себя, чтобы избежать обвинения в более тяжких преступлениях, но вы первый, кто собирается явиться в полицию с признанием в убийстве.

– Понимаете, я люблю свою жену, в этом все дело.

Крук с удивлением разглядывал его, словно видел в первый раз. Теперь окончательно стало ясно, что Пол Френч фанатик, готовый ради любимой жены на все.

– Хорошо. Не стану спорить. Я вас понимаю. Только… будьте готовы к любым неожиданностям.

Пол тронул его за руку.

– Вся надежда на вас. Что вы сумеете как-нибудь расколоть Хоггета. Заставите его проговориться, или он попадется на какой-то мелочи. Вы раскрывали дела и посложнее, об этом знает весь Лондон.

Крук кивнул:

– Я продолжу работу с Хоггетом. Сегодня пятница, самое время снова встретиться в пабе «Белый козел». Но перед этим я свяжусь с полицейскими, намекну, что у меня кое-что есть, попрошу повременить с действиями хотя бы до конца недели. – Затем сурово добавил: – А вы пока сидите тихо.

Глава семнадцатая

Все началось в субботу. Читатели воскресных газет не зря потратили свои деньги.

Первое событие: в дверь дома Хоггетов позвонил незнакомец – высокий мужчина, усатый, с копной темно-рыжих волос, слегка прихрамывающий. Спросил Сэма.

– Он сейчас в магазине, – ответила Кэти. – А что вы хотели?

– У меня к нему небольшое дело.

– Какое? – В голосе Кэти прозвучала тревога.

– Вам не о чем волноваться, – поспешил успокоить незнакомец. – Просто я хотел узнать, не встречал ли он в этом районе молодого парня среднего роста, худощавого. Это жулик. Он ходит по домам, влезает в доверие к одиноким женщинам, выманивает у них деньги.

Она улыбнулась:

– Сомневаюсь, что Сэм видел его. Иначе бы он мне рассказал. А вы из полиции?

– Не имеет значения. Дело в том, что не у каждой женщины есть такой муж. Некоторые нуждаются в защите. Вы говорите, он в магазине? Когда вернется?

– В середине дня, пообедать. Но вы можете застать его там. Это на Хартли-стрит. До закрытия еще час…

Незнакомец поблагодарил и удалился, а Кэти, проводив его, забеспокоилась. Сэму не понравился визит Джеймисона. Он попросил ее впредь таких гостей в дом не пускать.

– Нечего им влезать в наши дела.

Выйдя через некоторое время во двор, она столкнулась с соседкой и спросила, заходил ли к ним рыжий незнакомец.

Та ответила, что сегодня их никто не беспокоил, и это Кэти взволновало еще сильнее.

Когда все стало известно, люди, которые в то утро общались с Хоггетом, говорили, что он показался им странным. При этом все было как обычно. Он бойко отвечал на вопросы покупателей, знал, где что лежит, как всегда, уверенно двигался по магазину, но в глубине его неулыбчивых зеленых глаз мелькал намек, что его мысли заняты чем-то более важным, чем комплект для жарки или новая сковородка со стальным днищем. В то утро дважды звонил телефон, и каждый раз он успевал брать трубку раньше помощника. Обычно по субботам Сэм не торопился и соглашался обслужить покупателя, зашедшего в неурочное время, а вот сегодня побежал закрывать ставни минут на десять раньше. «Неужели Сэм завел себе женщину на стороне?» – удивился помощник. Он, конечно, был рад уйти пораньше.

– К тебе утром в магазин заходил этот рыжий? – спросила Кэти, когда они сели обедать.

– Какой рыжий?

– Он интересовался молодым жуликом, который обирает одиноких женщин.

– Он был здесь? И что ты ему сказала?

– Ничего. Слава Богу, к нам этот жулик не наведывался.

– Он собирался зайти в магазин?

Кэти задумалась.

– Нет… он спросил, когда ты придешь домой.

– Я же просил тебя не приваживать кого попало!

– Сэм, зачем срывать на мне зло? Я решила, что он из полиции, и предложила зайти к тебе.

Он вскинул голову.

– Этот человек из полиции?

