Учиться, влюбиться... убиться?

Гончарова Галина Дмитриевна

Тёрн зашипел сквозь зубы, добравшись до скромно вышитой повязки на голове убитого.

Снял, отшвырнул в сторону — и выругался.

Человеческое лицо на глазах менялось. Показались клычки, увеличились глаза… не много ли в этой истории полукровок?!

Причем не простых, а магов?

Я брезгливо взяла перчатки. Никуда не денешься, надо убрать 'гадюку'. А изобретать что-то гени-альное не хотелось. Стиснем зубы и перетерпим.

Тем более это так просто…

Надеть перчатки, развязать шнурок, скатать его, потом снять перчатки так, чтобы он оказался

внут-ри одной из них. Если не помнить, КАК их сделали — все нормально.

Переживем.

Особенно когда я запустила в погреб светлячок — и стали видны человек восемь, глядевших на меня с ужасом.

— Все в порядке. Я из Магического Универа. Они все убиты. Выходите.

И робкие улыбки на лицах детей. Взрослые еще не верят, а дети каким-то шестым чутьем понимают, что я не лгу.

Это стоит любых жертв.

Их было восемь человек. Жена трактирщика, трое детей, семейная пара слуг — и два их ребенка. И все в темноте, в холоде, дети в соплях, родители в истерике…

Мы слишком медленно убили этих тварей!

* * *

Спустя двадцать минут мы все сидели на кухне. Я, Кан, Тёрн, трактирщик с семьей и слугами — то-же семейной парой. И пили на ночь горячее вино с пряностями, которое смешал дядюшка Пурх.

Я понимала — надо бы расспросить трактирщика. Обыскать комнаты, в которых жили негодяи, выта-щить трупы, поставить часовых или хотя бы заклинания… сил не было.

Словно меня волной накрыло. И Тёрн это понимал.

Он лично налил мне чуть ли не пол-литра глинтвейна с пряностями, пообещал трактирщику, что справится с любым врагом, а когда я допила, обхватил за плечи и повел наверх. То есть пару минут он меня таки вел. А потом, когда Кан уже нас не видел — подхватил на руки и в один миг взлетел по лестнице.

Я ткнулась носом ему в плечо.

— Я просто соплячка…

— Ты умница, — элвар опустил меня на кровать и сел рядом. А меня вдруг затрясло.

Я запоздало поняла, что без Тёрна мы просто пропали бы. Забыли бы об осторожности — и все. Я бы взяла себе отдельную комнату и проснулась бы уже на небесах, не почувствовав опасности. А потом убийцы принялись бы за Кана. И тоже прикончили бы его. И все.

— Успокойся, — Тёрн неловко приобнял меня и погладил меня по спутанным волосам. — Этого не слу-чилось. Все хорошо.

Вместо того, чтобы успокоиться, я просто разревелась, как последняя истеричная придворная дама. Это я-то, которая не даже не застонала, сломав руку при падении с крыши. Алкоголь?

— Теперь ты отдал свой долг крови, — хлюпнула я носом.

— Я не эльф, у элваров такого понятия не существует, — напомнил мне элвар. — Ложись.

Тёрн, как куклу, укрыл меня одеялом.

— Спи.

Это легче было сказать, чем сделать. Все было бесполезно. Меня колотило и подбрасывало, зубы сту-чали так, что я уже пару раз прикусила язык, каждый шорох казался шагами убийц. Я пыталась спра-виться с собой, но безуспешно. Истерика решительно взялась за дело. Я же все-таки женщина, а не Брюс Ли или какой-нибудь Ван Дамм, который проходит в

моем городке под кличкой 'Я-как-вам-дам'. Элвар понял мое состояние. Не говоря лишних слов, он поднял меня и перенес к себе на кровать. И сам лег рядом.

— Спи, девочка. Успокойся.

Не знаю, применял он свою магию, или просто я устала, но дрожь улеглась. Я перестала думать об убийцах и предателях и уткнулась мокрым лицом в грудь элвара. От Тёрна пахло мятой и яблоками. Такие знакомые, уютные запахи. Они навевали мысль о доме. Тёрн обнял меня за плечи и погладил по волосам. Я, наконец, успокоилась, согрелась и незаметно для себя провалилась в глубокий сон без сно-видений.

* * *

Утро выдалось веселее ночи. Я проспала очень основательно — чуть ли не до полудня.

Когда я открыла глаза — в комнате никого не было. Со двора доносился звон мечей.

Меня аж подбросило. Неужели… я же не ставила защиту…

Хорошо хоть атаковать не стала.

Во дворе Тёрн и Кан разминались на мечах. По-моему элвар выигрывал по очкам. И показывал Кану какие-то приемы. Хвала Лесу.

С кухни доносились приятные запахи.

Через двор, лукаво поглядев на обнаженных по пояс парней и хихикнув, пробежала симпатичная девчушка — по-моему, старшая дочь трактирщика. Вчера я никого особо не разглядывала.

А вот что сегодня?

А что?

Расспросить у Тёрна, что и как он выудил из разума трактирщика. И — вперед. Нас ждут горы.

А пока одеться, умыться, спуститься вниз…

Что я и сделала.

И сразу же наткнулась на улыбку трактирщика.

— День добрый, госпожа волшебница…

— Ученица.

— Госпожа ученица. Чего на завтрак желаете?

— А что есть? Я все готова съесть!

— Яишенку могу поджарить. Картошечка вот, похлебка опять же, колбаска у меня своя…

— Яишенку с колбаской? Можно?

— Сию же секунду, госпожа ученица.

— да какая я госпожа? Ёлкой зовите…

Я даже засмущалась.

— Э, нет. Если б не вы — извели бы нас эти злыдни.

Я прищелкнула пальцами.

— О злыднях! Что вы с ними сделали?

— А в овраг сволокли, госпожа Ёлка. Авось их там звери похарчат.

Я кивнула. Вообще-то хотелось оставить образец полукровки, полученного искусственным путем, но попросить трактирщика хранить его пару кругов…

Это перебор. Да и негде. Не лаборатория.

— А их вещи?

— все по комнатам. Мы не трогали. Господин элвар так и сказал, мол, вы проснетесь, тогда поглядите. А то может опасность быть.

— а Кан?

— а ваш друг рвался на подвиги, но господин элвар увел его на мечах воевать.

Я кивнула.

Умница Тёрн. Молодец. В таких делах спешить не надо.

Любые подвиги только после завтрака.

Яичница оказалась жутко вкусной, колбаса просто таяла во рту, а уж про чай с пирожками и говорить не приходилось. Я так обожралась, что даже встать из-за стола было сложно. Так и сидела, пока не влетели Кан и Тёрн. Оба красные, мокрые и злые. Хотя… Тёрн точно притворяется.