Удавка для жрицы любви

Серова Марина Сергеевна

Хорошо еще, что благодаря природной смекалистости мне иногда в самый последний момент все-таки удавалось избежать его жарких объятий. Я прекрасно понимала, что и сегодня мне для начала предстоит выслушать его бурные объяснения и заверения в вечной любви, но все-таки я собралась духом и набрала знакомый телефонный номер.

— Танечка, сколько лет, сколько зим, — в восхищении затянул Папазян свою обычную песню.

Так как эта волынка могла продолжаться очень долго, то я постаралась закончить все в рекордно короткие сроки:

— У меня дело. Можешь приехать?

От

такого предложения Гарик просто не в силах был отказаться, поэтому, уточнив место и время, быстро положил трубку. Уж, не знаю, что там ему нарисовало безудержное воображение, но я-то была в курсе, что никакой романтики и на этот раз не получится. Вместо этого я решила не сидеть сложа руки, дожидаясь «милого дружка», а пока подобрать ему подходящий костюмчик из имеющейся у меня всевозможной женской и мужской одежды. «Опытный сыщик просто обязан уметь перевоплощаться в кого угодно: в мужчин и женщин самого разного возраста и достатка», — рассуждала я, покупая эти костюмы, и профессиональное чутье меня не подвело — несколько раз мне удалось воспользоваться этим гардеробом в целях маскировки.

Заодно я решила проверить свой арсенал технических средств — современных подслушивающих и подглядывающих устройств, за которые я в свое время отдала немалые деньги. Впрочем, все затраты полностью окупались полезностью подобной аппаратуры.

Конечно, Гарик тоже с пустыми руками не приедет, но про финансовое положение милиционеров я знала не понаслышке, поэтому предпочитала обо всем оснащении позаботиться сама. «Кстати, мой пистолет Макарова тоже не мешает почистить», — решила я и полезла в сумочку. Без этого грозного оружия я почти никуда не выходила, так как профессия частного детектива никогда и нигде не позволяла мне расслабиться.

Между блокнотом и косметичкой в сумке я заметила небольшой замшевый мешочек, с которым тоже никогда не расставалась. «А вот и мои любимые „косточки“, про которые я в последнее время не слишком часто вспоминаю», — обрадовалась я и решила погадать. Так как три верные двенадцатигранные помощницы никогда не подводили меня и в трудных ситуациях я старалась обращаться за советом именно к ним, то не следовало нарушать эту традицию и сейчас.

Я вытащила «косточки» из замшевого мешочка и бросила их на журнальный столик. «Ничего себе, — усмехнулась я, рассматривая выпавшую комбинацию. — Как раз в этом-то я не сомневалась». Дело в том, что цифры 3+20+25 означали, что я «уже близка к успеху», но кто-то прилагает все силы, чтобы помешать мне его достигнуть. К счастью, «косточки» подсказывали и то, что действия моих противников будут совершенно напрасными.

На этой оптимистичной ноте раздался звонок в дверь, и я быстро смахнула своих «помощниц» обратно в замшевый мешочек, чтобы вновь извлечь их оттуда в случае каких-то жизненных проблем и затруднений. Смотреть в дверной «глазок» не было особой необходимости — возле моей квартиры наверняка стоял ожидаемый мною Гарик Папазян.

Однако элементарными правилами безопасности я редко пренебрегала, поэтому на всякий случай решила в своей догадке удостовериться. Увиденное не разочаровало меня — на лестничной

клетке топтался чистой воды армянин с букетом алых роз в руках. Честно говоря, ничего другого я от него и не ожидала.

— Привет, проходи, — скомандовала я, втаскивая боевого товарища в свою квартиру.

Папазян от такого напора слегка ошалел и смотрел на меня совершенно круглыми глазами. «Наверное, подумал, что это порыв страсти», — усмехнулась я и поспешила развеять эту иллюзию:

— Чудесные розы. Слушай, ты — просто умница, классную маскировочку придумал, — затараторила я, не давая ему опомниться. — А я тут голову ломаю, что подумают соседи.

— Танечка, это тебе, — наконец осмелился Гарик протянуть мне букет. — В знак, так сказать, нашей многолетней дружбы и дальнейшего взаимопонимания.

«Ну, на последнее можешь и не надеяться, — подумала я, прекрасно понимая, что имел в виду мой старый знакомый. — Пора эти бесконечные и бессмысленные шуры-муры прекращать».

— Я у товарища машину взял, — продолжил Папазян. — Танечка, поехали куда-нибудь, в ресторан, например, — с надеждой посмотрел он на меня.

Конечно, Гарик прекрасно знал, что романтический ужин я сама устраивать ни в коем случае не буду — кулинарные способности в перечне моих достоинств занимают одно из последних мест. Поэтому он и постарался взять инициативу в свои руки.

— Спасибо за цветочки, — нежно проворковала я, — но только я сегодня с тобой никуда не поеду, зато тебе самому машина как раз пригодится. У меня к тебе дело — на полмиллиона, — заговорщицким шепотом произнесла я.

— Деньгами не надо, — расплылся в улыбке Гарик. — Лучше…

— Это поговорка такая, — перебивая его, сообщила я. — Ты мне лучше скажи, каким временем ты располагаешь, — сможешь ли не появляться на работе в следующие дня два?

— Ну, если договориться… — протянул Гарик, едва не задыхаясь от восторга.

— Тогда раздевайся, — скомандовала я и исчезла за дверью спальни.

Когда я вернулась обратно с безупречно выглаженным костюмом и белым халатом на вешалке — «плечиках», то не нашла его в прихожей, хотя все вещи Гарика были на месте. Он отозвался только через полминуты из ванной комнаты:

— Танечка, любимая, я здесь.

Только сейчас до меня дошло, что я все еще не посвятила коллегу в подробности своего хитрого плана. «Неудивительно, что он выглядел таким ошарашенным после того, как я велела ему раздеться, — усмехнулась я. — Мои слова он наверняка истолковал превратно. А теперь думает, какая я нетерпеливая!» Я не удержалась и залилась веселым смехом, медленно сползая на пол по стене.

— Танечка, тебе плохо? — возникла у меня над головой могучая волосатая фигура Гарика.

Я с большим трудом смогла ему втолковать причину моего безудержного смеха, после чего, сверкнув глазами, Папазян обиделся.

— Сейчас я кофе сварю, а ты за это время переоденешься. Я тут для тебя униформу приготовила, — протянула я ему выглаженный белый халат, — и костюмчик подходящий. Твой как-то не вписывается в общий стиль, — усмехнулась я, покосившись на полотенце, обернутое вокруг его бедер.