– Я не поняла. Спросила, а он не ответил. Сказал, что мне беспокоиться не о чем, раз есть такой муж. А вот некоторым женщинам нужна защита.

– Какой такой муж? – Сэм помрачнел еще сильнее. – И вообще не нравится мне это. Что он еще спрашивал?

– Ничего. А потом я встретила во дворе миссис Артур, и она сообщила, что этот человек к ней не заходил. – Кэти погладила мужа по плечу. – Ладно, Сэм. Ну зашел какой-то тип, поспрашивал. Что тут особенного? Сегодня обещала прийти Мэй, мы можем посмотреть кино. Давно не ходили.

Мэй Френд, их молодая соседка, незамужняя, очень любила детей и никогда не отказывалась посидеть с ними.

Сэм сказал, что сегодня не получится. Ему нужно съездить кое-куда, уладить дела с поставщиком. Кэти это не нравилось. Год назад такое улаживание стоило им автомобиля, но второй раз – это уже слишком. Она и не представляла, насколько далека была от истины.

Уговаривать мужа остаться не имело смысла. Она видела, что его что-то беспокоит, – скорее всего деньги, – но, если захочет, расскажет. А приставать не следует. Некоторые жены хвастаются, что мужья им все рассказывают. Возможно, это правда, но ее Сэм придерживался старых взглядов. Жене не надо вмешиваться в дела мужа. Пусть присматривает за домом и детьми, этого достаточно.

– Ты вернешься поздно? – спросила она.

Он улыбнулся, и это рассеяло напряжение.

– К чаю.

– Тогда я испеку медовые коржики. Хочешь?

Сэм обнял ее за плечи.

– Ты хорошая, Кэт. Не знаю, что ты во мне нашла.

– Что нашла, то нашла, – отозвалась она и прижалась к нему.

– Сегодня с тобой за покупками пойдет Бобби. – Сэм отстранился от жены. – В виде исключения.

– Что такое сегодня с папой? – спросил Бобби, когда они вышли.

– Ничего. Просто у него дела, – ответила Кэти, но на душе было неспокойно.

В последние дни Сэм вел себя немного странно, будто постоянно размышлял о чем-то. Что это могло быть? Материальные трудности Кэти не пугали. Они переживали их прежде, переживут и теперь.

Вернувшись из магазина, она быстро разобрала корзину с помощью Морин и принялась печь коржики. Бобби побежал играть с приятелями. В четыре часа Морин накрыла на стол, они по субботам в это время пили чай, а ужинали в семь.

За окнами зарядил дождь, и, кажется, надолго. Часы пробили пять, а Сэма все не было. Наконец в половине шестого у двери раздались шаги. Кэти вскочила, но это пришла Мэй Френд, искренняя добрая девушка. Можно позавидовать ее будущему мужу. Вот уж кому повезет. Она побывала на субботней распродаже и принесла детям гостинцы.

– Сэм еще не пришел? Что-то он засиделся в своем магазине в субботу. Пора отдохнуть.

– Он поехал встретиться с поставщиком, – произнесла Кэти. – У них какие-то дела.

– Странно.

– Что странно, Мэй?

– Я проходила мимо магазина минут сорок назад, и там в задней комнате горел свет.

– Наверное, перед отъездом он приводил в порядок бумаги. Собирался вернуться к чаю. Видимо, что-то помешало. Садись и выпей чаю, Мэй. Коржики пока не остыли.

За чаем Мэй пыталась развеселить Кэти, рассказывала, что́ видела на распродаже, разные смешные случаи, а в половине седьмого в дверь позвонили.

На пороге стоял полицейский. Не их констебль Дик Прайс, а незнакомый. Он спросил миссис Хоггет, а затем сообщил, что с ее мужем произошел несчастный случай. Кэти побледнела.

– С Сэмом Хоггетом, вы уверены?

– Да. Он, похоже, поскользнулся.

– Где поскользнулся? – вскрикнула она. – Что с ним случилось?

– Вам, пожалуй, следует пойти со мной, – уклончиво ответил полицейский.

– Да расскажите вы наконец! – потребовала Мэй. – Зачем людей мучить? Вы что, не видите, как нервничает миссис Хоггет?

