Уборщики ада
Шрифт:
Девушки были очень довольны и польщены. Зато самогон оказался вонючим и пах техническим маслом.
– Девчонки, это случайно не орудийная тормозная жидкость?
– спросил я.
– А вы однако разбираетесь в таких вещах, - заметила Эльвира.
– Как же мне не разбираться, это же моя работа - исследование химических составов.
– А вас куда назначили?
– спросила меня Клава.
– Меня к дозиметристам.
– А меня, - встрял Гришка, - как ты там называл, а... дезактивация.
Девчонки заверещали.
– Уже за три месяца, третьего лейтенанта
– Это почему же?
– подозрительно спрашивает Гриша.
– Там надо спирт выписывать, а его естественно...
– Костя, видишь, мне повезло... Однако не все так погано в этой жизни.
Мы так надергались, что я отключился после четвертого стакана.
Утром меня будит прапорщик. Голова гудит колоколом и боль в затылке ужасная.
– Товарищ лейтенант, вставайте в штаб надо идти.
Он заботливо наливает в стакан рассол из-под огурцов и дает мне. Я выпиваю и начинаю понемногу соображать. Гришка уже поднялся и натягивал форму.
– Пошли, Костя, покажем им кузькину мать.
Начальник штаба, увидев наши морды, только хрюкнул.
– Ну и жрать же вы ребята. От вас за версту несет самогонкой. Соображать можете?
– А как же. Даже польку-бабочку сплясать можем, - нарывается на неприятности Гришка.
– Это потом. А сейчас слушайте задачу. Вам, товарищ лейтенант, - он обратился ко мне, - сегодня вылететь со взводом в тайгу. Вот по карте, - он тыкает ручкой в красный кружок на карте, - примерно в этот район, его зацепил радиоактивный сброс. Вам надо обследовать район, привязать по карте и произвести разметку границ с разными группами радиоактивных доз.
– Но здесь несколько селений их тоже... зацепило?
– Да, они тоже попали в район бедствия. Я вам сообщу следующее..., сброс-то был три года назад....
– Как???
– Ну. Были испытания... и весьма неудачно.
– Почему же раньше не проверили? Ведь три года прошло.
– Почему, почему- по кочану. Все вам рассказывать, что ли. Вы в армии, а там лишних вопросов не задают. Сейчас только хватились и решили основательно заняться этой проблемой. А вам, - теперь он обратился к Грише, - по разметкам вашего товарища, начать дезактивацию пораженного района, но примерно через несколько дней. Подготовьте технику и своим маршем до базовой стоянки. Задача ясна?
– На сколько нас загоняют в тайгу?
– спрашиваю я.
– Примерно на месяц. Прапорщики уже предупреждены. Костюмы химзащиты, продовольствие, приборы, палатки уже готовы. Все затаскиваете в вертолеты и вперед. В десять часов взвод должен вылететь.
– А как же я буду делать дезактивацию тайги?
– удивляется Григорий.
– В активных участках рубите лес и дождавшись южных ветров его сжигаете, предварительно прокопав, противопожарные полосы.
– И это все?
– К сожалению, химическая обработка здесь бесполезна. Да и где достать в тайге такое количество воды и химреактивов.
– Но ведь при сжигании радиоактивных отходов, радиоактивная пыль разноситься ветром еще дальше, - не удержался я.
– И пусть разноситься, мы как бы разбавим ее по площади и ничего страшного.
– С селениями-то что делать?
– Жечь.
– А людей?
– Если они там еще есть, в принудительном порядке вывозить в район, в населенный пункт Гайвоти. Последнее что я вам хочу сказать, это методы предосторожности. Не давайте в пораженной зоне людям снимать противогазов и костюмов химзащиты. Когда приходите в лагерь сразу всех обмыть, желательно в проточной воде, технику также мыть. Поэтому первое что сделаете в лагере, это запустите электроустановку и подсоедините насосы. Понятно?
– Там что, еще и отравляющие вещества?
– Если бы кто-нибудь знал. Ясно пока одно. Дышать в пораженной зоне нельзя, защиту от радиоактивной пыли осуществлять обязательно. А теперь, пока.
В вертолете меня так растрясло, что я окончательно пришел в себя. Но когда пришел, то не поверил глазам, среди неряшливых солдатских рож торчали две симпатичные мордашки девушек. Они были одеты как и все в военную форму.
– А вы как сюда попали?
– стараясь перекричать рев двигателя, спрашиваю я.
– Лейтенант Мордвинова, военврач. Приписана к вашей группе для проведения профилактических работ. А это медсестра, старший сержант Поясник, будет мне помогать проводить анализы.
– Но там же опасно. Они что головкой не думают, посылая вас с нами?
– Надо и послали, - отрезала военврач.
Нас высадили на полянке. Солдаты разгрузили вертолеты и те быстро убрались в синее небо.
Я в отчаянии. Не могу по карте привязаться к точке от которой надо вести отсчет отметок зараженных поясов. Тригонометрических пунктов нет, нашей полянке по карте тоже. Мы у берега ручья, а по карте их тысяча. Прапор, который является моим заместителем, меня успокаивает.
– Чи, все то ерунда. Ночью поймаем полярную звезду, уже есть направление, а координату "у" примерно прикинем по солнцу. Здесь, рядом с лагерем течет ручей.
– Таких ручьев по карте тысячи.
– Ну и что. Я заметил, когда летел в вертолете, изгиб большой реки, воуже вторая координата. На изгибе три ручья, какой-нибудь да наш. Ошибемся километров 5 туда, километров 5 обратно, кому все это надо, никому. Больше леса сожжем, если жечь будем и все.
Железная логика победила и мы пошли организовывать лагерь.
Утром взвод нарядился в костюмы химзащиты, натянул противогазы, взяли топоры, флажки, дозиметры, фанерки и рассыпавшись цепью, пошли чесать тайгу... Сначала мы нарвались на "ограждения". Кто-то до нас уже производил разметку зараженных участков. Нас потрясло наличие на деревьях и просто забитых в землю кольях с фанерными щитками, надписей: "Осторожно, зараженная зона! 200 мкр/ч." Но дозиметры вели себя мирно и ни какой радиации мы не обнаружили.
Стрелки дозиметров заплясали через четыре километра. Теперь, по методике прапора, привязываем начало зараженного языка по карте. Застучали топоры. Началась разметка и установка границ с предупреждением на щитах и ограждением из флажков для нормальных людей, что в зону входить нельзя. А мы входим...