Училка

Львова Марина

— Я еще не знаю, я еще не придумала, — ответила окончательно ошарашенная Настя.

— Ну ничего, придумаешь — дашь им прочитать. Теперь возьми тетрадь и ручку.

И начался процесс обучения. Сначала Валерий сидел за столом и нажимал кнопки, а потом усадил Настю и заставил попробовать ее.

К концу второго часа обучения Настя окончательно убедилась и том, что освоить все компьютерные премудрости ей никогда не удастся.

— Все, Валерий, больше не могу, — взмолилась она.

— Не понимаю, чем ты недовольна?

—

Просто я устала чувствовать себя глупее этой машины.

Валерий рассмеялся:

— Ну не капризничай. Давай еще позанимаемся немного. Совсем чуть-чуть.

— Нет, — решительно возразила Настя. — Мне еще нужно готовиться к завтрашним урокам. А потом вечером я еще позанимаюсь. Сама. У меня в голове просто каша. Все мысли вразброс. Нужно подождать, пока осядет.

— Что? Пена?

— Не смейся надо мной. Я говорю серьезно. Мне нужно переварить полученную информацию.

— Хорошо, я больше не буду тебя мучить. У меня только один вопрос. Ты написала свою рукопись после смерти твоей сестры?

— Нет, я начала писать в конце лета. Долгое время она у меня лежала в ящике стола, а теперь очень захотелось работать дальше.

— Вот и пиши. В следующий раз привезу тебе принтер, тогда сможешь распечатывать свои произведения.

— Можно, я спрошу?

— Можно! — с готовностью ответил Валерий.

— А как удалось так быстро набрать рукопись?

— Очень просто, я разделил страницы между тремя сотрудницами, вот они и набирали каждая свой кусок, а в конце дня соединили разрозненные части. В конце недели сможешь распечатать свое произведение.

Настя стала было возражать, но Валерий прервал ее, пожелал дальнейших успехов в освоении техники и, попрощавшись, ушел.

Поздно вечером, уложив детей спать, Настя не смогла преодолеть искушение и снова села перед мерцающим экраном. Самое сложное для нее было отыскивать буквы на клавиатуре: пальцы не слушались и постоянно попадали на другие клавиши. Писать на бумаге было бы быстрее и проще, но сознание того, что тебе доверили любимую вещь, придавало Насте силы и наполняло ее гордостью. От нее не укрылось, каким теплым взглядом посмотрел Валерий на свой компьютер перед уходом.

Как странно, что в душе этого человека больше любви к машине, чем к собственному ребенку. Конечно, безгласную машину любить легче. Настя посмотрела на экран. Было трудно поверить, что эти красивые, ровные строчки написала она сама. Экран притягивал к себе. Но Настю раздражала медлительность пальцев, никак не поспевающих за мыслями, приходящими в голову.

— Настя? Ну наконец-то это ты. Я до тебя всю неделю пыталась дозвониться. То тебя нет, то ты спишь. — Голос Ирины звучал немного раздраженно. — Как у тебя дела? Как Кирилл?

— Спасибо, Ириша, все хорошо. Он уже почти совсем пришел в себя, стал читать, а по ночам уже не плачет.

— А как ты?

Голос у тебя довольный.

— Я пишу по вечерам.

— Что пишешь?

— Я же тебе рассказывала летом…

— Господи, да я не помню, что вчера было, а ты мне говоришь про лето. Сколько времени прошло с тех пор. Так чем ты сейчас занимаешься? Я не поняла.

— Ирина, я вечерами пишу роман.

— И у тебя получается?

— Не знаю, раньше я писала на бумаге, а с сегодняшнего дня осваиваю компьютер, мне очень интересно. Плохо только, что печатаю очень медленно, но десятью пальцами, — с гордостью сообщила Настя. — Валерий сказал, что скорость я смогу увеличить, если буду печатать правильно.

— Валерий?

— Ну да, он же привез мне свой старый компьютер.

— Очень интересно. — Интонацию Ирининого голоса было довольно трудно понять. Она была заинтригована. — У вас с ним что-то намечается?

— О чем ты говоришь, Ирина?

— Да нет, я просто так.

Незаметно пролетела неделя; однажды вечером к Насте ненадолго заскочил Валерий. От его меланхолического настроения не осталось и следа. Он был бодр и деятелен. Быстро расспросил Настю о ее успехах в освоении компьютера, присоединил принтер и показал, как пользоваться новым приспособлением.

— А ты уверен, что мне удастся освоить эту технику?

— Даже не сомневаюсь, — сказал на прощание Валерий и вышел, уточнив, что Марьяшку завтра после уроков заберет Оксана.

— Но ты можешь сделать это и в субботу.

— В субботу меня не будет в Москве, а тебе надо дать время, чтобы отдохнуть и поработать над романом. Мы же договорились. Сколько можно говорить об одном и том же.

Настя с удивлением стала замечать, что школьные проблемы уже не так сильно волновали ее, как раньше. Она меньше переживала из-за шалостей и проказ своих малышей. Все мысли Насти занимала работа, которой ей предстояло заняться вечером, после того как Марьяшка и Кирилл отправятся спать. Марьяшка, отличавшаяся крепким сном, безропотно засыпала под тихий шелест клавиш, который с каждым днем становился все увереннее. Весь день Настя фантазировала про себя, ей в голову приходили все новые повороты сюжета. Она с нетерпением ждала того момента, когда, наконец, переделав все текущие дела, она сможет сесть перед экраном компьютера.

Работа над романом стала продвигаться намного быстрее, но все-таки не так быстро, как хотелось бы Насте. Ее мысли опережали руки, которые уже достаточно уверенно находили буквы на клавиатуре. Однажды вечером Настя даже рискнула распечатать написанное, ей в этом деятельно помогал Кирилл. Как завороженная Настя смотрела на страницы, выходящие из принтера. Кирилл старательно складывал их в стопочку на столе. Наконец принтер замолк.

— Тетя Настя, все. Надо в папочку сложить, чтобы не разлетелись, — деловито проговорил мальчик.