Удача Рэйлстоунов

Нортон Андрэ

– Надо сесть и подумать, что же мы по-настоящему умеем делать. И потом, надо же когда-то начать этим заниматься, – тут Рики увидела неподалёку сложенную из кирпича хижину и вскрикнула: – Вэл, смотри! Что это?

Хижину почти сплошь скрывали лозы плюща и винограда. За первой хижиной тянулся целый ряд таких же построек. Все они были полуразрушены, без крыш и с болтавшимися на одной-двух петлях дверями.

– Я думаю, здесь было старое поселение рабов. Тех, кто работал на плантациях. Впрочем, возможно, это цех по выпечке булочек во время полевых

работ. Но лучше бы здесь нашёлся каретный сарай.

– Сарай в другом крыле, по ту сторону дома. Пошли дальше. Только иди впереди и прорубай дорогу. Я не хочу испачкать платье. Возможно, оно дёшево, но мне нравится, а самое главное, оно мне иногда идёт. Поскольку мы не умеем ползать по-змеиному, дорогу придётся прорубить.

Вэл предпринял бесстрашную атаку на заросли. Настроение у него было неважным. Рики ничего не стоит говорить о работе. Но от разговоров не прибавляется хлеба с маслом. Впрочем, про масло лучше не думать, на него нет денег.

– А ты отлично справляешься с кустами. Просто уничтожаешь их на корню, – вдруг раздалось где-то рядом.

Рики даже подпрыгнула от неожиданности. Если бы она этого не сделала, от удивления подпрыгнул бы Вэл. Возле старого очага одной из хижин стояла женщина. Её волосы прикрывала соломенная шляпка, потёртая в целом и с оборванными полями в частности. Закатанные рукава рубашки открывали загорелые руки. Женщина продолжила речь:

– Сразу видно, что вы не садоводы. Поэтому позвольте узнать, кто вы и что здесь делаете? Ко всему прочему, знаете ли вы, что здесь нет прохода?

– Мы пошли разведать местность, – осторожно ответила Рики. – Видите ли, всё это поместье принадлежит мне и моему брату.

– А кто он?

– Руперт Рэйлстоун из Пиратского Логова.

– О Боже! – воскликнула женщина и прикрыла рот рукой.

Рики довольно рассмеялась. Женщина засмеялась тоже.

– А я – то выступаю за отсутствующего хозяина! Так это ваш брат, с вами, да? Он же брат хозяина, Руперта?

– Хозяина? Разве Руперт – ваш хозяин?

– Я снимаю у вас небольшой домик на возвышенности. Там я оборудовала мастерскую-студию. Между прочим, пора представиться. Меня зовут Чарити Биглоу и, как вы, может быть, догадываетесь, родом я из Бостона.

Нет ничего в Бостоне более бостонского, чем фамилия Биглоу. Разве что консервированные бобы да монумент Банкер Хилл.

– А я – Риканда Рэйлстоун, это мой брат Вэлериус.

Мисс Биглоу приветливо улыбнулась Вэлу:

– Слишком романтичное имя, оно не принесёт вам пользы в наши дни. Я встречала имя Вэлериус только в каком-то прочитанном средневековом романе о рыцарях и прекрасных дамах. Сплошные благородные турниры на мечах, плащи с геральдикой и тому подобное.

– У меня нет ни меча, ни плаща. Друзья зовут меня просто Вэл. Так что, думаю, для наших дней моё имя вполне подходит, – он улыбнулся в ответ.

– И всё-таки! Что вы оба делаете здесь?

– Мы ищем здание, известное как каретный сарай, – ответил Вэл. – И я начинаю подозревать, что такого

здания нет, есть один призрак.

– Каретный сарай вон там, в нескольких ярдах от того места, куда вы направлялись. Но, может быть, вместо каретного сарая вы зайдёте ко мне? Должны же вы как арендаторы проверять, в порядке ли сданные в проживание площади!

Она провела Рэйлстоунов по дорожке, выложенной кирпичом, вдоль разваливающихся хижин до небольшой поляны. Там стоял домик, типичная плантаторская постройка. Нижний этаж был каменный и заканчивался балконом вдоль дома, а также лестницей на второй этаж.

Войдя, Чарити сняла шляпу и бросила её на канапе. Старая линялая солома перестала скрывать свободно рассыпавшиеся по плечам кудри. Мисс Биглоу разом помолодела на целый десяток лет.

– Прошу располагаться как дома. Собственно, это – часть вашего дома.

– Но мистер ЛеФлер ничего не сообщил нам про вас, – наконец заговорила Рики.

– Возможно, он ничего не знает. Мне сдал помещение не он, а Харрисон, – Чарити Биглоу занялась закалыванием волос в один тугой пучок.

– Такой же приятный сюрприз, как ванная комната, – сказав это, Вэл понял, что ляпнул нечто не слишком тактичное. Но было поздно: и Рики и Чарити уже смотрели на него изумлёнными глазами.

Вэл поспешил объясниться:

– Я хотел сказать, что Харрисон украсил наш дом не только новой ванной, но и вашим присутствием.

Мисс Биглоу кивнула:

– Да, это речь настоящего джентльмена-южанина. Хотя я не помню, чтобы когда-нибудь сравнение с ванной расценивалось для дамы как комплимент, – и она вышла.

– Мне нравится эта женщина, – улыбнулась Рики.

– Думаешь, я стану тебе возражать?

Вэл не успел ничего больше добавить, потому что Чарити вкатила большой поднос на колёсиках, уставленный стаканами, прохладно позвякивающими о ведёрко со льдом. За Чарити, гордо задрав хвост, вышагивал чёрный кот.

– Это же наш котик! – воскликнула Рики.

Вэл щёлкнул пальцами:

– Сатана, ко мне!

Высокомерно оглядев присутствующих круглыми глазами, кот вспрыгнул на канапе и запустил когти в обивку.

– Как вам это нравится! – возмутился Вэл. – И с этим зверем я делил свою постель, причём он проник ко мне тайно и я не знал о нём до самого утра.

Мисс Биглоу подкатила поднос поближе:

– Так вы уже повстречались с Угольком?

– Он пришёл в дом в первый вечер нашего приезда, – пояснила Рики.

– Так вот где он пропадал в ту ночь. Обычно он ходил к Харрисону и не возвращался, пока не съедал все его запасы. Дело в том, что когда я поглощена работой, то совершенно забываю про кота. Ну, иди сюда, Уголёк, будь паинькой.

В ответ на приглашение Уголёк – которого Вэл настойчиво продолжал величать Сатаной – махнул хвостом и скрылся на балконе.

Чарити посмотрела ему вслед:

– Как дитя.

– Так вы – художница, – спросила Рики, беря стакан с лимонадом.

Мисс Биглоу скорбно поджала губы: