Украина в глобальной политике

Ищенко Ростислав Владимирович

Однако в ядерную эпоху заставить владеющую серьезным ядерным арсеналом и средствами доставки страну отказаться от защиты собственных интересов в пользу США и втянуться в гибельную для себя поддержку американского доминирования, в дальнейшем сулящего только проблемы, не так просто. Туда не пошлешь бомбардировщики, как в Югославию, и танки, как в Ирак. Вначале надо предельно ослабить ее политически и экономически, чтобы у нее не было ни ресурсов, ни воли к сопротивлению, ни возможности сопротивляться. Череда экономических катастроф и политических провалов способна настолько ослабить и дестабилизировать государство, деморализовать народ и власть, что лидеры страны даже думать не посмеют о каком-либо вооруженном сопротивлении американскому диктату, а если посмеют – их может поменять восставший народ. Лидеры, допустившие экономический крах и политические унижения, у народа поддержкой не пользуются.

Проблема

была в том, что на планете существовало сразу три центра силы, способных бросить вызов США (Россия, Китай, Европейский Союз). Все они обладали мощной экономикой, крупными, оснащенными ядерным оружием вооруженными силами и своей сферой влияния. Неспровоцированная политическая и экономическая атака на один из центров могла вызвать негативную реакцию остальных, а противостоять всем трем сразу американцы при всей их мощи не могли. Необходимо было безошибочно выбрать критическую точку, удар по которой позволил бы занять стратегически универсальную (господствующую в отношении всех трех) позицию, но при этом не вызвал бы немедленной солидарной реакции.

Такая точка нашлась, и в 2000 году был нанесен удар по Украине. К началу нулевых в России сменился президент, но тогда еще никто не знал, что Путин относительно быстро (после ельцинских внешнеполитических отступлений, экономической разрухи и деградации вооруженных сил) вернет России статус сверхдержавы. Россия в 2000-м была не готова к активной международной игре даже на украинском поле. В то же время Россия поставляла в ЕС энергоносители, необходимые европейской экономике для сохранения конкурентоспособности на мировых рынках. Связка Россия – ЕС обеспечивала Москве и Брюсселю относительную экономическую независимость от США. Россия могла закупать в ЕС необходимые ей товары и технологии, получать кредиты, а Евросоюз имел гарантированную неисчерпаемую сырьевую базу для своей промышленности. Россия также патронировала среднеазиатский регион, откуда (помимо Ирана) в постоянно возрастающих объемах, необходимых для его растущей как на дрожжах промышленности, черпал энергоносители Китай. Газопроводы и нефтепроводы, связывающие Россию и ЕС, проходили через подконтрольную США Польшу, упирались в нефтеналивные терминалы подконтрольной США Прибалтики, но почти 80 % транзита энергоносителей шло через Украину.

Это и была та точка, в которой вопрос решался одним ударом. Появление в Киеве американской марионетки, не помышляющей ни о чем, кроме украинской евроинтеграции и голодомора-геноцида, позволяло легко разорвать торговую связку Россия – ЕС. Проамериканский переворот на Украине и приход в Киеве к власти русофобского националистического правительства унижал Россию. Новый на тот момент президент Путин терял общественную поддержку. Проигрыш Украины США и начало открытой конфронтации с Киевом ему бы не простили. У него тогда еще не было достаточного запаса прочности. Политический авторитет был еще не наработан. Остальные страны СНГ, видя, что одним коротким ударом Россию выбили с Украины, а она ничего не смогла сделать, отказались бы от интеграционных проектов со страной, не способной сохранять пространство безопасности у собственных границ. После этого установление окончательного всеобъемлющего контроля над Россией и ЕС представлялось чисто технической проблемой, а одинокий Китай, не обладающий к тому же достаточной сырьевой базой и нуждающийся как минимум в десяти годах временной форы для модернизации своих вооруженных сил и перестройки зависимой от американского рынка экономики, опасности в такой ситуации не представлял, являясь гарантированной жертвой, которая вряд ли бы даже стала сопротивляться. В ситуации бессмысленности сопротивления США могли ждать от Пекина лишь попытки поторговаться о лучших условиях капитуляции. Но это было уже не принципиально.

Власть в Киеве представлялась достаточно слабой. Кучма только что переизбрался на второй срок, при этом результат выборов вызывал обоснованные подозрения в фальсификации. Но даже если таковой не было, любой наблюдатель за выборами 1999 года понимал, что на деле свыше 70 % избирателей не желали продления президентства Леонида Даниловича. То есть в лучшем случае, даже если фальсификаций не было, удержаться у власти Кучма смог только благодаря умелому использованию организаторами его президентской кампании неорганизованности оппозиции, дрязгам среди ее лидеров и их склонности предавать своих политических партнеров и избирателей за небольшие и во многом формальные бенефиции (вроде поста секретаря СНБО для Евгения Марчука), которые Кучма мог в любой момент забрать назад.

