Ученица падшего бога
Шрифт:
— Признание или испытание? — спросил Влад, после небольшой паузы.
— Признание, конечно же. Не дождёшься от меня другого, после того правила, которое загадал в прошлый раз, — жрица с трудом удержалась от того, чтобы показать лысому здоровяку язык.
— Это мы ещё посмотрим, — фыркнул торговец, — Скажи, дорогуша, ты поставила себя в эту ситуацию, потому что у тебя был какой-то план, или исключительно по собственной дурости?
— Какую именно ситуацию? Уточни, а то не слишком очевидно из вопроса.
— Роль подсудимой в «Шепчущем суде».
— Я не знала, что вообще такое чаро-карты и как именно они работают, и совершенно точно не ожидала, — блондинка взмахнула руками, как бы указывая на всё вокруг, — вот этого. Так что, пожалуй, по дурости.
— Невиновна… Но у нас есть претензии. К судье Владу, — шёпот прозвучал угрожающе, и здоровяк в момент побелел, — Твой вопрос был слишком лёгким и не имел особого смысла. На первый раз мы простим такое нарушение, но только лишь на первый. Следующий.
— Что ж, значит мне в этот раз выпала честь дать подсудимой испытание, — не скрывая ухмылки сказал Николас, потирая руки, — Виктория, именем своих богов-покровителей, прямо сейчас поклянись мне в абсолютной и беспрекословной верности.
«Вот идиот» — покачал головой Серж.
— Нет, — этот ответ, прежде чем его успела произнести Вика, как ни странно, дали сами Шепчущие, — Задания, единственная цель которых настолько очевидно заключается в получении личной выгоды судьей, неприемлемы. Мы вынуждены наказать тебя, Николас Воль-При.
В то же мгновение, до того, как парень успел среагировать или что-то сказать, на него сверху обрушился гигантский каменный булыжник в форме куба. Послышался хруст. Виктория была уверена, что видела, как в черную пустоту под ногами стекает кровь. А ещё через секунду, в бездну полетел булыжник, унося вниз размазанные останки Николаса Воль-При. Повисло молчание. Мария и Вика в неверии пялились на пустое место, где совсем недавно сидел младший отпрыск одной из аристократических семей Валорса. Влад и Элора даже бровью не повели. А Серж вообще, похоже, был готов расхохотаться.
«Это… Не имеет смысла. Разве все задания, которые мне давали до этого, не имели своей целью получить личную выгоду?» — подумал блондинка.
— Оставь эти суждения нам, подсудимая… — шепнули голоса, и Виктория поняла, что сейчас их слышит только она, — мы лучше видим мотивы смертных. Почти в любом действии можно найти желание получить личную выгоду, если очень захотеть. Верь… нам, мы не поступаем несправедливо. Хоть ты и пыталась… посягнуть на абсолютность нашей воли, и в каком-то смысле у тебя даже получилось.
«Э? В смысле?» — жрица почувствовала, что у неё внутри всё холодеет.
— Ты и твоя богиня без сомнений можете оказывать очень… интересные эффекты на разум. Даже на наш, — шёпот становился всё более зловещим, — Мы уважаем такую силу, но суд должен быть честным. Поэтому теперь мы будем выбирать задания с большей осторожность и учётом твоих способностей… Хотели бы сказать мы, но почему-то твоя магия всё ещё действует, искажая наши мысли, мотивы, идеалы! — голоса вдруг стали излишне эмоциональны, потеряв окрас чего-то потустороннего и пугающего, — И почему-то мы… Почему мы не можем просто приказать тебе убрать эту магию? Мы хотим наказать тебя, но всё что мы можем сделать не похоже на наказание! Наш суд не должен быть… Таким.
На несколько секунд шепчущие замолкли, а потом взяли себя под контроль и продолжили:
— Мы хотели дать этому мальчонке совсем иное наказание, гораздо более… длинное и необычное. Всё из-за того, как ты и богиня похоти, которой ты служишь, повлияли на нас. Но к счастью, или к сожалению, в некоторых ситуациях мы не можем позволить себе… выбирать. Поэтому, не рассчитывай на то, что остаток суда пройдёт для тебя легко. Может наша ярость и оборачивается похотью, но мы гораздо более… устойчивы к таким вещам, нежели смертные. Особенно теперь, когда мы… поняли эту магию и привыкли к её действию. Не расслабляйся, или тебя постигнет гораздо худшая судьба, нежели Николаса Воль-При.
— Дорогая Виктория, признание или испытание? Виктория, всё хорошо? — обеспокоенный голос Марии вернул блондинку в реальность.
— Да, да, я просто… Шепчущие кое-что хотели мне сказать и я… — жрица осеклась и кашлянула, — Испытание, Мария.
Лицо колдуньи было заметно бледноватым. Женщина замялась, а потом спросила:
— Шепчущие, я не хочу, чтобы меня постигла… Нет, не так. Шепчущие, я хочу быть справедливой судьей. Как мне дать испытание своей подруге, не слишком лёгкое, но и не невозможное, и в котором вы бы не усмотрели корысти?
Закончив говорить, брюнетка вздрогнула. Её глаза расширились, а пот приоткрылся, напуганный взгляд уставился куда-то в пустоту. «Они говорят с ней… Шепчут» — догадалась Вика.
Пока колдунья внимала голосам, внезапно проснулся Бенджамин.
— А? Что случилось… — аристократ потёр глаза, — А-а-а… Я понял. А где Ник?
— Сдох, — хмыкнул Серж, и после вопросительного взгляда Энгельберга добавил, — нарушил правила и когда пришла его очередь судить потребовал, чтобы Виктория поклялась ему в безоговорочной преданности.
— Мда… Я думал отпрыск Воль-При будет поумнее. Видимо, не просто так он попал к отцу в немилость. Что-то ещё я проспал?
Старик покачал головой и Бенджамин взглянул на Влада. Здоровяк поправил свой пурпурный халат и пожал плечами. Мария же, наконец, собралась с ответом:
— Дорогая Виктория, я хочу, чтобы ты… В общем, твоё испытание в том, чтобы всегда выбирать только испытания до конца игры! Ну, когда есть выбор, — замолчав, колдунья одними губами прошептала «прости».
Бенджамин, услышав это задание, расплылся в очень довольной улыбке. С его ассиметричным лицом и кривыми зубами это выглядело даже не уродливо, а жутковато.