Ухо к земле. Миссия в Венецию. Удар новичка
Шрифт:
– Я думаю, там будет весело. Вернусь где-то в половине первого.
Я слышал, как она, выйдя из гостиной, спросила у Харгиса:
– Все еще идет дождь?
– Да, мадам, но он уже стихает. Вы справитесь с машиной?
– Конечно. И постараюсь вернуться назад не очень поздно.
Когда за Вестал захлопнулась дверь, в кабинет торопливо вошла Ева. Мы посмотрели друг на друга. Я уже привык к ее постоянной бледности и лихорадочному блеску глаз, но на сей раз в них было какое-то особенное выражение, которое раньше мне не приходилось видеть.
– Я принесла шляпу. Нельзя,
– Хорошая девочка.
Я вытащил комбинезон и положил на кресло.
– Тебе нужно спешить.
– Я успею и все сделаю как надо.
Посмотрев на соучастницу, я понял, что и здесь все будет в полном порядке. Кажется, у нее появилось второе дыхание и волнение оставило ее.
Снова засунув руку в ящик стола, я вытащил мешочек с песком. В этот момент Ева отошла от меня, да я и сам держал свое оружие так, чтобы оно было вне поля ее зрения.
– Торопись.
Голос ее слегка дрожал. Смертоносный тугой мешочек с песком сделал ситуацию до жути реальной.
– Я буду через полчаса. Не волнуйся, Ева, все будет так, как мы намечали. – Открыв окно, я сел на подоконник, перекинул через него ногу и в последний раз взглянул на Еву. Она стояла у стола и смотрела на меня. – Счастливо, – бросил я.
Она кивнула. Я видел, как шевельнулись ее губы, но не услышал ни звука. Я спрыгнул на мокрую дорожку. Ева тут же закрыла за мной окно.
Дождь и в самом деле заметно стих, но ветер усилился. Я торопливо зашагал к гаражу.
Вестал предстоял гораздо больший путь, так как она воспользовалась крытой галереей, чтобы не промокнуть. Мне же оставалось только пересечь лужайку.
Было очень темно, и я не опасался, что кто-либо из дома сможет меня заметить.
В гараже царил полный мрак. Дверь его открывалась при помощи фотоэлемента. Как только кто-то попадал в сферу его действия, которая простиралась на несколько ярдов от входа, в помещении зажигался свет – и двери распахивались сами собой.
Поэтому я встал сбоку, прячась в густой тени. Крытая галерея, что вела к гаражу, была освещена. Вскоре там мелькнул белый плащ Вестал.
Мое сердце бешено колотилось, а рот пересох от волнения. Я ждал, судорожно сжав пальцами мешочек с песком.
Вестал быстро приближалась. Теперь ее отделяло от меня ярдов пятнадцать. Она что-то напевала себе под нос, но когда прошла мимо меня, я увидел, какое встревоженное и задумчивое у нее лицо.
Фотоэлемент зажег свет в гараже. Створки дверей распахнулись. Затаив дыхание, я бесшумно крался за Вестал. Я оказался рядом с ней в тот момент, когда она открывала дверь машины. Какое-то шестое чувство дало ей знать об опасности. Перестав напевать, женщина начала поворачиваться в мою сторону. Ужас стоял в ее глазах. Она вся сжалась в комок, когда я взмахнул орудием убийства. Сильный удар пришелся ей по макушке, которую вряд ли смогла защитить бархатная шляпка. Вестал упала на колени, руки скользнули по блестящему боку машины.
Задыхаясь, я обрушил на голову своей жертвы еще один удар, вложив в него всю свою силу, ненависть и отчаяние. Ее голова дернулась и – поникла. Бросив мешочек, я схватил Вестал раньше, чем она распласталась
Подобрав мешочек с песком, я кинул его в машину себе под ноги. И только тут я сообразил, что у меня нет ключа зажигания. Лицо мое мгновенно стало мокрым от пота, а руки затряслись мелкой дрожью.
Скорее всего, ключ должен был находиться у жены в сумке. Я поискал эту дамскую принадлежность, но безуспешно. Попытавшись восстановить в памяти, держала ли Вестал ее в руках, охваченный дикой паникой, я ничего не смог припомнить.
Время шло. Стрелки часов показывали уже семь минут десятого.
Проклиная все на свете, я выбрался из машины и обнаружил сумочку под днищем «роллс-ройса». Торопливо перерыв хлам, который жена обычно таскала с собой, я наконец обнаружил ключи.
Включив газ, я взглянул на Вестал. Почти плашмя она лежала на сиденье с закрытыми глазами и отвалившейся челюстью, с хрипом втягивая в себя воздух. Лоб и висок пересекала тонкая, словно карандашом прочерченная полоска крови.
Я вывел машину из гаража, прибавил скорость, направляясь к залитому дождем шоссе. Через пару минут я был уже у горного серпантина. Деревья здесь усиливали напор ветра, и машина буквально раскачивалась под его порывами. По стеклам тек сплошной водяной поток, с которым дворники не справлялись. Погасив фары, я стал медленно вписываться в первый поворот дороги. Времени было в обрез.
Проехав около мили, я увидел поднимающиеся мне навстречу огни машины. Это мог быть только Блэкстоун.
Схватив Вестал за плечи, я торопливо взгромоздил ее к себе на колени. Тело жены обмякло и было непослушным, но я посадил ее прямо, прижав мягкие вялые пальцы к баранке. Голова Вестал была откинута назад, так что ее щека прижалась к моей. Я как можно ниже сполз на сиденье. Совершая очередной поворот, я включил фары.
Машина Блэкстоуна шла быстро, и я тоже прибавил скорость. Вестал заслоняла практически весь обзор, ехать было достаточно опасно, так что я придерживался осевой линии дороги. Когда Блэкстоун будет проезжать мимо, мне придется взять правее, и сделать это с предельной осторожностью: иначе, если я не рассчитаю, машина улетит в пропасть вместе со мной.
Блэкстоун, заметив встречную машину, переключил освещение на ближний свет. И тут Вестал дернулась.
Это так шокировало меня, что я едва не выпустил руль.
Она издала тягучий, приглушенный стон. Он перепугал меня едва ли не до потери сознания. Никогда в жизни я не был в таком ужасе. Из-за этого, ослабив контроль над дорогой и управлением, я оказался в буквальном смысле на краю пропасти. Машина мчалась впритирку к столбикам ограждения, за редким частоколом которых лежало ущелье глубиной в девятьсот футов.
До предела вывернув руль, я смог все ж удержать машину на полотне дороги. После этого я осторожно освободил руки и ударил Вестал так, что ее голова врезалась в приборную доску. Удар был касательным, но все же достаточно сильным, чтобы моя жертва снова отключилась.