Убойная позиция

Самаров Сергей Васильевич

– Там все нормально, – сказал Самурай. – Скоро воспримут и всерьез... Что с нашими мальчонками?..

– Перехожу на просмотр... – отозвался прапорщик. – Так... Разделились... Правый будет на месте раньше... Он быстрее идет... Укрупняю правого... Еще укрупняю... Еще... Стоп... Лишка взял... Назад...

– Саня! Ты его действия комментируй, а не свои... – сердито потребовал капитан.

– Понял... Это я сам с собой... Нечаянно... Присел, гусиным шагом идет... Не напрямую, сверху обходит... Лопатка наготове, в левой руке... Он что, левша?

– Левша... Он и стреляет с левого плеча... – подсказал

старший сержант Колосков. – Но левой бьет лучше, чем иной правой...

– Верно, – согласился Родионов. – Похоже, они сейчас в одной плоскости... Тогда расстояние в два шага... К прыжку готовится... Все... Часовой не пошевелился... Похоже, тоже спал...

– Второй... Что у второго...

– Перехожу... Есть... Второй часовой спит непробудно... Кажется, не проснется... Лопатка готова... Все... Мертв... Видно, правду говорят, что воевать – дело воинов... Менты не воины... Можете выдвигаться...

Самурай с Колосковым стояли словно на старте. Лагерь был слишком далеко, чтобы их услышали, часовые поднять тревогу уже не могли, и они довольно быстро переместились под берегом на предельно близкое, а значит, опасное расстояние. И только там залегли, устроив пулеметы на подствольные опоры. Так можно вести прицельный огонь. Прапорщик Родионов, кроме того, устроил и свою винтовку, поскольку теперь у него не было необходимости поднимать ее и водить стволом. Солдаты на склоне выполнили свою первую задачу, а вторая уже не требовала контроля, потому что там солдаты действовали самостоятельно, и передвижение командира роты уже не зависело от их расторопности.

– Мне видно ментов... – сообщил Самурай. Но выделить Хамидрашида не могу... Слишком темно... Саня! Комментируй... Где Хамидрашид?..

– Он о чем-то беседует со старшим лейтенантом Габиевым... Даже, как мне кажется, на повышенных тонах... Габиев по часам пальцем стучит, объясняет с явным недовольством, но эмир чего-то все равно требует...

– Он требует связи, а старший лейтенант ему такой возможности давать не хочет... – понял ситуацию Самурай.

– Значит, ему еще не принесли аккумуляторы... – сделал вывод старший сержант. – По времени пора бы помощнику эмира и явиться...

– Не факт, что Дуквахи еще нет... – не согласился капитан. – Хамидрашид должен подставить под выстрел рацию... Иначе связь с подполковником Тамирхановым может осуществляться помимо него. А ему этого допустить нельзя...

– Хамидрашид показывает старшему лейтенанту свою трубку... – сообщал прапорщик Родионов, поддерживая старшего сержанта. – Я так думаю, говорит, что аккумуляторов еще нет... Да, Габиев зовет кого-то... Это радист... Рацию тащит... Все хорошо... Он ее специально для меня на камень ставит... Когда работать начинаем?

– Как только Хамидрашид поговорит с Тамирхановым...

Радист передал наушник с микрофоном Габиеву. Тот разговаривает... Что-то выслушивает, кивает... Вот, теперь Хамидрашид говорит... У меня такое впечатление, что он ругается...

– Наверное, рассказывает про спящего часового... – предположил Самурай. – Это очень хороший повод снять с себя всю ответственность за то, что вскоре произойдет... Молодец, эмир, добился разговора... Отдал наушники... Поворачивается к нам лицом, словно бы видеть не хочет старшего лейтенанта... Тот что-то спрашивает, сбоку пристраивается... Все... Эмир руки под пояс просовывает... Работаем? Мне старлея хорошо видно...

– Валяй!

Теперь уже и Самураю со старшим сержантом Колосковым было видно группу, стоящую отдельно от остальных милиционеров. И нетрудно было определить при свете луны, что это именно Хамидрашид со старшим лейтенантом и радист с рацией, выставленной на камне, чуть в стороне. Выстрела опять слышно не было, но какая-то сила оторвала от эмира вплотную подошедшего к нему старшего лейтенанта милиции. Хамидрашид быстро среагировал и отпрыгнул за камень, на котором стояла рация. Второй выстрел разнес рацию, и впечатление было такое, что стреляли в прячущегося Хамидрашида. И тут же вступили в разговор пулеметы. Начало активной стрельбы послужило командой солдатам, ждущим неподалеку на берегу. Им было не видно лагеря. Тем не менее, где он находится, солдаты знали и потому послали одну за другой, с интервалом в минуту, две осветительные ракеты. И сами начали бесцельно стрелять по кустам на берегу. Приказ был простой – расстрелять по кустам по три «рожка», чтобы создать видимость активной подготовки к атаке. И если самой атаки не последовало, то, как должно было показаться милиционерам, только благодаря приказу Хамидрашида – отстреливаться...

Но пулеметы быстро свое дело сделали. Две ракеты неплохо освещали русло реки, но они не зависали в воздухе, а пролетали над лагерем, как и было приказано их пускать, и только его освещали. Самурай со старшим сержантом увидели все, что хотели увидеть. Лишь половина милиционеров сумела уместиться за каменной стеной, построенной в качестве защитного экрана для костра. Остальные заметались, но залечь где-то так, чтобы чувствовать себя в безопасности, было невозможно, потому что все крупные камни ушли в стену.

Пулеметы смолкли, но автоматы продолжали стрелять. И милиционеры, опомнившись, начали отвечать очередями неведомо куда, потому что противника не видели. Большей частью стреляли в сторону берега, предполагая, естественно, атаку оттуда, из-за кустов, скорее, чем с открытого пространства русла. Дважды ухнули подствольные гранатометы. Но и в кого гранаты посылать – тоже видно не было, а эхо в тесном ущелье гуляло так, что уши закладывало, и казалось, что огонь ведется со всех сторон, в том числе и сзади...

Стихло все так же неожиданно, как и началось...

* * *

Капитан Рудаков и старший сержант Колосков в быстром темпе отошли вместе с пулеметами еще в самый разгар автоматной стрельбы, как только пролетела и погасла вторая ракета. Понимали, что потом милиционеры могут опомниться и обстрелять плохо защищенное место, откуда их самих только что расстреливали пулеметчики. А после света ракет бегущих в темноте людей заметить трудно. Треск же автоматных очередей с двух сторон перекрывал их громкие шаги. А несколькими минутами позже, когда и автоматная стрельба с одной стороны стихла – оба солдата достреляли свои три магазина и начали отход к постам своего лагеря, где их должен был встретить младший сержант Лаврентьев и доложить Самураю. С другой стороны можно было идти не прячась, потому что расстояние и поворот реки сделали дорогу безопасной.