Укол китайским зонтиком
Шрифт:
И тут же оглянулась испуганно – вдруг муж услышит? Все-таки разговаривать сама с собой долго нормальная женщина не может.
– Мур-рм… – послышалось снизу, и Надеждиной ноги коснулся пушистый бок.
– Мой дорогой, тебе лучше? – обрадовалась она и взяла кота на руки. – Сегодня не так жарко, ты выглядишь бодрее.
Кот позволил себя поцеловать, но глядел искательно, пока до Надежды не дошло, что он хочет котлету.
– Вот так всегда, – она машинально дала ему две, – всем от меня нужны только материальные блага, никто ласкового слова просто
Оказалось, что муж снова стоял в дверях и слышал ее слова. И ужасно обиделся.
Утром все сомнения исчезли, и Надежда решила съездить по адресу, что дала ей Юлия в музее. В доме под номером двенадцать в Перекидном переулке проживала когда-то Мария Ставрогина, та самая, что прислала открытку, подруга Елизаветы Перовской. Судя по открытке, у нее тоже была своя кукла. Все было бы правильно, если бы не было это сто лет назад. Однако больше Надежда ничего не могла придумать. Какой-то противный червячок точил и точил ее изнутри – нужно что-то делать, нужно куда-то пойти.
За сто лет, конечно, много всего произошло, но тот самый дом был на месте, это Юля сказала точно. Уже хорошо.
На улице сегодня было не так жарко, так что Надежда надела светлые брюки и блузку в цветочек. Еще прихватила яркую сумку и накрасила губы бантиком. Получилось не то чтобы легкомысленно, но от такой тети никто не ждет никакого подвоха. Это и хорошо.
Первой, на кого натолкнулась Надежда, выйдя из подъезда, была соседка Антонина Васильевна.
– Утречко доброе, Надя, – сказала она, не оборачиваясь, так что Надежда привычно удивилась – локатор у нее, что ли? Или камера на спине? Или же по шагам она людей узнает?
Как обычно, она ответила на приветствие и попробовала проскользнуть мимо, не вступая в разговоры, и, как обычно, у нее это не получилось. Антонина, не глядя, протянула руку и схватила Надежду за локоть – так кот, вроде бы равнодушно смотрящий в сторону, прижимает лапой бедную полузадушенную мышь.
– Надя, не нравится мне эта серая машина, – проговорила Антонина. – Ох, не нравится! Стоит и стоит вон там с раннего утра, я еще с балкона ее заметила.
– Ну, вчера вам синяя не нравилась, сегодня серая. – Надежда пробовала отмахнуться, но не тут-то было.
– В этом-то все и дело, – серьезно заметила соседка, – вчера синяя так стояла, потом уехала, сегодня серая на том же месте, незнакомая, опять же, а водитель тот же самый!
– Да что вы? – недоверчиво прищурилась Надежда. – Вы в этом уверены?
– Раз говорю – значит, знаю! – отрубила Антонина Васильевна. – Мне с балкона хорошо видно было, когда он окно открывал, а один раз банку из-под кока-колы ходил выбрасывать вон в урну.
«Точно у Антонины подзорная труба на балконе!» – подумала Надежда.
– И сидит, и сидит, никуда не уходит, – продолжала Антонина сердито, – вот чего ему надо, чего ждет? Ежели нанятый водитель, то уж сколько времени зря простаивает, столько денег лишних! А если бабу какую ждет, то уж давно терпение у мужика лопнуло бы, и газанул бы он
– Ну-у… – протянула Надежда, – возможно самое простое объяснение. Может, следит он за кем-то. Допустим, жена ревнивая сыщика наняла, или муж жену подозревает…
– Угу, и кто к кому ходит? – ехидно спросила Антонина. – У нас только Лилька Маслова из двадцать девятой вольного поведения девушка, так она третьего дня в Турцию улетела. С хахалем, между прочим.
– Все-то вы знаете… – пробормотала Надежда, – полностью в курсе событий.
– Не все. – Антонина Васильевна никак не отреагировала на сарказм в Надеждином голосе. – Чужая душа, как известно, – потемки. Но вот что я точно знаю, что мужики у нас в подъезде все приличные. Некоторые просто этим делом не интересуются – по возрасту там или вообще по бабам не бегают, вот как твой муж.
Надежда нахмурилась – не хватало еще собственного мужа с соседками обсуждать.
– Некоторые семьей замотанные, с работы на дачу, с дачи прямо на работу, им не до баб, – продолжала Антонина, – а которые с посторонними бабами валандаются, те знают, что домой в отсутствие жены их лучше не приводить.
«Потому что ты, Недреманное Око, все видишь и незамедлительно жене сигнализируешь», – мысленно усмехнулась Надежда.
– Вот я и думаю, что неладно тут что-то с этим «Опелем», – вздохнула Антонина, – позвонила участковому нашему, Виктору Сергеичу, так он в командировке. А дежурный в отделении отмахнулся, невежливо так ответил. Я ему говорю – проверьте хоть машину, серый «Опель» за номером семьсот восемьдесят пять УГУ, может, за ней что числится? Угу, он мне отвечает, сейчас все брошу и буду проверять. В машине что – труп лежит? Да нет, говорю, вроде водитель живой, шевелится. Ну, так и не отнимайте, говорит, бабушка, время у занятых людей. И трубку повесил. Ну, с ним-то я еще разберусь…
Надежда с большим трудом обошла Антонину, поскольку та отличалась завидной комплекцией, и пошла к проспекту, чтобы перехватить там нужную маршрутку. Водитель, как водится, разговаривал по мобильному телефону, вел машину одной рукой и к тому же на недопустимой скорости. Тормозил он так резко, что, даже сидя, приходилось держаться, чтобы не тюкнуться носом в переднее сиденье. В конце концов сзади ребенок чуть не свалился на пол, заплакал, и его мать заорала на водителя:
– Как везешь? Люди же живые все-таки!
Надежда оглянулась и заметила, что следом за маршруткой едет неприметный серый «Опель». Кажется, тот самый… Да не может быть, это совпадение.
– Давайте поменяемся, – предложила она маме с ребенком, – на моем месте не так трясет.
Теперь, сидя сзади, она смогла разглядеть номер серого «Опеля». 785 УГУ.
– Угу, – пробормотала себе под нос Надежда, – это становится интересным…
Следует не прятать больше голову в песок и не отмахиваться от соседки Антонины Васильевны, а посчитать, что этот подозрительный тип в сером «Опеле» следит за ней, Надеждой Лебедевой.