Убойная секретарша!

Логвин Янина

Она не открыла Америку, а я давно отбросил скромность, когда дело касалось семейного бизнеса. Мы впахивали с отцом, как проклятые, чтобы вдруг взять и устыдиться своего благополучия.

– Не решили. Мы на самом деле стoим дороже, Регина. «Империал» не просто так носит свое название. Но сейчас я всего лишь хочу увидеть Лину Ветрову, и был уверен, что вы мне в этом поможете.

Женщина то ли хихикнула, а то ли каркнула, не сдержав возмущенного удивления:

– Откуда такая уверенность? Не понимаю!… Мы прямые конкуренты, и я не собираюсь сводить вас со своим

арт-директором! Это по меньшей мере глупо!

– Вы нам не конкуренты, не обманывайтесь. Но я не имею ничего против вашего агентства. У меня к Ангелине исключительно личный вопрос. И потом, Регина, разве вы не уволили Ветрову? Ваша дочь сказала, что теперь она заведует креативным отделом.

– Нет, не уволила! – соврала, не моргнув глазом, Мерзляева. – Вы неправильно поняли Аллу! Ангелина в отпуске… творческом! Набирается сил перед свадьбой с Арнольдом!

– Вот как?

– Да. Вы разве не слышали, что они решили пожениться? Думаю, в марте для свадьбы отличное время! Мой сын в Ангелине души не чает, а она преданна нашей семье! Они уже две недели, как улетели в Европу, и наслаждаются друг другом. Так что, Максим, забудьте! – окрысилась, не сдержавшись. – Незачем их тревожить!

Рука брюнетки дрогнула, едва не выронив сигарету, а я ядовито процедил сквозь зубы:

– Как мило… Тогда, может, я поговорю с Марьяном Субботой? Могу я его увидеть?

– Нет, конечно! Он уволился. Марьян больше не работает в «Регина-Стайл».

Мерзляева с раздражением затушила сигарету, и отбросила всю сдержанность.

– Господин Орловский… Мальчишка!.. Если вздумаешь цепляться к моим сотрудникам, знай: я это так не оставлю! – прошипела, теряя лицо и остатки самообладания. – Заявлю всем, что вы с отцом занимаетесь хедхантингом! Вам после этого никто руки не подаст!.. Я сейчас же предупрежу своих людей – всех до единого – что любой контакт с вами будет стоить им увольнения! Но перед этим сполна взыщу с каждого за разглашение внутренней и конфиденциальной информации!

Твою мать. Сука. Иначе не сказать.

Я вышел из кабинета, не потрудившись закрыть за собой дверь и не попрощавшись. Алла проводила меня тоскливым взглядом, не посмев при матери подать голос. А младший Мерзляев, который дивным образом телепортировался в приемную, надо полагать, прямо из Европы, испуганно побледнел, считав настроение с лица матери.

– Ты… он… мама?.. – попытался что-то неуверенно пролепетать…

– Свали вон!

…но отступил в сторону с моего пути.

Только силой воли я запретил себе не думать о нем и Геле. О том, кто кого использовал. Иначе бы прямо здесь впечатал засранца в стену, украсив ее унылым панно.

Через адресное бюро найти Ангелину тоже не вышло. Бумажное объявление на двери адресного стола ясно огласило: «Прием заявлений начнется после праздников! Всех с Новым годом и Рождеством!»

А процедура обращения, прописанная в правилах, объяснила, что моя затея пустая. Потому что ответ по своему запросу я смогу получить самое меньшее через месяц и только с согласия третьего лица, то бишь разыскиваемого человека.

Но

это было слишком! Невозможно долго! И я направился в полицию.

Однако в этот предновогодний день в полиции и без меня дел хватало. Неизвестный украл шесть урн у супермаркета. Компания подростков подралась у метро. Кто-то стянул у бабульки, торгующей на углу лотерейными билетами, коляску, в которой спали ее коты. Так что в кабинет к дежурному следователю я попал через пару часов, уже практически ночью.

Меня впустили, заглянули в паспорт, и попросили предъявить документы о родстве с пропавшей. И само собой предупредили, что только после этого готовы принять заявление о пропаже.

Черт! Я чувствовал себя кретином и, клянусь, выглядел так же, когда ни с чем вернулся домой.

Прошло три дня с тех пор, как из моей жизни исчезла Ветерок, а я уже на стену лез от того, что не мог ее найти!

Да что за бред! Разве возможно не найти человека в век социальных сетей и сотовой связи?! Но попробуй это сделать в городе-миллионнике, когда все вокруг готовятся к празднику и забивают на проблемы. Когда оба аккаунта Ангелины закрыты, а телефон продолжает молчать!

Спал плохо. Снилась Ангелина. Уже никакой Ветерок и в мыслях не было. Так явно снилась, завлекая в объятия улыбкой и голубыми глазами, что пробуждение принесло раздражение и злость.

Зато внезапно проснулась память, и к обеду я уже пересмотрел выпуск «Кусачих хроник» и поспешил разыскать театр, в котором работала Жозефина Писаренко – лучшая подруга Ангелины.

Вот только явная она ей подруга или выдуманная, выяснить так и не удалось.

– Она на гастролях. Личные телефоны поклонникам не даем. До свидания!

– Стойте! Я не поклонник. Она нужна мне по личному делу.

– По личному? – улыбнулся усатый мужичок на входе с лохматыми космами под кепкой. – Ты, парень, нашу Жозефину видел? Знаю я, по какому делу. Десятками приходите!

– Нет, вы меня не так поняли. Я понятия не имею, как она выглядит. Да мне всё равно! Я ее имя прочитал в программе театра. Послушайте, уважаемый…

– А ну, не дави на меня, пацан! – рассердился коренастый мужичок. – А то полицию вызову! Чеши отсюда и другим сказки рассказывай!

– Ладно! А если так? – я достал из кармана куртки бумажник, раскрыл его и протянул мужичку купюру. Крупную, мелочиться не стал. – Сгодится для сказки?

Усатый деньги взял, глянул из-под козырька кепки карим глазом, и вдруг закрыл перед моим носом дверь.

Я сначала подождал (минут пять), а потом в неё затарабанил:

– Эй, ты! Открой немедленно! – Так красиво меня еще не прокатывали. – Я через окно войду и тебе усы выдерну!

Дверь открылась и мне вручили какие-то разноцветные бумажки с мультяшными рожицами.

– На, не кричи.

– Что это?

– Как что? Билеты на детский спектакль «Снежный кентавр». Два ряда ваши. Еще как сгодится! – усмехнулся усач. – Вот спасибочки, наконец-то закрыли кассу!

– Что-о?! Да вы издеваетесь?! – я обомлел от такой наглости. – Я человека ищу, а вы мне тут!