Он неохотно начал:

– Значит, влюбленная парочка гуляла по парку, вдоль озера, и случайно заметила в камышах что-то темное. Подошли ближе, оказалось – человек. Молодые люди повели себя правильно. Она осталась на месте, а он побежал в участок. В кармане человека нашли размокшую карточку с фамилией и адресом.

Кэти выслушала полицейского, вцепившись в край стола, затем повела Мэй в кухню, показать, что у детей на ужин. Соседка сказала, что готова сидеть с ними сколько понадобится, может даже остаться ночевать.

Пока Кэти переодевалась, Мэй рассказала полицейскому, что Сэм во второй половине дня находился в своем магазине, чего прежде в субботу никогда не случалось.

Полицейские сразу направились туда и обнаружили письмо, напечатанное на пишущей машинке. Оно было адресовано коронеру и лежало в рекламном конверте магазина.

Я, Самьюэл Хоггет, решил расстаться с жизнью, находясь в здравом уме. Когда я прикончил свою первую жену Руби, это действительно было помрачение рассудка. Впрочем, во всем виновата эта женщина. Руби отравляла мне жизнь целых двенадцать лет перед войной, затем я узнал, что она погибла во время налета, что было для меня огромным облегчением. Год назад она явилась в мой магазин и потребовала денег. Угрожала объявить всем, что мои дети бастарды. Пришлось отдать ей все, что было отложено на машину. Я предупредил Руби, чтобы не вздумала приходить снова, но она явилась, упрямая дрянь, и опять за деньгами. Я попросил неделю, чтобы собрать нужную сумму, а сам нанес ей ответный визит. Это было в пятницу, как и подозревал мистер Крук. Она очень рассердилась, не позволяла мне пройти в заднюю комнату, говорила, что у нее гости. Когда я все же зашел, там никого не было. Она начала грязно говорить о моей жене, называла ее потаскухой. И я не выдержал. Мне на глаза попалась кочерга, и я ударил ею по голове Руби. Не помню даже, как это все получилось. Потом постоял, пришел в себя и решил отовсюду стереть отпечатки. Заподозрить меня полиция не могла. Мы с Руби не переписывались, по телефону не говорили, у нее и не было телефона, деньги я ей дал наличными. Так что все было чисто. Но вскоре за дело взялся мистер Крук, и я понял, что мне конец. Лучше уйти самому. В особенности для детей. Меня вы найдете в озере в Барнис-Парке. Надеюсь, что в такую погоду никто мне там не помешает. Жене о письме не сообщайте. Пусть думает, что это несчастный случай. И дети тоже. Я загляделся на уток, перегнулся через перила и поскользнулся. Надеюсь, она сможет вырастить детей. Магазин чего-то стоит. Но лучше пусть поскорее забудет меня и выйдет замуж. Она еще молодая…

Ниже стояла подпись, неровная. Видимо, он волновался.

Кэти настаивала, чтобы ей показали письмо, но инспектор сказал, что пока нельзя. Она не верила, что муж сам наложил на себя руки. – Ну не мог он, не мог никак такое сделать. Понимаете, не мог. И почему не рассказал мне? Думал, я не пойму? Зачем скрывал, утверждал, что эта женщина не имеет к нему отношения? Вообще-то он всегда называл ее Берта, поэтому я и не догадалась, когда увидела в газете, что убили Руби Хоггет. Сэм ведь был вдовец уже восемь лет, перед тем как мы повенчались в церкви.

В участке инспектор вспомнил о предупреждении Артура Крука. «Следите за событиями в конце недели», – сказал адвокат и, как всегда, попал в точку И все знали, что если Крук что-то начинает сообщать полицейским, значит, работа завершена.

– Интересно, он на это событие намекал? – хмуро удивился инспектор и позвонил Круку домой.

– Вот так-то, – отозвался адвокат.

А вскоре появился в участке, где ему показали письмо.

– Теперь все понятно, – буркнул он. – Но, если помните, я сразу сказал, что миссис Френч тут ни при чем.

Крук провел с полицейскими полчаса, кое-что объяснил им, затем сообщил, что отправляется к Френчам.

– Пора заканчивать расследование.