Казалось, ничего не стоило свалить непопулярного президента, легитимность которого вызывала серьезные и обоснованные сомнения у большей части избирателей. Почему США не попытались договориться с Кучмой? Очевидно, потому, что при

всех своих недостатках в течение первой президентской каденции он пытался проводить осмысленную политику, направленную на поддержку национального производителя. Можно было не сомневаться в его готовности пожертвовать любыми идеологическими догмами и личными взглядами, но ликвидировать экономический потенциал страны Кучма явно был не готов. Да и концепция «многовекторности» базировалась на необходимости поддержания выгодных национальному производителю связей со всеми без исключения основными партнерами. Все международные визиты Кучмы до кризиса 2000–2001 годов были связаны с поиском новых рынков сбыта и источников сырья для украинской промышленности. Его усилия на российском направлении всегда были направлены на обеспечение украинской промышлености дешевыми энергоносителями (даже более важными, чем российские рынки). В конце концов, уже после попытки переворота Кучма сумел подписать десятилетний контракт (на 2002–2012 годы) с «Газпромом», гарантировавший поставки необходимых Украине объемов газа по цене пятьдесят долларов за тысячу кубометров. Сомнительно, что он бы пошел на газовую войну и разрыв этого супервыгодного для Украины и невыгодного для «Газпрома» контракта (как это сделал в 2005 году Ющенко). В общем, казалось проще поменять его, чем договариваться.

США явно недооценили устойчивость созданной Кучмой системы власти. После первоначальной растерянности аппарат заработал достаточно эффективно, а оппозиция, готовая принять у Кучмы капитуляцию, оказалась совершенно не готова ломать организованное сопротивление. В результате рассчитанный на быстрый успех переворот (кстати, как и два последующих майдана, он начинался в ноябре, только не 21–22, а 28-го числа) затянулся, а власть, хотя и не получила безусловную общественную поддержку, смогла лишить таковой и оппозицию. Ну а после выведения общественности за скобки в прямом противостоянии с оппозицией организационные, силовые и информационные возможности власти не оставляли тогдашним путчистам шансов. США, рассчитывавшие на быстрый успех переворота, также не были готовы (да изначально и не предполагали) полноценно публично вступать в игру. По этой причине они не смогли организовать давление на украинскую власть с нужной силой, в нужное время, в нужном месте. А кампания травли Кучмы на международных мероприятиях была больше похожа на мелкую месть, чем на что-то серьезное.

Первый блин оказался комом. При этом в Вашингтоне прекрасно понимали, что их участие в подготовке переворота – секрет Полишинеля. Следовательно, было необходимо поторопиться с исправлением ошибок и как можно скорее подготовить повторный удар. После смещения Ющенко с премьерского поста в мае 2001 года заявленный формат переворота уже не устраивал США. На место свергнутого Кучмы все равно (согласно Конституции) пришел бы назначенный премьером Анатолий Кинах, а с 2002 года – Янукович, который сменил Кинаха во главе правительства. Кинах – многолетний руководитель украинского Союза промышленников и предпринимателей, Янукович – недавний губернатор промышленного Донбасса. Оба имели репутацию защитников интересов национального производителя и совершенно не подходили США. Пауза была нужна в любом случае.

Однако сроки цветных переворотов, запланированных в СНГ после украинского, сдвинуты не были. События на Украине просто решили вписать в уже разворачивающийся сценарий, и следующий переворот состоялся по плану в Грузии. Он, как и более ранний сербский (связанный с борьбой США за доминирование на Балканах и потому выпадающий из нашего рассмотрения), был приурочен к выборам и позволил еще раз убедиться, что именно в этот момент власть бывает максимально ослаблена, а оппозиция максимально усиливается. В любом случае осуществить попытку переворота на Украине раньше президентских выборов 2004 года было невозможно – не хватало времени на подготовку, а слишком сильное давление на Кучму могло толкнуть его в поисках спасения на полноценный союз с Россией. И так уже именно в это время в политике Киева обозначился пророссийский крен: Украина начала работу над созданием трехстороннего (Россия – Украина – ЕС) газотранспортного консорциума и вступила в переговоры о своем участии в создании в перспективе Таможенного союза.

Как известно, цветной переворот 2004–2005 годов удался – впрочем, цели американской политики окончательно достигнуты не были, в основном из-за неадекватности исполнителей, но также и благодаря активному и профессиональному противодействию России. Позволю себе предположить, что это противодействие стало возможным и эффективным не в последнюю очередь благодаря вынужденной паузе после провала попытки переворота 2000–2001 годов. Без этой паузы события в России и в мире могли бы развиваться по совершенно иному сценарию, хотя бы потому, что у России и у Путина не было бы практически четырех лет на подготовку.