Угольки в долг
Шрифт:
Он делал все, чтобы защитить Ари: обходил приказы отца, многое утаивал от него, исследовал… узнавал правду…
Вздохнув и не желая спорить с Салой, Красный утомленно пожал плечами.
— Я оставил Чарли одного, Акаша давно уйдет, пока он будет искать ее. Джея я найти не могу, но брат и отец уверили меня, что вред ему не грозит.
Глаза Салы вспыхнули, Красный чуть не отпрянул от боли в них.
— А как же Ари? Ты сказал, что защитишь ее!
Красный хмуро кивнул.
— Я защищаю ее. На горе Каф с моим отцом ей безопаснее, чем где —
— Тогда почему мне кажется, что что — то не так? — зло прошипела она. — Будто она умирает, Красный. А я всегда ощущала ее тут, — она ударила кулаком по груди. — Но я ощущаю, как веревка между нами рвется.
Качая головой со страхом, Красный перешел к отрицанию.
— Нет, Ари не навредят. Я это знаю.
— Мать знает, Красный, — Сала покачала головой, слеза покатилась по ее щеке, вонзая страх в сердце Красного.
Он пытался придумать, что делать. Что могло произойти? Это был Белый? Но не Азазил же? Асмодеус?
Ругаясь, Красный перестал угадывать и решительно пошел к Сале. Он пылко вытер слезы с ее лица и прошептал:
— Вернись в Мантию, где ты в безопасности. Я вызову тебя, когда буду знать, в чем дело.
— Что ты собираешься делать?
— Идти в замок отца со своим целителем как можно скорее.
24
Ночь не боится дня, но зависит от света
— Ты так любишь свое дело? — прошептала Ари, сидя напротив Джея в маленьком спортзале Майкла. Фэллон пропала, и Джей объявил конец тренировки.
Но они не пошли наверх в душ перед ужином, как всегда, а задержались, наслаждаясь редким моментом наедине. Джей сидел, прислонившись к стене у французских дверей, его сильные ладони свисали с согнутых колен. Он казался расслабленным. Он неплохо загонял Ари за эти недели, и она знала, он хотел, чтобы она могла постоять за себя, если его не будет рядом. Ари не хотела думать об этом. Такое было невыносимо. Но, разглядывая его без помех, Ари хотела, чтобы Джей больше переживал о себе, меньше — о ней. Его глаза были уставшими, он похудел и не брился днями. Пока эта сексуальная щетина просто делала его старше, но через пару дней у него будет борода.
— О чем ты? — спросил он с тенью улыбки, любуясь ею, лежащей на боку у края тренировочного мата, подпирая голову согнутой рукой, чтобы видеть его.
— Быть джиннаем. Защитником. Стражем.
— Я хорош только в этом.
Сожаление укололо ее.
— И я лишила тебя этого, — пробормотала она, опустив взгляд, чтобы его лицо не подтверждало это.
— Я все еще выполняю работу, Ари.
— Ты знаешь, о чем я.
От его молчания Ари невольно посмотрела на него. Он хмурился, и Ари подумала бы, что он злится, если бы не приподнятый уголок рта, говорящий, что он удивлен.
— Ари, это просто работа.
Она фыркнула.
— Два месяца назад ты так не сказал бы. Тогда
Ее меланхолию явно было видно, потому что Джей встал, вздохнув, и опустился рядом с ней, ее ноги оказались прижатыми к нему.
— Ари, я любил свою работу, потому что искал принятия. Теперь я это знаю.
Его близость манила, Ари села, чтобы тела были повернуты друг к другу.
— Так ты не против быть здесь?
Он нежно коснулся ее щеки, словно очарованный ощущением ее кожи. Он забыл, что хотел сказать, следил за кончиками мозолистых пальцев, скользящих по ее щеке, шее, ключицам, пока они медленно не остановились у ее груди. Ари прерывисто дышала, ее грудь вздымалась и опадала, она хотела, чтобы его пальцы спустились ниже. Ее взгляд был приклеен к его лицу, она ждала его следующего хода.
Он моргнул и кашлянул, приходя в себя. Но его глаза были чуть ярче, чем раньше, когда он перевел взгляд с ее груди к глазам.
— Почему ты снова меня спрашиваешь? — его голос стал ниже. — Я и в первый раз сказал, что пойду с тобой, чтобы защитить тебя.
— Это не значит, что ты не скучаешь по жизни до этого.
— Ты права, — согласился он. — Мне нравилась моя работа. Но мне была безразлична жизнь. Ты это изменила.
Она невольно улыбнулась от его многозначительного взгляда, бабочки били крыльями в ее груди, а не животе.
— Знаешь, что еще изменилось?
— Что же?
— Ты стал говорливее.
Джей рассмеялся, тихий звук возбудил ее.
— Хорошее слово.
— Точно. Я решила, что оно подойдет, когда увидела его в книге прошлой ночью. Я поняла, что мало использую это слово. И я решила употребить его сегодня.
Он рассмеялся снова, но взгляд стал серьезнее.
— Ты очаровательно странная.
— Хорошо, что ты добавил «очаровательно».
Джей склонил голову, словно задумался.
— Да. Хорошо. Думаю, вся эта лабуда парня у меня неплохо получается.
Ари рассмеялась, качая головой.
— О, тебе нужно еще немного поработать. Лабуда?
Они обменялись улыбками, воцарилась удобная тишина, пока они смотрели друг на друга.
— Думаю, нам лучше идти, — тихо сказал Джей.
Но Ари не хотела уходить, и вряд ли хотел он.
Не ответив, Ари провела пальцами по щетине на его щеках.
— Тебе нужно побриться, — прошептала она, хоть ей нравилось покалывание его щетины под пальцами. Странно, но она хотела поцеловать его и ощутить жжение кожей. Словно он отмечал ее как свою.
Джей застыл, его глаза знакомо потемнели. Она сама ощущала этот голод. Желая быть ближе к нему, она подвинулась, чтобы их тела прижались друг к другу, Ари медленно обвила рукой его шею, прижимаясь щекой к его щеке, словно кошка, его щетина щекотала ее кожу.
Джей быстро дышал ей на ухо, его рука спускалась по ее спине, пальцы ласкали ее. Она повернула голову, вдохнула его, прижавшись губами к его щеке, чувственно прижавшись к уголку его рта. Поцелуй не был невинным, Джей крепко сжал ее.