Украденный экстаз
Шрифт:
Но когда Лина дала свободу своей чувственности, то стала такой огненной и пылкой, что хоть стихи пиши. Настоящая жемчужина, а не женщина. Если она намеревалась добиться того, чтобы он ее никогда не забыл, то достигла этого вполне. И он решил, что у него достанет благоразумия, чтобы не открыть любимой одну тайну: ей не стоило тратить столько душевных и физических сил, чтобы добиться своего. Она, собственно, никогда и не выходила у него из головы.
Он вздохнул. Хм, а ведь так, собственно, и было с самого первого взгляда на нее. Ни одной женщине не удавалось добиться ничего подобного. Он забывал любую, стоило ему покинуть ее постель. А Лину
А это, подумал вдруг он не без внутреннего содрогания, значит то, что она заполнила все его существо. Стоило ей лишь улыбнуться, и он возбуждался, был готов к любовному соитию. Он чуть не умер от страха за нее, когда ее ранили. Он сделал ей предложение, потому что сама мысль о разлуке с ней была невыносима ему. Она трогала его душу, могла добиться от него всего, чего хотела. И он никогда еще не чувствовал себя таким ревнивым собственником, каким был по отношению к ней. Значит, он... любит ее. Господи всемогущий! Он чертыхнулся. Раз и еще раз.
Оуэн, вытянувшийся на одеяле возле брата, присел и вопросительно посмотрел на него.
– Что с тобой?
– Я думал о Лине, – отрезал Хантер, который боялся, что выдаст обуревавшие его чувства, а потому злился.
– Вот уж не думал, что это может разозлить тебя.
– Почему ты так сказал?
– Потому что лишь одно может заставить мужчину в твоем состоянии выглядеть так, как выглядишь ты – смертельно усталый, но все равно на вершине блаженства, словно свинья в благодатной луже. Глядя на тебя, невольно начинаешь завидовать.
Хантер промолчал, и Оуэн продолжал:
– Так что же заставило тебя ругаться?
Хантер ответил не сразу. Он не был уверен, что хочет сейчас доверить брату свое недавнее открытие. Уж очень это было тонкое и хрупкое чувство, делавшее его страшно уязвимым. Затем беспомощно вздохнул, решив, что стоит обсудить свои дела с кем-то, кому он доверял и кто, подобно Оуэну, умел держать язык за зубами.
– Я только что сделал открытие, от которого у меня даже дух заняло.
– А-а, ты наконец-то понял, что любишь малышку Лину? Бросив на Оуэна сердитый взгляд, Хантер буркнул:
– Интересно, с чего ты это взял?
– Я же не слепой и не тупой, как некоторые. А как же это тебя осенило? Не могло же вдруг – раз, и дойти до тебя.
– Странно, но именно так все и случилось. Задумался о ней, а потом мне вдруг пришло в голову, как часто я это делаю и как легко могу вспомнить о ней абсолютно все, любую мелочь. И пришел к выводу: да ведь она никогда и не покидает моих мыслей. Чертовщина, конечно, но могу поклясться, что иногда даже чувствую ее запах. Все-все прекрасно помню. Словно она испытывает на мне свои ведьминские чары. Ну и начал думать об уйме всего прочего. Одно к другому, мелочь за мелочью, и...
– Угу, и все это подвело тебя к выводу, что ты любишь ее. Например, ты вспомнил, каким ревнивым бываешь и буквально готов испепелить любого парня, который осмелился улыбнуться ей. Мне это сразу бросилось в глаза. Поэтому я и не признался тебе, что когда увидел ее впервые, она была в ванне.
– Что-о?! – Хантера словно подбросило на одеяле. Затем он поморщился и снова откинулся на спину, когда Оуэн захохотал. – Может быть, и она не стала упоминать об этом по той же причине.
– Спорим, что она даже и не думала об этом. Ей наверняка хотелось поскорее забыть прискорбный факт. Ее это жутко смутило. Хотя она
– Черт побери, какой же я болван! Есть и еще кое-какие моменты для проверки. Я ведь не коснулся ни одной другой женщины с тех пор, как встретил Лину. У меня была раньше любовница в Мексике, которая умеет такое выделывать в постели. И все же я первым делом сказал ей «прощай, милая», как только мы добрались до места. И все ради этих глаз, которые так и норовят испепелить тебя по любому поводу, ради дерзкого язычка.
– А собственно, чего ты так завелся по этому поводу? Ты что, подцепил дурную болезнь у одной из бабенок Дженни?
– Пo-твоему, я должен запрыгать от счастья? Посмотри, что натворила так называемая любовь с отцом. Мне вовсе ни к чему подобные радости.
– Лина никогда не позволит себе таких выходок, как наша мать, и ты это прекрасно знаешь. Она совершенно не похожа на нее. И то, что отец любил ее, ничуть не изменило ее сути. Просто какое-то время он закрывал глаза на ее недостатки, но это с кем угодно могло произойти, Тебе, мне так кажется, повезло в этом смысле.
– Кажется, да.
Он отдавал себе отчет, что у Лины, конечно, хватало недостатков. Она отнюдь не ангел. А уж как вспыльчива! Но добрые качества заглушали и смягчали взрывной темперамент. Боже, да у него в сравнении с ней в тысячу раз больше отрицательных черт. Факт, что она была более гибкой, способной на компромисс. Он вздохнул.
– Я знаю, что не дает мне покоя, – сознался он с явной неохотой. – Мне не нравится то, что я оказался укушенным, а ей хоть бы что.
– Боже, до чего же мне, младшему сыну в семье, не повезло – иметь такого безмозглого старшего брата!
– Весьма польщен, что ты так высоко меня оценил.
– Всегда готов и дальше расточать тебе комплименты.
– Она не говорила, что любит меня.
– Можно, конечно, допустить, что она такая же толстокожая, как и ты. А возможно, решила, что не стоит признаваться тебе, ведь сам-то ты не заикнулся о своих чувствах. И знаешь что, я буду очень удивлен, если вдруг окажется, что она не любит тебя. Принять тебя таким, каков ты был, довериться тебе, по ее понятиям, уголовнику, да еще пытавшемуся скрыться от закона... Она стала твоей любовницей, хотя мы оба понимаем, что она весьма добропорядочная девушка. Таким, как она, нелегко поступиться своими принципами. Боже, да ты только вспомни, она ведь сдерживалась в ответ на все выходки нашей матери, только бы оставаться рядом с тобой. Нет, если ты всерьез пораскинешь мозгами, то найдешь уйму доказательств того, что она чувствует к тебе.
– Она его любит, можете не сомневаться.
Братья оглянулись и увидели Себастьяна, который невозмутимо курил неподалеку свою папиросу.
– Черт бы тебя побрал! Это семейный разговор, а не для чужих ушей!
– Вот я и позаботился, чтобы вам никто не мешал. Оуэн рассмеялся, а Хантер гневно сверкнул глазами сначала на брата, затем на Себастьяна.
– И откуда тебе известно, что она чувствует? Почему ты так уверен в этом?
– У меня несколько сестер. Я имел счастье наблюдать за всеми признаками их влюбленности. И выслушивал их. Видел, как они выглядели, как вели себя. Лина повторяет все их поступки. К тому же она согласилась отложить свадьбу, подождать, как ты того хотел.