Удар судьбы

Посняков Андрей

— Гость, — презрительно прошептала девчонка.

— Что ты там говоришь?

— Ничего. Про коров не забуду. Иди.

— Нны-ы!

Корнелис показал язык и вышел, но тут же заглянул снова, только уже не к «турчанке»:

— Парни, можно я сегодня загляну поболтать?

— Поболтать? — лежа, расхохотался Лешка. — Ну, заходи, сделай милость.

— Я и орехов с собой возьму! — обрадовался мальчишка. — Пощелкаем!

Он вышел, громко хлопнув дверью.

— Ну, пора и мне, — Анна оторвала руки от спины Георгия. — Еще сегодня всех

коров подоить… Много. А вы не вставайте до ужина!

— Благодарю тебя, прекрасная дева, — повернув голову, с улыбкой промолвил Георгий.

Лешка тоже улыбнулся:

— Да, спасибо тебе. Уже почти не болит.

— Я рада!

Владос, время от времени отпивая из стоявшего рядом, на плоском камне, кувшина, сидел напротив горящего очага и шевелил палкой какие-то листочки. Господи! Какие-то? Да это ж шпионские грамоты! Молодец, наконец-то решился, а то все никак руки не доходили.

— Остальные не забудь сжечь, — посоветовал Лешка. — Они там, в сундуке.

Грек оторвал глаза ох огня и усмехнулся:

— Так неси, чего стоишь?

Юноша обернулся и громко попросил Георгия захватить грамоты из сундука.

— Что-то жжете? — из примыкающей к трапезной комнаты вышел высокий молодой человек — пухлощекий, кудрявый красавец, на Лешкин взгляд — излишне упитанный, если не сказать — толстоватый. Впрочем, его дело — Лешка, слава богу, не женщина, чтобы давать оценку внешности парней.

— Это Лисандр, зять Авдея, — обернувшись к вошедшему, пояснил Владос. — Я – то с ним уже познакомился…

— Ну, зять — это пока слишком уж громко сказано, — хохотнул Лисандр, усаживаясь на скамью рядом с греком. — Вы тоже — купцы?

— Да, это мои друзья, я же говорил, — поспешно откликнулся Владос. — Этот, светленький — Алексий, а тот, что помладше — Георгий.

— А я тебя видел сегодня в церкви, Георгий! — будущий зять усмехнулся. — Неужто так тянет молиться? Я думал, торговцы больше рассчитывают на себя, а не на Бога.

— Всякое в жизни случается, друг Лисандр, — философски заметил грек и перевел взгляд на Георгия. — Грамоты принес?

— Принес.

— Так давай, бросай, а не стой!

— Что за грамоты? — зевнув, полюбопытствовал Лисандр. — Небось, долговые расписки или какие-нибудь счета?

— Да разные, — Георгий протянул грамоты Владосу да так неловко, что уронил парочку на пол и их немедленно поднял гость. Даже пыль сдул с двух сторон, протянул. — Пожалуйте, жгите!

И, неловко повернувшись, уронил прямо в очаг кувшин с водой, стоявший на плоском камне. Угли зашипели…

— Ах, чтоб тебя… — выругался Лисандр. — Впрочем, вы уже все сожгли… Вот что, парни, пойдемте-ка, поможете мне подтянуть подпругу… Давно хотел попросить, да все не решался. Неудобно вроде бы…

— Неудобно штаны через голову надевать, — засмеялся Лешка. — Так у тебя и конь имеется? Надеюсь, не педальный?

— Не, иноходец. Во дворе стоит, посмотрите! А я сейчас подойду.

Приятели вышли во двор, почти сразу за ними

вышел и Лисандр с черными от сажи руками.

— Наскреб немножечко сажи, — перехватив удивленные взгляды, пояснил он. — Видите, у моего иноходца белая звезда меж ушей. Не люблю я этого знака, все время замазываю.

Он и сейчас замазал, только как-то не очень хорошо получилось — серое пятно какое-то. Лучше было уж так оставить, белым — куда красивее. Впрочем, чужой конь, нечего и советовать. Потом все вместе подтянули подпругу и вновь пошли в дом — ужинать.

Во время ужина — печеная рыба с оливками и просяной кашей — разговаривали о рыбаках и погоде, вернее — о непогоде, которая держалась в здешних местах уже достаточно долго. Небо почти все время хмурилось, частенько шли дожди и, взметая волны, дул холодный пронизывающий ветер. Что уж и говорить — неприятная погодка для дальнего плавания, да и для ближнего — тоже. Ну, пока не судьба встретить подходящий корабль.

— Но вы не отчаивайтесь, парни! Не сегодня – завтра погода точно сменится, и уж кто-нибудь из наших рискнет пуститься в плаванье до самого Золотого Рога! Продав рыбу, вернется богатеем — лишь бы погода не подвела. Пойдешь, Лисандр?

— Запросто!

— А пираты?

— Они не грабят рыбацкие челны — брезгуют.

— Ну, если так…

Друзья переглянулись: скорей бы! А на улице уныло моросил дождь. Не сезон.

После ужина будущий зять в сопровождении будущего тестя направились к Катерине «для важного и душевного разговора». Приятели немного посидели у очага и пошли к себе — поздновато уже было, да и Корнелис многозначительно тряс мешочком с орехами.

— Вкусные — ужас! — он высыпал их прямо на сундук и тут же ударил себя по лбу. — Вот дурень! Забыл — чем колоть.

— Зубами! — расхохотался Владос.

— Ну, вы и зубами можете, а я уже один вот так сломал! — открыв рот, парнишка показал обломок зуба. — Хорошо, Турчанка помогла — так мучился, и кровь шла, и болело. Вот и у моего дружка тоже точно так было, и совсем недавно. Сейчас расскажу… Ой… Сначала сбегаю на двор — там, у колодца, лежит такой плоский камень, очень удобный…

— Я принесу, — поднялся Лешка. — Все равно на двор надо, в уборную.

— А я пока за костями сбегаю! — обрадовался Корнелис. — Сыгранем?

— На что? На орехи, что ли?

Справив свои дела, Лешка направился было к колодцу, но вдруг, услыхав чьи-то голоса, остановился у коровника. Не то чтоб так уж любил подслушивать, просто — исходя из последних событий — был уверен, что в этом мерзком мире подвоха следует ждать буквально от всякого. Вот и тут — шепчутся. Не иначе, что-то замышляют. Прижавшись к двери, парень навострил уши. Вокруг было темно, моросил дождь — мелкий, холодный и нужный — в забранном куском слюды окне дома зеленовато светился огонек масляной лампы. Вот она, тоска-то зеленая! Сейчас бы телевизор посмотреть, какой-нибудь ди-ви-ди, к примеру — финский концерт «Арии».