Удовлетворение гарантированно

Монро Люси

– Нет. Ничто не заставило бы меня спать с другой женщиной. Я хочу только тебя.

Он переплел свои пальцы с пальцами Бет и положил их сцепленные руки на свое бедро, поглаживая ее другой рукой по плечу.

– А если…

Он не дал Бет договорить, приложив палец к ее губам:

– Никаких «если». Теперь для меня не существует других женщин, Бет, и я не смогу дотронуться ни до одной из них. И меня не заставят сделать это ни интересы дела, ни другие обстоятельства.

– Даже несмотря на то что я отказываюсь от секса с тобой?

– Даже

несмотря на это.

– Но ты не принадлежишь мне.

– По-видимому, все-таки принадлежу.

– Я этого не хочу. И не желаю принадлежать тебе.

– Знаю. Я не тот человек, с которым ты могла бы связать свое будущее. Но это ничего не меняет. Сейчас мы крепко связаны друг с другом, нравится нам это или нет. Ты – моя, а я – твой.

Эти слова были для Бет большим искушением, чем прикосновения Итана.

– Но мы сейчас не спим вместе.

– И это ужасно.

– Ты мучаешься?

– Конечно, и ты это знаешь. Не изображай из себя наивную девочку. Ты прекрасно знаешь, как сильно меня заводишь.

– Но тебе не нравится мой темперамент.

Итан расхохотался так, будто Бет сказала что-то очень смешное.

– Ты сильно ошибаешься, детка, – успокоившись, проговорил он. – Я восхищаюсь твоей наивностью.

– Но ты же говорил…

– Я говорил, что наша бешеная страсть мешает делу. Находясь на оперативном задании, я всегда полностью сосредоточен на цели, к которой стремлюсь. Но на этот раз все обстоит иначе, Бет. Что бы я ни делал, меня не покидают мысли о тебе. Сначала я думал, все дело в физическом влечении, но оказалось, это не так. Я привязался к тебе так сильно, как не привязывался еще ни к одному человеку на свете. Ты заставила меня страдать, черт побери!

– Ты сердишься?

– Да, сержусь. Сильные чувства мешают работе великих агентов.

Несмотря на досаду и недовольство тем, что эмоции отвлекали его отдела, Итан, как всегда, высоко оценивал свой профессиональный талант.

– Ты уверен?

– Рассеянное внимание всегда является большой опасностью.

– Но мы сейчас не занимаемся сексом.

– Не имеет значения.

– Судя по твоим словам, ты тоже обладаешь бешеным темпераментом.

– Для тебя это открытие?

Бет пожала плечами.

– Я вижу, это сильно беспокоит тебя, – сказала она.

Итан вздохнул:

– Ты права.

– А мой темперамент тебя не беспокоит?

– Нет. Я чувствовал бы себя полным идиотом, если бы ты не могла разделить мою страсть, солнышко.

– Ты не идиот.

Бет, по существу, призналась ему в своих чувствах. Но, отважившись наконец осуществить свои мечты и фантазии, она вынуждена была мириться с реальностью.

Однако ее слова не улучшили настроения Итана.

– Я сегодня вел себя как неопытный, зеленый агент, выполняющий первое в жизни задание.

– Почему ты так думаешь?

– Я должен был позволить Прескотту пойти вместе с тобой в лабиринт. В присутствии стольких

людей ты была бы в полной безопасности. Но я так и не смог оставить тебя с ним наедине даже на очень короткое время.

– А ты не слишком ли глубоко вжился в свою роль?

– Это ты о психологическом акцентировании?

– Да, я читала об актерах и писателях, которые так глубоко сопереживали своим героям, что это накладывало отпечаток на их душевное состояние.

– Я не актер, детка. А книги за Итана Грейнджа писал нанятый агентством литератор.

– Но ты же сейчас играешь определенную роль.

– Нет, Бет, в данный момент я не играю. Сейчас я Итан Крейн. Сижу на диване рядом с женщиной, которая сводит меня с ума и которую я должен защищать. Это не игра, а жизнь.

Бет не желала верить ему, опасаясь, что стена, с таким трудом возведенная между ними, рухнет. Но по выражению его зеленых глаз она видела, что он не лукавит. От его тела исходило тепло, которое окутывало ее, как одеяло, и внушало чувство защищенности.

Итан не обещал быть верным до конца жизни. Никто из них не знал, что ждет их впереди. Но в данный момент он испытывал к Бет нечто большее, чем физическое влечение. И это соответствовало тому, что она чувствовала к Итану.

– Когда ты дотрагиваешься до меня, я схожу с ума от возбуждения, – сказала она.

– Когда я не могу дотронуться до тебя, я схожу с ума от желания.

– Я не хочу отвлекать тебя от работы.

– Признаю, я не привык испытывать столь сильные чувства. Прежде у меня никогда не возникали подобные желания. Раньше я умел держать себя в руках. Но теперь не могу притворяться, что ничего не чувствую к тебе.

– Реальность сильнее всякого притворства и игры.

Бет знала, о чем говорила, у нее был большой опыт во всем, что касалось фантазий и вымысла.

Итан обнял ее за шею.

– Знаю.

– Я боюсь, Итан.

– Чего ты боишься, детка?

– Я не хочу любить тебя.

– Ты уже говорила.

– А ты говорил, что секс – это не любовь.

Его большие пальцы поглаживали подбородок Бет, и она слегка откинула голову назад.

– И это действительно так.

– Но то, что я ощущаю… похоже на нее.

Эти слова невольно вырвались у Бет, и она тут же пожалела о сказанном. Впрочем, оба чувствовали, что им не скрыться от правды.

– Когда на нас нахлынут чувства, мы будем решать, что делать с ними. Не надо бояться будущего. Трудности никогда не пугали меня, солнышко. И ты сама, насколько я знаю, не робкого десятка.

Бет не понимала, почему у Итана сложилось такое мнение о ней.

– Инстинкт самосохранения не является трусостью.

– Иногда это одно и то же.

– Но я не трусиха.

– Нет, конечно.

– Ты очень добрый, тебе говорили об этом?

– Я добрый? Это что-то новенькое.

Его голос был искушением для нее. Тембр, интонации, тон – все сводило ее с ума.