Удавка для жрицы любви
Шрифт:
Дополнительный комфорт моей поездке придавала теплая погода, которая выдалась сегодня как по заказу. Середина осени — самое лучшее время для путешествий. Летом в машине слишком жарко, как в закрытом бункере, зимой от работы печки количество кислорода в салоне значительно снижается. Зато и сейчас в открытое окно машины влетали осенние прелые ароматы леса. В небольших деревеньках, подобных той, где я остановилась набрать воды и купить яблок в дорогу, пахло парным молоком и сеном. Жизнь здесь разительно отличалась от городской. На лицах людей отражались спокойствие и размеренность. Созерцание деревенских картин
Уже третий час моего пути подходил к концу, когда на дороге появился указатель с названием города. Я свернула с трассы и выехала на проселочную дорогу.
За очередным поворотом мне открылась живописная картина: голубой изгиб Волги и раскинувшийся на берегу городок. Что он очень небольшой, было заметно с первого взгляда. На вершине холма, который опоясывал город, находилось два кладбища: одно православное, другое мусульманское, о чем свидетельствовал полумесяц над входом.
«Своеобразное расположение», — усмехнувшись, подумала я, глядя на город. Кладбище в самом центре города. Хотя, чего это я удивляюсь, если у нас в Тарасове почти то же самое. Когда-то одно из старых кладбищ находилось за чертой города, но постепенно город разрастался, и в итоге сейчас оно совсем недалеко от центра. Хотя там никого и не хоронят уже лет тридцать, однако картина получилась удручающая: прямо за оградой кладбища проходит проезжая часть, которая в последнее время стала довольно-таки оживленной. Наверное, покойникам не совсем уютно лежать рядом с дорогой…
Я въехала в город. На пути попадались в основном частные постройки, довольно непрезентабельные, ветхие. Однако некоторые местные особняки повергли меня в изумление. Такой роскоши не увидишь иной раз и у нас в Тарасове.
Несмотря на еще не позднее время, на улицах было безлюдно. Хотя Хвалынск и называют городом, ему скорее подходит определение «большая деревня». Мне навстречу выехал единственный рейсовый автобус под номером один.
Да, глухая провинция… Но, поразмыслив, я пришла к выводу, что нет худа без добра. Ведь здесь все друг друга наверняка знают, а следовательно, мне будет довольно легко узнать, с кем тут общалась Ирина Гришина.
Дом Верещагиных я нашла сравнительно быстро. Как Татьяна Михайловна и описывала, он стоял в центре города, на берегу Волги.
Я вышла из машины. От сделанных мною нескольких глубоких вдохов у меня вдруг закружилась голова: настолько непривычна я была к чистому воздуху.
— Да, это вам не выхлопными газами дышать! — воскликнула я.
Позвонив в дом, я замерла в ожидании. Почти целая минута прошла перед тем, как на пороге возник молодой парень, очень похожий внешне на Татьяну Михайловну. Особенно это было заметно по глазам. Такие же карие и такие же пронзительные.
— Добрый вечер, — улыбнулась я. — Здесь Верещагины живут?
— Да, — приветливо сказал парень. — А вы, очевидно, Татьяна?
— Да, а как ты догадался? — решила я перейти сразу на «ты». Ведь я явно была старше его лет на семь-восемь.
— Да мама говорила, что вы можете приехать. Проходите.
Я прошла во двор. Участок был небольшим, однако все находилось на
— А как тебя зовут? — несколько запоздало спросила я.
— Дима.
— А братья и сестры есть у тебя? — продолжала я разговор.
— Да, у меня есть старшая сестра, она в Тарасове сейчас учится.
— Значит, ты один здесь хозяйничаешь?
— Приходится, кто же родителям помогать будет?
Мы вошли в дом. Да уж, тут было чему удивиться. Возможно, в городских домах такого не увидишь, здесь же хозяева старательно пытались воссоздать интерьер старинного купеческого дома. Зеркала в деревянных резных рамах, глиняные вазы на полу с букетами засушенных цветов… Коричневая деревянная лестница, ведущая на второй этаж, ярко контрастировала со светлыми обоями просторного холла. На стенах висели картины с пейзажами, очевидно, изображающими природу Хвалынска.
— Мама скоро придет, — сообщил Дмитрий, — я ей уже позвонил.
— Замечательно.
— Может, пока отдохнете? — предложил молодой человек.
— Если можно, то я бы хотела принять душ, — боясь поставить хозяев в неловкое положение, произнесла я сомневающимся тоном.
— Никаких проблем, я покажу вам, где ванная.
Я прошла вслед за Димой по коридору. Он остановился перед дубовой дверью, ведущей в ванную комнату, и указал на нее.
— А может быть, баньку истопить? — с улыбкой спросил молодой хозяин.
— Нет, спасибо.
Пока я принимала ванну, все члены семьи уже собрались. Мы познакомились и сели ужинать. Муж Татьяны Михайловны, Юрий Васильевич, был чертовски приятный и холеный мужчина, несмотря на свой уже немолодой возраст.
Не зря люди говорят: то, как выглядит муж, в первую очередь зависит от его жены. Иной раз смотришь на женатого мужчину и поражаешься его заброшенности, неухоженности.
Но в отличие от некоторых обездоленных представителей мужского пола Юрий Васильевич представлял собой образец благополучной семейной жизни.
Ужин был великолепный. Жаркое из свинины, запеченный картофель в грибном соусе, на десерт — пирог с яблоками. У меня даже начало складываться впечатление, что я попала в прошлый век на купеческую трапезу. Не сразу сообразив, что уже здорово переела, я расслабленно откинулась на спинку стула.
— Совсем ничего не едят эти городские! — улыбнулся Юрий Васильевич. — У меня на работе тоже есть одна, бывшая москвичка, она как в гости приедет, так начнет выбирать: то не ем, это не ем.
— Нет, — рассмеялась я, — просто моя работа требует, чтобы я всегда была в форме, иначе не смогу скрываться от преследователей.
— Да уж, не женская эта работа, ничего не скажешь, — задумчиво произнес Юрий Васильевич.
— Татьяна, тебя привела сюда какая-то новая информация, которую ты раздобыла, или же ты, наоборот, надеешься найти что-нибудь здесь? — С Татьяной Михайловной мы уже в первые минуты сегодняшней встречи решили перейти на «ты».
— Возникли новые обстоятельства в расследовании. И, кажется, в Хвалынске действительно могут быть какие-то следы, которые помогут выйти на преступника.
— Не может быть, но что же это за следы? — удивилась моя клиентка.